Все плоды уже сняты, и жёлтые россыпи их
Прочь струят ароматы, зовущие лис и куниц.
Далеки, непонятны, с дорог каменистых больших
Голоса достигают колонн и ступеней гробниц.
Я – простой наблюдатель полёта небесных слоних,
Сладострастия их в ожидании лунного плена.
Лес уйдёт в знаменатель, под жёлтой чертою притих,
А в числителе всё, что избегнет падения, тлена.
Я, ночной собиратель того, что оставил отлив,
Увидал на закате: на ветвь мангиферы садится,
Вот готовится спать, и лицо отклонила, прикрыв,
Пересёкшая засветло море широкое птица.
Я, спокойствия ради, не думал: ”Что ведомо ей?”
Как, наверно, устала в пронизанной холодом выси,
Не спешит в виноградник, где спелое ждёт голубей.
Впереди конец слов с тихой песней её среди листьев.