|
|
* * *
Скор на расправу строгий волчий суд,
А Божий суд, наверно, вечность длится.
Не будь козлом, козлёнок мой, в лесу,
Чтоб не откинуть рожки и копытца.
Кому однажды крупно повезло,
Тот больше не играет понемножку.
Вновь, как осёл, лев ставит на зеро,
Рискуя оказаться драной кошкой.
Пускает слабых на шашлык чабан,
С моралью не советуясь при этом.
Быкует напомаженный кабан,
Намеченный Фортуной на котлеты.
А в чём здесь план? – Сам чёрт не разберёт...
Мы мечемся меж фарсом и искусством
И вновь козла пускаем в огород,
Чтоб в сотый раз остаться без капусты.
Ничего почти не осталось
В этой жизни: ни чувств; ни желаний.
В лабиринте лет затерялось
Моей первой любви свидание
С Родиной неповторимой –
Городом с аллеями в парке.
В памяти картиной хранимой –
Дома, где я жил, с аркой.
Площадью с видом из окон,
Клумбами в цветах разноцветных,
Облаком с золотистым локоном
В солнца лучах на рассвете.
Девчонки с русой косой,
Возвращался с которой из школы.
Во дворе под клёном высоким
Мы мечтали о чём-то весёлом,
Сидя в тенистой беседке.
Говорил (её звали Марина):
”Я тебя приглашаю, соседка,
Полететь со мной в Аргентину.
Мы в вечерних шикарных костюмах
Под аргентинское танго
Сидим, ни о чём не думая,
Едим экзотический манго.
Потягиваем из грейпфрута
Коктейль под дым сигареты
И танго страстные звуки,
И в ритм им стучат кастаньеты“...
И Марина смеялась забавно.
Смех её – серебра колокольчик.
Уплывало по небу плавно
Облако в немую бессрочность.
Так и жизнь уплыла. Не осталось
Ни любви в ней, ни чувств, ни желаний.
Только память о том, что мечталось
Нам с Мариной в беседке свиданий.
12 мая 2012
Из окон, моих, вижу поле зелёное.
Колышется зыбью до синей реки.
Как вам живётся в поле, на воле,
травы – ромашки и васильки?
Как вам поётся – малые птицы?
Что под луною, ночами вам снится?
Слышите ли за рекой благовест?
Виден ли с берега храмовый крест?
_
Жить вам не страшно перед бедой?
Город ступил – на землю вашу.
Железной, в бетоне, слепой стопой.
Скоро бульдозер раздавит мой стих.
И поле исчезнет – из окон моих.
_
А пока – окна настежь. И поле продолжится,
ветром и травами, в доме моём.
И до конца, до исхода, мне поле запомнится,
над синей рекой голубой окоём.
* * *
Сменил фигуры пьедестал,
Вещает правда тише,
Подлец и вор героем стал,
Палач в святые вышел.
А долгий летописный труд
Ножом подчищен острым,
И из учебников ползут
В мозги детишек монстры.
Пусть власть продажна там и тут,
И правят бал невежды,
Не всех купил зелёный спрут,
И есть ещё надежда.
Наветам чёрным вопреки
Подонков разной масти
Идут бессмертные полки
Сквозь ересь и напасти.
 # / Новоселова Яна ( Yana)
Шторы пронизаны солнечным светом,
Черная псина грустит на полу.
Мне бы напиться прозрачности лета
Сладости солнца впитать пахлаву.
Мне бы лететь вместе с пухом проспектом,
Уткой плескаться в озерной воде.
Летнего счастья разжиться секретом
И уподобиться горной слюде.
Свет отражать переливами цвета,
Тайну храня в каждом слое души.
Как же мне хочется жадности лета,
Где даже ливни свежи, хороши.
Нет в них стенаний как в ливнях осенних,
Нет недосказанных слов как весной.
Летние ливни — в них страсти сплетенье
Зрелой любви неприлично земной.
Страницы: 1... ...50... ...60... ...70... ...80... ...90... 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 ...110... ...120... ...130... ...140... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...400... ...450... ...500... ...550... ...600... ...650... ...700... ...750... ...800... ...850... ...900... ...950... ...1000... ...1050... ...1100... ...1150... ...1200... ...1250... ...1300... ...1350...
|