|
|
Как Христофор Колумб, пускаясь за море,
как Саваоф над нашим праотцом,
как Донателло перед глыбой мрамора –
так женщина перед своим лицом.
В глазах – борьба усердия и нежности.
Она корпит, колдует, ворожит…
И целая система принадлежностей
на туалетном столике лежит.
Дышу спокойно – притворяюсь спящим,
а сам любуюсь через щелку век.
Осмысленнее что и настоящей
придумал в этом мире человек?
Беги, вожак, колючей ночью,
От боли вой,
Но рви могучей грудью в клочья
Буран слепой.
Вернее самой точной карты
Твоё чутьё.
Лежит в бреду на старых нартах
Дитя моё.
Пусть пар звенит, и алым лаком
Пылает пасть.
Беги, вожак, не дай собакам
На снег упасть.
Не задержись ни на мгновенье
В пути домой.
Беги сквозь снежное затменье,
Спаситель мой.
А Лена сломя голову несётся
и, может быть, за пару-тройку дней
она догонит, рыжая от солнца,
табун своих любимых лошадей.
И лошади-стихи её в азарте
нагонят нас, и что уж там теперь,-
лет через триста будет в стихопарке
висеть табличка – «Лена. Стихозверь..»
Новая Иллюстрированная Педагогическая Поэма (Дидактические эпистолы)  YA VERNULSIA V POLNOTСH TOTCHNO - TELEGRAMMA! SNOVA!! SROTCNO!!! ("CHARLE DE GAULLE". AEROPORT.) TON PAPA T'EMBRASSE TRES FORT!!! (NOTCH. BULONSKIY LESS. TROPA.) JE T'EMBRASSE TRES FORT!!! = PAPA =  .
.
* * *
http://arifis.ru/owork.php?action=view&id=7245
1
Поезд носом ловит хлопья,
Взрезал степь занозой,
За окном ломают копья
Звонкие морозы...
Стук колес залечит нервы,
Успокоит душу, -
По степи уносит Веру –
Спящую подружку...
2
Мне с тобою нету сладу,
Хоть во сне мне не перечь, -
Все, что мне от тебя надо –
Лишь твой сон стеречь...
3
...О, снежная подружка моя,
Ты кашляешь, подрушливая...
Легкая – эфемерная, –
В лучшее ты вера моя,
С тобой забуду, наверное,
Привязанности скверные...
( Поезд «Владивосток-Москва»,
новогодняя ночь 1 января 1978 )
* Друшлять, (муз. сленг) глаг., несоверш. Спать.
.
На крыше конюшенной кто-то тайком
Поджёг сеновал и смотался,
И дым грязно-серым клокастым котом
Сквозь щели в конюшню забрался.
Забили копыта об пол вразнобой,
Забились в углы жеребята,
А огненный зверь наслаждался игрой:
Для пламени вряд ли что свято.
Как жаль, этой ночью никто из людей
Не глянул случайно в окошко.
А там жеребята, которым пять дней
Шатались на тоненьких ножках.
Там в стойлах бросались на дверь жеребцы,
Всей кожей дрожали кобылы.
Там, колоколами звоня, бубенцы
Тревогу смертельную били.
Ещё о спасенье кричали глаза,
И боль разрасталась, как пропасть.
И дико вращалась, и быстро росла,
Дробившая лёгкие, лопасть.
Конюшню окутал чернеющий дым
И стены в бессилии взвыли.
Как хищник, огонь языком золотым
Тела облизал неживые.
Осталось скорбить и сгорать от тоски,
Убийцу никто не накажет.
И некому больше брать сахар с руки
И ржаньем луга будоражить.
А время, сломя голову несётся,
И может, через пару тысяч дней
Мы скажем:"Посмотрите, там пасётся
Табун последних в мире лошадей".
Животный мир глядит с почтовой марки,
И в мире том достаточно потерь.
Ах, только б не увидеть в зоопарке
Вольер с табличкой – «Лошадь, редкий зверь».
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...400... ...450... ...500... ...550... ...600... ...650... ...700... ...750... ...800... ...850... ...900... ...910... ...920... ...930... ...940... 946 947 948 949 950 951 952 953 954 955 956 ...960... ...970... ...980... ...990... ...1000... ...1050... ...1100... ...1150... ...1200... ...1250... ...1300... ...1350...
|