А к вечеру хмель
Исцеляет подранков,
Ложится он плавно, смиряя нас с миром,
И много не надо – всего-то полбанки
. . .
Вся ночь впереди…
Оживают арапы,
Мобильные сети летят на удачу,
И многим под утро домой не добраться
. . .
Любой препарат
В джунглях каменных сыщешь,
Из немочи бледной в героя романа
Вас вмиг превратит медицинская пища
. . .
И тянется ночь
Безразмерным кондомом,
Расплатное утро ещё так далёко,
И спит живописец, упившийся в лом,
Под альбомом...
С утра духота...
Прединсультно бессилье,
Природа застыла как тать на погосте.
Светило отмерило 8 промилле
И тонет навеки в рассветном компосте.
Мигрень просыпается раньше хозяев
И вата к ногам беззастенчиво липнет.
И, как завещал нам философ Бердяев,
Ищу утешенье в настое из липы.
Резиновый день...
Молодые старухи забили на флирт,
Кавалеры в пролёте...
А небо уснуло и давит на ухо
И ждём кавалерию в помощь пехоте.
Барометр-даун, он плющит затылок
И преют умы как соленье под камнем.
И можно коллекцию кислых ухмылок
Собрать и нанизать, как бусы на память,
На все корабельные снасти и цепи,
На шпиль Петропавловки, Адмиралтейство...
Мы эти улыбки на морды прилепим
Всем тучам в награду за их лицедейство.
Кингстоны трещат... Приготовлена брага.
Не выдержал силы давления клапан...
На город Петра проливается влага
И моет мозги просвещённым арапам.