За окном раздавался шум людских голосов. Хор протестующих яростно критиковал действия безмозглых и бессердечных, по их разумению, политиков. «Нет войне! Нет войне!» – эхом разносилось по улицам города. Они изрядно опустели, так как весь народ стянулся на главную площадь, где проходил митинг.
Энди сидел в своем офисе и, так как это была суббота – выходной день, читал книгу. Иногда он позволял себе это удовольствие. Особенно когда рядом не было начальства. Да и работы в выходные практически не было. А в последние дни так вообще наступило затишье. Буквально пару дней назад в новостях на всю страну прозвучало известие о начале войны. Войны с ближайшими соседями. Люди ходили в молчании… И это молчание тягостно витало в воздухе, перемешиваясь с болью и беспокойством. По улицам бродили толпы активистов. То и дело, в разных концах города вспыхивали митинги, пока проходящие достаточно мирно. Все предвидели, сколько крови еще прольется. Лишние жертвы были ни к чему. В то же время все отчетливо понимали, что эта война – всего лишь уловка, всего лишь разогрев перед тем, что еще предстояло пережить. Мировые гиганты все продумали. Им всем это на руку. Они уничтожают нас изнутри. Подбираются к нам как шакалы, как подлые твари, – исподтишка. Они давно начали нас атаковать. Давно велась скрытая война, теперь местами она вырывалась на поверхность и показывала зубы. Они действуют по всем фронтам – агитация, реклама, фильмы, жизненные ценности, фальсификация данных по всем областям… расширенная компания. Сколько бы не твердила история, что нас победить невозможно, но сейчас в это верится с трудом, глядя на происходящее. Но мы же патриоты и наш патриотизм невозможно с чем либо сравнить. Поэтому мы вновь одержим победу. И пусть наши заокеанские «партнеры» задохнутся от злости и отравятся своим же ядом. Мы будем стоять до победного.
Энди вслушивался в грохот толпы. Черные строки букв перед глазами больше не вызывали у него интереса. С волнением он смотрел в окно, а потом снова переводил глаза на раскрытую книгу, стараясь опять увлечься чтением. Но у него не получалось. Мысли никак не покидали его голову. «Что я тут, в конце концов, сижу?!» – возмущенно сказал про себя парень. Он хотел было встать со стула, но что-то остановило его. Нерешительность. Он поколебался секунду-другую и вновь опустил глаза в книгу. «Нет, я должен туда пойти!»- Энди рывком встал со стула, закрыл книгу, бросив ее на стол, натянул пиджак и выскочил во двор.
- Ты к посольству? – спросил охранник проходившего мимо него Энди.
- Именно, как ты догадался?
- Все туда идут. За поворотом направо.
- Спасибо – Энди слегка улыбнулся, смутившись. «Как он понял, что я не имею понятия где оно находится?» – парень немного удивился ходу своих мыслей. Он был слишком рассеян, чтобы думать логически. Энди поднял ворот пиджака и завернул за угол дома.
Как только парень вышел из арки своего офиса, он заметил толпу молодежи в разноцветных футболках. «Видимо из какой-то партии. Наверное тоже идут на митинг» – подумал он. Несколько девушек обратили на него внимание, но вскоре отвернулись и пошли следом за остальными.
Энди невольно смутился, осознав тот факт, что идет один. Это по какой-то причине задело его. Он робко завернул за угол дома и оказался на оцепленной полицией улице. Толпа молодежи, которую он увидел ранее, шла впереди него и вскоре остановилась. Он остановился неподалеку от них. У него было желание к ним присоединиться, но почему-то его проклятая робость не дала этого сделать. Он отошел в сторонку. Оглянувшись, Энди заметил операторов с камерами, автобусы с эмблемами различных политических партий, журналистов… У него сжалось сердце. Он прекрасно представлял то, что вполне мог находиться сейчас среди них как коллега или даже начальник, если бы в свое время не испугался того неведомого для него и пугающего мира вспышек, слухов, политики, грязи и «свежести», интриг и разоблачений. И поэтому сейчас он был лишь сторонним наблюдателем.
Энди обошел ограждение и окинул взглядом собравшихся. Потом развернулся и пошел прочь, борясь с щемящим ощущением беспомощности. Он хотел быть полезным, хотел помогать, хотя бы тем, чем мог, но он был слишком слабым. Прежде чем смотреть в глаза войне, которая приобрела реальные черты, он должен был выиграть сражение в самом себе, и его главным врагом был собственный страх. Энди завернул за угол дома и пошел прямо, не разбирая дороги. «Нужно пойти взять поесть и вернуться в офис» – эта мысль скользнула машинально, и он направился в магазин. Выйдя из него, он, наконец, очнулся и посмотрел, что же взял себе сегодня в качестве обеда. Заглянув в сумку, Энди с радостью понял, что вполне продержится еще несколько часов и не умрет с голоду. Но он настолько был поглощен своими мыслями, что даже не сообразил, чтобы ему хотелось съесть за сегодняшним обедом, и взял первое, что попалось под руку.
Зайдя в свой офис, Энди погрузился в тяжелые размышления. Сумка с продуктами так и осталась стоять не разобранной. Он сел на стул, взял в руки книгу и прикинул, сколько еще страниц осталось прочитать до конца. Машинально убрав закладку, он принялся с упоением читать, пытаясь избавиться от грустных мыслей:
«Всю ночь он рыл песок в указанном месте, но ничего не нашел. С вершин пирамид безмолвно смотрели на него тысячелетия. Однако он не сдавался – копал и копал, борясь с ветром, который то и дело снова заносил песком яму. Сантьяго выбился из сил, изранил руки, но продолжал верить своему сердцу, которое велело искать там, куда упадут его слезы.
И вдруг в ту минуту, когда он вытаскивал из ямы камни, послышались шаги. Сантьяго обернулся и увидел людей – их было несколько, и они стояли спиной к свету, так что он не мог различить их лиц.
- Что ты здесь делаешь? – спросил один.
Юноша ничего не ответил. Страх охватил его, ибо теперь ему было что терять.
- Мы сбежали с войны, – сказал другой. – Нам нужны деньги. Что ты спрятал здесь?
- Ничего я не спрятал, – отвечал Сантьяго.
Но один из дезертиров вытащил его из ямы, второй обшарил его карманы и нашел слиток золота.
- Золото! – вскричал он.
Теперь луна осветила его лицо, и в глазах грабителя Сантьяго увидел свою смерть.
- Там должно быть еще! – сказал второй.
Они заставили Сантьяго копать, и ему пришлось подчиниться. Но сокровищ не было, и тогда грабители принялись бить его. И били до тех пор, пока на небе не появился первый свет зари. Одежда его превратилась в лохмотья, и он почувствовал, что смерть уже близка.
***
- Я ищу сокровища! – крикнул Сантьяго.
С трудом шевеля разбитыми и окровавленными губами, он рассказал грабителям, что во сне дважды видел сокровища, спрятанные у подножья египетских пирамид.
Тот, кто казался главарем, долго молчал, а потом обратился к одному из подручных:
- Отпусти его. Ничего у него больше нет, а этот слиток он где-нибудь украл.
Сантьяго упал. Главарь хотел заглянуть ему в глаза, но взгляд юноши был устремлен на пирамиды.
- Пойдемте отсюда, – сказал главарь остальным, а потом обернулся к Сантьяго: – Я оставлю тебя жить, чтобы ты понял, что нельзя быть таким глупцом. На том самом месте, где ты сейчас стоишь, я сам два года назад несколько раз видел один и тот же сон. И снилось мне, будто я должен отправиться в Испанию, отыскать там разрушенную церковь, где останавливаются на ночлег пастухи со своими овцами и где на месте ризницы вырос сикомор. Под корнями его спрятаны сокровища. Я, однако, не такой дурак, чтобы из-за того лишь, что мне приснился сон, идти через пустыню.
С этими словами разбойники ушли.
Сантьяго с трудом поднялся, в последний раз взглянул на пирамиды. Они улыбнулись ему, и он улыбнулся в ответ, чувствуя, что сердце его полно счастьем.
Он обрел свои сокровища.
Юношу звали Сантьяго. Было уже почти совсем темно, когда он добрался до полуразвалившейся церкви. В ризнице по-прежнему рос сикомор, а через дырявый купол, как и раньше, видны были звезды. Он принялся копать.
Через полчаса лопата наткнулась на что-то твердое, а еще час спустя перед Сантьяго стоял ларец, полный старинных золотых монет. Там же лежали драгоценные камни, золотые маски, украшенные белыми и красными перьями, каменные идолы, инкрустированные бриллиантами, – трофеи завоеваний, о которых давным-давно забыла страна, добыча, о которой ее владелец не стал рассказывать своим детям.
"Жизнь и в самом деле щедра к тем, кто следует Своему Пути...»
Энди удивленно поднял глаза и рассеяно уставился в окно. Рука скользнула, нащупав трубку телефонного аппарата.
- «Эир Лайнс», слушаем.
- Ближайший рейс до Мойста. Свободные места есть?
- Мойст находится на границе с Саренией, в связи с начавшейся войной пассажирские рейсы идут из города, за исключением гуманитарных правительственных самолетов. Остались последние два рейса в Мойс. Далее сообщение с этим городом будет приостановлено до конца урегулирования обстановки.
- Отлично, значит, я успел – Энди облегченно вздохнул.
С высоты в несколько десятков километров открывался потрясающий вид! Энди зачарованно смотрел в иллюминатор. Погода стояла превосходная! Парень закрыл глаза и погрузился в свои мысли: «На что же я пошел? Это же буквально смертный приговор самому себе!» Энди глянул в иллюминатор, чтобы последний раз окинуть взором родную землю – он не знал, что ждет его впереди; земля была окрашена ярко-красным светом заходящего солнца. Кровавое поле… Он знал, что будет нелегко…
Самолет пошел на снижение. Через несколько минут он уже был на земле. Спускаясь вниз по трапу, парень невольно стал оглядываться по сторонам. Была глубокая ночь. Фонари взлетно-посадочной полосы светились во мраке, который проникал буквально в каждый миллиметр пространства. Еще издалека Энди увидел толпу людей, стоявшую возле автобуса на приаэродромной дороге. У всех в руках были небольшие сумки, почти все были мужчинами. Энди подошел к полицейскому, который находился у трапа самолета и наблюдал за порядком спуска.
- Извините, не могли бы вы мне помочь?
Полицейский нахмурил брови.
- Я прибыл добровольцем… – Энди не успел закончить, его перебил полицейский:
- Видите толпу сзади вас у автобуса? Подойдите к вожатому. Это тот стройный мужчина в белой футболке с флажком, его зовут Лори.
- Спасибо!
Энди быстрым шагом пошел в сторону автобуса. Посадка уже началась.
- Лори! – окликнул его Энди. Мужчина заметил его и жестом приказал поторапливаться.
- Я доброволец, мне сказали… Энди вновь не удалось договорить.
- Раз доброволец, то залезай и поскорее! Вскоре ты поймешь, что каждая секунда дорога.
Энди хотел было сказать, но капитан уже исчез из его поля зрения.
Автобус ехал по пустынной улице, в салоне шумели голоса людей. Энди откинулся в кресле и решил подремать. Его разбудил незнакомый голос: «Ты не числишься ни в одной группе добровольцев!» Энди поднялся: «Я… я…» – он промямлил и сразу же почувствовал себя паршиво. Словно плаксивая девчонка он испугался грозного голоса капитана.
На остановке возле приемного пункта, Энди вывели из автобуса и направили к сержанту. Тот быстро навел о нем справки и дал добро на продолжение дороги. Оставшуюся часть ночи, парень провел не сомкнув глаз.
Под утро голоса в салоне окончательно смолкли. Это порадовало Энди. Он не любил шума. Также он не любил, когда на него обращают внимание.
- Я Горин. Серж Горин – мужчина на соседнем сидении протягивал ему руку.
- Энди. Энди Стикс – парень неохотно улыбнулся.
- Какими судьбами здесь? Тоже решил проверить себя на прочность? – уголки губ мужчины играли в улыбке.
- Можно сказать и так… – ответил Энди, чуть смутившись неожиданным знакомством.
- Я прошел войну в Тарсии, когда был еще совсем молодым, как ты – он подмигнул парню – а когда вернулся, создал семью, у меня даже сын родился – с гордостью проговорил Горин, но потом его глаза потемнели – сына убили недавно, да и жена умерла… и вот я здесь, уже не молодой, но, думаю, еще могу сослужить службу – Серж широко улыбнулся. А ты почему оказался тут?
- Оу, ну по сравнению с вашим рассказом…
- Давай на «ты»? Не хочу чувствовать себя стариком – Горин рассмеялся.
- Хорошо – Энди слегка улыбнулся – я неудавшийся журналист. А здесь потому, что думаю, пришло время менять себя самого и свою жизнь. Горин засмеялся.
«Не слишком уж много он смеется?» – Энди рассердило поведение его нового знакомого.
- Знаю я вас, журналистов! – Серж вновь одарил Энди своей лучезарной улыбкой – для того, чтобы начать двигаться, вам нужен хорооооошенький пинок!
- Похоже на то! – в первый раз Энди искренне улыбнулся Горину.
- А теперь серьезно, мальчик – лицо Сержа стало непроницаемо холодным – ты понимаешь, под чем ты подписался?
- Вполне.
- Так знай, чтобы не случалось в твоей жизни, все происходит не просто так. То, что кажется тебе совпадением, вовсе таковым не является. Все, даже самые незначительные детали, все они звенья цепочки, которую ты собираешь, а потом в итоге повесишь на свою шею. И, после того как ты закончишь ее плести… Кстати, ты христианин? – неожиданно спросил Горин.
- Я атеист.
- Оооо, мой мальчик… – Горин рассмеялся – тебе еще многое предстоит познать! Ну так вот, после того, как ты закончишь ее плести, ты должен будешь повесить на нее крестик. Запомни это. – Серж отвернулся со странной полуулыбкой и закрыл глаза. Энди продолжал сидеть, глядя в его сторону непонимающим взглядом. Но Серж, по-видимому, больше не желал ни о чем говорить. В конце концов, Энди пришел к выводу, что старик сумасшедший… помешанный на традициях, как это свойственно всем старикам, и видящий в простых предрассудках истину в первой инстанции.
Выходя из автобуса, Энди поежился. На улице было прохладно и дул промозглый ветер, не смотря на то, что ночью была такая жара, что хотелось вылезти из собственной кожи. Добровольцев высадили в заброшенной деревне. Повсюду находились вооруженные люди в военной форме. Группу вновь прибывших распределили в трех ветхих домах. Ближе к обеду всех собрали, раздали оружие, дали рекомендации. Две военные машины с добровольцами двинулись в сторону гор.
На Энди был потертый костюм маскировочной расцветки. В руках он сжимал автомат и то и дело проверял наличие ножей в карманах штанов. Он оглядел людей, сидевших рядом с ним. Их лица были полны энтузиазма и какой-то еле заметной отчужденности… Теперь Энди понимал, как выглядят люди, идущие на смерть. Интересно, у него самого такое же выражение лица?..
На протяжении дороги люди о чем-то переговаривались друг с другом. Вновь поднимающийся шум начал раздражать Энди. До того сидевший спиной ко всем, он повернулся и услышал резкий свист. Мужчина, который находился с ним рядом тихо вскрикнул… По его лбу текла густая бардовая кровь. Энди нагнулся. Прозвучало еще несколько выстрелов. Началась ответная пальба. Но все без толку. Машина прибавила скорость и мчалась по горной дороге. Через некоторое время стрельба прекратилась. Машины въезжали в город. Едкий дым разъедал глаза. Энди смотрел на развалины некогда прекрасного города. Вон там, помнил он, было здание университета, куда он ездил в студенческие годы на конференции, а там, откуда сейчас валил дым, – правительственное здание… Парень был ошеломлен. Он вздрогнул, когда кто-то толкнул его. От сильной тряски окровавленный труп мужчины, подстреленного в горах, швыряло из стороны в сторону. Вся куртка Энди мигом оказалась в крови. Он отодвинул от себя убитого и трясущимися руками взялся за стенку кузова. Закрыв глаза, парень шептал: «Господи! Господи!…»
Машины преодолели большую часть пути. Впереди уже виднелись посты, занятые силами миротворцев. Машины остановились. Потихоньку стали вытаскивать раненых и убитых. Таковых было немного, к счастью. Жаль, что они вообще были! Энди переносил раненых солдат в медпункт. Вдалеке слышались выстрелы, пулеметные очереди, взрывы… Энди поначалу немного вздрагивал, но позже привык.
- Не могли бы вы мне помочь? – раздался голос за спиной Энди. Он обернулся. Девушка в старом синем свитере и белых медицинских перчатках стояла, согнув руки – они были в крови – У него сильное кровотечение, я не успеваю справляться, ему необходимы частые перевязки, вы умеете их делать?
Энди подошел к ней поближе.
- Покажите как, я сделаю.
Девушка достала новую упаковку бинта. Смотрите… Она ловко управилась с рукой раненого.
- Справитесь? – улыбнувшись, спросила она.
- Справлюсь! – кивнул в ответ Энди.
Она вышла за дверь. Помещение наполнилось тишиной, лишь звуки выстрелов на улице иногда прерывали ее.
К ночи стрельба практически прекратилась. Наступило какое-то гнетущее затишье. Всех солдат подняли на ноги.
- Мы продвигаемся вглубь города, там еще остались жители. Им необходимо гуманитарная помощь. Они прячутся в подвалах. У них практически закончилась вода и питание. Шанс укрепиться в городе у нас велик, поэтому я думаю, нужно использовать его при первой возможности. Сейчас на подкрепление нам идут танки. Мы должны эвакуировать оставшихся жителей. Вполне вероятно, что вскоре в этом городе камня на камне не останется – командир Рейган закончил свою речь.
На утро Энди и еще сотня солдат уже были на подходе к центру города, блокируемого ранее силами противника. Он был наполовину разрушен, не так сильно как его окраины. Все дело в том, что Уанхилц находился в котловине. Вражеское командование, прекрасно об этом зная, в первую очередь отдало распоряжение захватить высокогорные районы, из которых можно было прямой наводкой расстреливать базы «сепаратистов». Город был как на ладони… Чем ближе подходили солдаты, отстаивающие независимость своей непризнанной страны, тем яростнее были обстрелы противника. Но уничтожить его было целью жизни тех, кто приехал сюда. Добровольно приехал. Но было ли это целью Энди? Он преследовал свои цели на этой войне…
Наступил день. Не было слышно ни единого выстрела.
- Слышали, президент Сарагосты объявил, будто бы прекращает какие бы то ни было боевые действия и дает нам возможность самим выбрать свою судьбу! – солдат рассмеялся, но было в его смехе что-то угрожающее – как он, этот олух, не поймет, что мы не откажемся от своей свободы?!
Слова солдата слышали многие. Вскоре вышел и командир, доложив официальное заявление. Но оно лишь еще больше разожгло в груди солдат пламя ненависти к своему врагу. Тем временем, люди стали покидать свои убежища и готовиться к эвакуации. Дети, женщины, старики собирались на улице, их размещали в автобусах и обеспечивали всем необходимым. К вечеру первые автобусы отправились в путь. Сообщили, что танки уже на подходе и готовы обеспечить более-менее безопасный коридор для вывоза беженцев и раненых солдат. Тем временем безнадежно темнело. Последние автобусы заполнялись людьми, но не всех успели эвакуировать.
Послышалось гудение. В воздух взмыли самолеты. Прозвучали выстрелы. Люди в панике кинулись в убежища.
- Командованию сообщили, что сбит самолет – разведчик! – голос слышался где-то вдалеке. Энди помогал людям укрыться. Тут градом посыпались бомбы, оставляя большие воронки. Камни разлетались и падали с высоты, поражая тех, кто не успел уйти от обстрела. Обвалившаяся стена здания закрыла вход в убежище. Люди были замурованы. Десятки человек вмиг были погребены под грудой камней и земли. Энди объяла паника. Он попытался найти укрытие, но перед его глазами развернулась ужасная картина, парализовавшая все его движения: снаряд взорвался в нескольких метрах от пожилой женщины и девушки, бегущих вдоль разрушенной стены дома. Старушка упала на землю, пораженная осколком в голову. Девушка вскрикнула и упала рядом с ней, ее тот час накрыл кусок каменной плиты. Энди подбежал и ухватил плиту, пытаясь сдвинуть. Откуда-то в нем появилась сила, о которой он даже не подозревал. Девушка была без сознания. Ее нога кровоточила. Синий свитер! Это медсестра, он узнал ее. Энди схватил девушку на руки и, пригнувшись, побежал в сторону укрытия…
Перед глазами девушки все плыло. Было невообразимо душно, душно до тошноты! Но она стерпела. Наклонившись, над ней сидел молодой человек, она окликнула его. Он поднял на нее свои усталые глаза и заметно оживился.
- Вы в порядке?
- Почти. Нога болит – она поморщилась – что вы делаете?!
- Перевязку, как вы мне показывали – он широко улыбнулся.
- Да, знания не бывают лишними, особенно на войне – она закрыла глаза.
На войне. На войне… Энди только теперь начал осознавать, что значит это слово.
В маленьком помещении ютились люди. В основном все они были ранены. Энди и Юргис, так звали девушку, всем оказывали помощь по силам. Медикаментов не хватало, так же как и воды и питания. Вместе с ними в убежище оказались репортеры. Журналистка была в порядке, а вот оператор ранен. Осколочное ранение. Но он двигался, хоть и с трудом, но не показывал этого.
Яркий свет осветил тоннель.
Я веду репортаж из убежища, где сейчас находятся несколько десятков человек. Обстановка…
Энди услышал только начало репортажа, остальные слова он пропустил мимо ушей. Какое ему дело, как эту историю переделают и покажут по телевидению, когда он сам, сам являлся частью этой истории. Настоящей истории, которую не знает никто, кроме тех, кто сейчас находится рядом с ним.
Юргис спала на сложенных стопкой куртках. Энди сидел, погрузившись в раздумья… И чего он, собственно сидит?! Он должен сражаться! Страха его практически не осталось. Теперь он начал осознавать, что может изменить чью-то жизнь… Вот сейчас он спас эту девушку. Не будь его здесь, быть может, она бы умерла под той плитой… Он потихоньку встал. Юргис проснулась
- Куда ты?
- На базу, мне тут не место, я нужен там.
Прежде чем она успела возразить, он уже затерялся в толпе…
Выбраться наружу из душного помещения оказалось не так то просто. Оказавшись на поверхности, Энди совершенно не узнавал город… Сейчас это была груда камней. Просто груда камней. Солдаты собирали трупы. Энди добрался до штаба и доложил о том, что знает: сколько человек в убежище, сколько раненых и мертвых… Парень увидел насколько постарел их командир. Щеки впали, под глазами были синие круги, движения стали медленнее и давались с трудом.
- Мы почти разбиты… Боюсь, эту ночь не переживем… – Рейган стоял, оперевшись о стол, лицо его выражало боль и безысходность.
- Мы будем стоять до последнего! До последней капли крови! – слова сорвались с губ парня. Он сам не верил тому, что говорил. Рейган поднял на него прищуренные глаза и тяжко вздохнул – Недолго нам стоять осталось…
Эти слова обожгли Энди. Он вовсе не собирался умирать. Он приехал сюда не за этим! И даже не за славой. «А зачем я вообще сюда приехал?» – спросил себя наконец Энди. И не нашел ответа. «Неужели все это просто от того, что меня заела скука? Неужели я приехал сюда ПРОСТО ТАК, за впечатлениями?! ...» Он развернулся и хотел было выйти, как в дверях столкнулся с Гориным.
- Опачки! – Серж открыл рот от изумления и тут же вытянул его в улыбке – малыш Энди! Как продвигается работа над собой? Много впечатлений получил? – сказал он с ухмылкой.
Тот одарил его недружелюбным взглядом.
- Да как вы можете! Тут люди умирают – почти шепотом отозвался парень.
- Мы же договорились, что будем общаться на «ты»! – недоуменно воскликнул Горин. Глаза Энди вспыхнули. Он оттолкнул мужчину, преграждавшему ему путь. Тот не сдвинулся с места.
- Ну не кипятись ты! На вот, лучше возьми – Горин протянул ему крестик с изображением Девы Марии посередине.
- Вы же знаете, я не верю во всю эту ерунду! – горячо выпалил Энди.
- На, сынок, возьми – лицо старика сделалось по-отечески теплым – возьми. Я с ним войну прошел, он меня оберегал. Пусть тебя теперь оберегает – с этими словами Горин положил крестик в нагрудный карман Энди и обнял его.
Парень вышел совершенно расстроенным и выбитым из колеи. Вся его прежняя жизнь казалась ему чем-то далеким и нереальным.
Ночь спустилась на город, от которого остались развалины. Целью было – держать оборону. Скоро будет подкрепление. Главное продержаться эту ночь. Людей осталось немного, но они будут биться до последнего. Вновь послышались выстрелы – в город начала продвигаться вражеская пехота и танки. Энди и другие солдаты собрали все оружие, какое осталось, и пошли сражаться. Точнее сказать, пошли на навстречу смерти. Последним воспоминанием Энди были стройные колонны техники, движущиеся на город, сотни солдат и отчаянные крики тех немногочисленных воинов, сдерживающих наступление. Враг шел по трупам к своей цели.
Энди пришел в себя и сразу почувствовал дикий холод. Его начала бить крупная дрожь. Вокруг бегали врачи. Ледяные пальцы коснулись его кожи, укол и… он вновь провалился в сон.
- Юргис?! – изумленно воскликнул Энди, очнувшись после сна.
- Анжела.
- Извините, я перепутал. Просто сейчас… вы мне дико напомнили… Юргис. Мою знакомую.
Медсестра улыбнулась и продолжила обрабатывать рану.
- Где я? Что случилось? Кто еще выжил? Что с городом? – вопросы слетали с его губ с бешеной скоростью.
- Для тяжелораненого вы слишком активны. Быть может, вы симулируете? – медсестра сказал это с легкой улыбкой – вы в моистской больнице, вы попали под обстрел, мы вас по кускам собирали! Вы везунчик! – она вновь улыбнулась. Энди остался хмурым.
- Кто еще выжил?
- Из тех, кто сражался с вами?
- Да.
- Никто.
- Как?...
- Это война, мой дорогой, война…
Медсестра закончила обработку и на секунду призадумалась, теребя в руках серебряный крестик, висевший на ее груди на простой тонкой веревке.
- Войнааа… – пробормотала она и вышла.
Энди уставился в потолок. Где-то недалеко шумел телевизор.
Войска Сарении и ее союзников проводят боевую операцию по оттеснению войск Сарагосты на их территорию. Уже сейчас Уанхилц и большинство территорий Сарении находятся под контролем местных властей и сил союзников. Можно сказать, что это завершающий этап войны между непризнанной республикой Саренией и Сарагостой.
«О Боже! Неужели! Мы добились этого! – на лице Энди сияла улыбка – Но сколькими жертвами…» Он вспомнил Рейгана и его усталый взгляд, Пола и Тори, Джэя и Уилли – он помнил их всех по именам, наконец Горин… Этот странный мужик, который относился к нему как к сыну. «Ну почему, почему я выжил, а они нет?! Почему на моем месте сейчас ни кто-то из них?! У некоторых была семья, родные и близкие, кто-то просто был ДОСТОЕН жизни… Почему я? У меня никого нет, к тому же, я неудачник и мне, в общем-то, всегда было плевать на свою жизнь…» Крест. Тот, что дал мне Горин. Он был в грудном кармане. Энди потянулся за курткой и его пронзила острая боль. Превознемогая ее, он взял куртку, открыл карман. Дева Мария. Она смотрела на него тепло и нежно. По щекам Энди потекли слезы. «Это не справедливо! Это не справедливо!» Он швырнул куртку на пол и потерял сознание.
Через месяц Энди вполне мог ходить без посторонней помощи. Он подумывал вернуться домой и написать книгу о том, что пережил. Но все его планы сломали осложнения. И вновь долгие месяцы на больничной койке. Но он не терял времени. Теперь он никогда не будет терять ни секунды. Слишком они дороги в этой жизни. Он принялся писать. Вскоре возле его постели лежали горы исписанной бумаги. К окончанию лечения он справился со своей книгой, и рукопись была закончена. Энди ликующе оглядел кипу листов, сшитых по краю, отложил ее в сторону и решил немного прогуляться по парку, который располагался на территории больницы. Прихрамывая, он спустился с лестницы и вышел на улицу. Вдыхая сладкий весенний воздух, он стоял на крыльце и мечтал, как вернется домой, как теперь изменится его жизнь. Энди больше не журналист-неудачник, он теперь человек, прошедший войну, писатель [его книга неизменно произведет фурор], теперь он сложившаяся личность. Но все равно какая-то пустота внутри не покидала его. Он не мог понять, в чем дело. Наверное, это вина за то, что он, Энди, жив, а его друзья теперь на том свете. Как ни уговаривал он себя, так и не смог смириться и эта мысль мучила его. В конце аллеи Энди заметил темную большую фигуру, которая медленно, но уверенно приближалась к главному входу в больницу. Это был батюшка. На его груди в лучах солнца блестел большой золотой крест. Батюшка увидел Энди и пристально посмотрел на него, потом тепло улыбнулся и перекрестил его, сделав несколько движений поднятой в воздух рукой. После чего он отвернулся и вошел в здание. Сердце Энди трепетало. Почему-то этот батюшка в своей нелепой одежде и с этим здоровенным крестом принес ему умиротворение. Душа Энди стремилась к покою и обретению света, но он не понимал этого и сопротивлялся. Вернувшись в свою палату, Энди достал крестик Горина из кармана и положил на тумбочку рядом с кроватью. Сегодня его выписывают. Парень собрал свои вещи, последний раз оглядел комнату, взглянул на сверкающий крест на тумбочке и вышел…
Рейс Мойст – Колете задерживается.
Энди сидел в зале ожидания и нервно постукивал ногой. Рядом с ним, шумно опустившись на кресло, расположилась молодая девушка с множеством сумок. Она явно скучала.
Юргис Редхок, пройдите в 7й терминал
Девушка встала.
- Юргис?! – крикнул, волнуясь, Энди. Девушка обернулась.
- Боже, Энди! – она влетела в его объятия – вот уж не думала, что встречу тебя здесь! Я была в больнице, но ты уже уехал, когда я зашла. Я приходила к тебе, когда ты был без сознания…
Энди был безумно рад ее видеть и даже не подозревал о том, что она приходила к нему в больницу. Да что там говорить, он практически ее забыл…
- Я принесла вот это. Ты забыл – Юргис протянула ему крестик. Энди недовольно поморщился.
- Не верю я во все это! Оставь его себе. Мне его отдал Горин, чтоб тот охранял меня – Энди засмеялся – теперь мне нечего опасаться. Для меня он сослужил службу, пусть остается у тебя. Юргис подумала минуту и положила крестик в карман Энди.
- Пожалуйста, я прошу – с мольбой в глазах сказала она. Энди непонимающе уставился на нее.
- Ну хорошо… раз ты так хочешь…
- О, я совсем забыла! Мне же нужно в 7й терминал. Энди, оставь мне свой адрес, я была бы не прочь увидеться с тобой по возвращении обратно.
- Конечно! – радостно отозвался Энди.
- Тогда жди здесь, я быстро! – Юргис мгновенно испарилась и вскоре вновь появилась, вся сияющая. – Похоже, мы летим одним рейсом – она подмигнула.
- О, ну это отлично! – улыбнулся ей в ответ Энди – на, держи! – он протянул ей свернутый листок с его адресом, Юргис поблагодарила и убрала листок в сумку.
- Похоже, нам пора! – весело сказал Энди, посмотрев на Юргис. Она улыбалась. «Ослепительная улыбка» – подумал Энди. «Эта девушка заслуживает счастья. Истинного счастья. Она вся такая светлая, словно ангел…» – он поймал себя на таких мыслях и порадовался им.
Они прошли для регистрации.
Эндиан Стикс? Эконом класс. Место 4.5
Энди подмигнул Юргис.
Идет посадка на борт, пожалуйста, пройдите к самолету.
Полицейские провожали пассажиров до выхода на взлетную полосу, чтобы те не толпились. Юргис стояла долго, похоже, возникли какие-то проблемы при регистрации, такое бывает.
Юргис Редхок, сожалеем, но вам придется лететь следующим рейсом. Мест нет.
- Ну как же, как же?! – Юргис махала руками вне себя от недовольства.
Место, указанное в вашем билете, уже занято.
- Кем, черт возьми?!
Эндианом Стиксом, эконом-класс, место 4.5
Энди побледнел: «Как такое может быть?»
- Как так, как так?!
Простите. Произошла ошибка. Вам оформили уже ранее проданный билет. Пройдите для перерегистрации или возврата денег.
Кровь стучала в висках Энди, Юргис была бледна, словно призрак. Она подошла к стеклу, которое разделяло ее и Энди, что-то прошептала и коснулась его губами. Энди не мог лететь.
Эндиан Стикс, пройдите на борт.
Энди пытался уговорить полицейских, что произошла ошибка, чтоб его выпустили. Но они отказались этого делать. Его вели ко взлетной полосе.
На прощание Юргис отправила ему воздушный поцелуй и знаками показала, что заедет, как только будет на месте. Он кивнул, сказав, улыбнувшись: «Я буду с нетерпением ждать… дорогая…» – но она этого уже не слышала.
Поднимаясь по трапу самолета Энди думал, что наконец таки нашел свою любовь. Вот так, нежданно-негаданно в нем вспыхнули самые яркие чувства, которые он когда-либо испытывал. «Моя поездка не была случайной, ведь теперь я обрел счастье и самого себя».
Самолет поднимался в воздух. Земля постепенно сливалась в радужные переплетения цветов… Энди достал свою рукопись из чемодана-сейфа, вырвал последнюю страницу и переписал концовку своей книги.
Юргис прилетела днем позже. Ее встречали родственники. Все весело сели за стол, отмечая приезд дочери. Она рассказывала о том, что с ней случилась, о войне, о долгих голодных ночах, о раненых, о страхе смерти и радости победы, о Энди и о его книге, которая, по ее словам, непременно должна быть скоро напечатана.
- Ой, а сколько сейчас времени? – торопливо спросила Юргис бабулю, которая сидела рядом с ней – я хотела заехать к Энди.
- Не знаю, детка, сейчас включу телевизор, посмотрим! – бабушка щелкнула кнопкой пульта.
Вчера в окрестностях Колете, не долетев до аэродрома несколько сотен метров, самолет, следующий рейсом из Мойста, разбился. Выжили двое. Их имена уточняются. По всем вопросам о погибших звонить на номер «горячей линии»…
- Баб, где ручка?! – в ужасе кричала Юргис.
- Держи, держи!
Девушка быстро нацарапала номер «горячей линии» на клочке бумаги и помчалась к телефону.
«Боже! Боже! Мы ведь должны были лететь вместе!» – пульсировало в голове Юргис.
- Алло, «горячая линия», слушаем.
- Я – Юргис Редхок, мой друг Эндиан Стикс летел этим рейсом, скажите, что с ним?
На том конце провода повисло молчание.
- Мисс Редхок, Эндиан Стикс числится в списках погибших.
Внезапно Юргис почувствовала волну беспомощности и боли, захлестнувшую ее…
- Это не может быть ошибкой?
- Нет. Выжили только два члена экипажа. Мне очень жаль.
Внутри Юргис что-то оборвалось. Она положила трубку и осталась стоять на месте, как вкопанная. Слезы ручейками текли по ее щекам.
Обеспокоенная бабушка подбежала к внучке.
- Что случилось деточка?
В ответ девушка лишь пожала плечами – Его больше нет.
На следующий день она пришла на опознание.
- Это нашли при нем, я думаю, единственное, что мы сейчас можем сделать для вас – это передать вам этот чемодан. Мы так понимаем, вы его родственница.
- Да. Да… задумчиво ответила Юргис.
Ключа от чемодана-сейфа она не нашла. «Быть может, у него дома есть копия?»- подумав, она развернула листок с его адресом. Что-то выпало и укатилось под педаль. Она остановила машину. Открыв дверцу, чтоб в кабину проникало больше света, она принялась искать. Но долгого времени это не заняло. Крестик Энди лежал на коврике под педалью и поблескивал на солнце. На глаза Юргис навернулись слезы.
«Он защитил Энди во время войны, а теперь меня от авиакатастрофы. Энди спас меня дважды....» Девушка набрала код. Чемодан открылся. В нем лежали сшитые листы. Все, кроме последней. На ней была небольшая запись, завершающая книгу Энди Стикса:
Знай, чтобы не случалось в твоей жизни, все происходит не просто так. То, что кажется тебе совпадением, вовсе таковым не является. Все, даже самые незначительные детали, все они звенья цепочки, которую ты собираешь, а потом в итоге повесишь на свою шею. И, после того как ты закончишь ее плести, ты должен будешь повесить на нее крестик. Запомни это.
P. S.: цепочка моей жизни закончена, сегодня она замкнулась. Осталось лишь повесить крестик… Все, что я пережил, сложилось в единую картину. Моя жизнь была нужна для того, чтобы дать старт другим людям, чьи цепочки еще далеки до завершения. Я вешаю крестик… Окончанием моего пути становится любовь – начало жизни. Я вешаю крестик… засыпая с Вашими именами на губах.