|
|
Я царь — я раб — я червь — я бог!
Но, будучи я столь чудесен,
Отколе происшел? — безвестен;
А сам собой я быть не мог.
Гавриил Державин – «Бог»
Умрешь – начнешь опять сначала
И повторится все, как встарь:
Ночь, ледяная рябь канала,
Аптека, улица, фонарь.
А. Блок – "Ночь, улица, фонарь, аптека..."
И нет лекарства в мире лучше
От страха стать золой в золе,
Чем уяснить, что ты лишь случай -
Прекрасный случай на земле.
А. Дольский – "Когда легчают сожаленья"
* * * Ну, про́жил эту жизнь, ну, две, ну, три,А дальше что – опять одно и то же?Вновь улицы, аптеки, фонариИ тело, надоевшее до дрожи.Самцы за самок рубятся спьяна,Слегка прикрыв фатой культуры скотство.Бушует доминантная война…Меняются лишь средства производстваИ антураж. Но суть, увы, одна…Следить за этим – каторжная пытка,Как рушились эпоха и страна,Чтоб где-то захлебнулись от избытка.А для чего кружи́тся карусельИ кем вещей порядок узаконен,Не ведаем – не видно нам отсель,Кто правит бал и судит в марафоне.Наука облегчает жизнь толпы,Религия сбивает в кучу стадо,Мы, в общей массе, сле́пы и глупы́,Солдатики вселенского парада.Так хочется порою переменНезримого Создателя питомцам!Прибавит солнце несколько рентген,И закипит кровавый бой под солнцем.Цивилизаций смрадные следыНе раз смывали волны океана,Но вскоре расцветали вновь сады,И сыпалась с небес густая манна.Из века в век стезя твоя, как встарь,Вершины брать, срываясь часто с кручи,Ничтожный и бессмертный раб и царь...А жизнь твоя – всего лишь частный случай.
Беззаботность птицей вольной
Упорхнула от меня,
Видно посчитав довольно
Песен спела веселя.
Я кормил её по-царски,
Вин заморских не жалел,
Но финал настал сей сказки
Улетать её удел.
В края юного безумства,
Где ещё не знают бед,
Где девятым валом чувства,
Где изгоем слово – Нет.
В ком найдёт теперь гнездовье,
Райским пеньем опьяня?
Осчастливит иль погубит –
Срок отмерив для себя.
* * *
Давно пасу я мысль одну,
Хотя, казалось, не тупой.
И, видно, даром пропаду,
Влетев в космический запой.
А помню славные деньки,
Без дум, сомнений и нытья.
Самоуверенный кретин,
Доволен был собою я.
Во что играем, что поём,
С тоскою справиться стремясь,
Теряя годы день за днём,
Надежды втаптывая в грязь?
Но тянет время тетиву,
Подаст услужливо колчан
И даже вытащит стрелу -
Хоть сдохни, только б не молчал.
Кому охота сдуру лезть,
Подняв забрало, на рожон?
Забыв про совесть, ум и честь,
Сидим под юбками у жён.
А правит массою мамон,
Душа молчит, погребена.
И лишь порой чуть слышный стон
Напомнит, что жива она.
Я сам себе вспорю живот,
Порежу тушу на куски:
Так, где же тут душа живёт?
А ну, мозгами-то раскинь,
И через боль бесплодных лет
Её на волю отпусти…
Лети, душа, на Божий свет,
Не дело чахнуть взаперти.
Софья Андревна разбила яйцо в сковородку и ахнула
Облако белое по телевизору кажется
Семьдесят лет прожиты – как вчера
Но как скользит по тарелке яичница
Лаковой пленочкой жира подернута
Будто возносится радость и гнев отделяется
И опускается гневной монетой на дно
Все справедливо и тело сквозь сбои и трещины
Вышло смещенное влево согнулось и мается
Вправо смещенное внуков и правнуков около
Сладкий разгон торможение ветка в окно
Стукнет и белая Софья Андревна возносится
Вправо к серванту где зеркало пыльное солнечно
Где огонечек наливки и рюмка хрустальная
Обожествленные фото младенцы и муж при усах
Вышли бессмертными в смерть и случилось что Софья Андреевна
С вилкой берущей яичницу внуков и правнуков около
Облака из телевизора и херувима сервантного –
Памятник дрогнувшему но устоявшему
Быть невозможному прошлому-настоящему
В пленочке лаковой где все навсегда пронеслось
Вечное «да» и скольженье
И мы просим нас помянуть
* * *
Была попытка к бегству хоть куда.
Из серых будних дней хотелось в сказку.
Вина и водки взяли под завязку,
Закуски маловато – не беда.
Известно – между первой и второй
Зазор неуловимо минимален…
Из тесных кабинетов, душных спален
Нырнуть хотелось в омут головой,
Вне сериалов, шоу, пошлых драм
Себя почуять дерзким великаном…
Сменить решили рюмки на стаканы,
Повысив дозу сразу на сто грамм.
Полёт нормален – вышли на семьсот!
Кордоны сзади, вырвались из зоны,
И побоку унылые резоны,
Когда волна горячая несёт…
А утром, как всегда, опять жалели,
Что не оставили ни капли на похмелье.
Море и небо и горы и солнце и ветер
Белый диван уплывает и стол отъезжает
Мне апельсина а мне сливу а мне грушу
Целый город ветра внизу кошка подаяния просит
Здесь есть укромное место где кости а на них чуть мяса
Оставляются добрыми жителями нашего дома
Но кошки все равно худые кожа и кости
А друг в недостроенном доме картины пишет
Нырнуть и вынырнуть нырнуть – и тебе того же
Ныряешь выныриваешь ныряешь вода в маске
Выше выше а потом время ужинать – и тебе того же
В том месте где ты в этом году оказался
Вдевятером мы здесь плавимся и пропадаем
Комары и мухи кошки цикады торговец фруктов
Нет нет нет и все же да и конечно
Да конечно мы знаем ты не знаешь не надо
Да конечно хлеб разломишь у детей вопросы
У взрослых ответы стук ножей и вилок
Между вторым и чаем море встает стеною
Гора разламывается нет никто не спасется
Я сомневаюсь в том что эти цветные прищепки
Способны удержать на ветру покрывало
Я сомневаюсь в том что эти тонкие дверцы
Имеют смысл эти «да» «нет» «конечно»
Но конечно имеют
И конечно удержат
Будьте благословенны обратные наши билеты
Благословенны вилки пластмассовые в самолете
Благословенно все то что потраченных нас возвращает
И мы возвращаемся магниты слезающая кожа
И здесь есть кошки и они здесь глаже и толще
Есть ангелы так говорят в деревянной церкви
Мы верим что останемся здесь надолго
Под окнами было дерево листья не рвались на ветре
* * *
Когда иссякнут водопады слов
И диких чувств косматые мишени,
Я научусь ценить, в конце концов,
Не за именье, а за предвкушенье.
За радость ожидания, за шанс
Увидеть милый профиль ненароком,
Души с душой любимой резонанс
В слиянии до самого истока.
Что было до, предстанет жутким сном –
Пустая жизнь вне смысла и сюжета,
Скитания в невежестве глухом,
Чужая безвоздушная планета.
И обернётся былью старый сказ -
В трёх соснах заплутавший серый козлик
Под льющийся с небес жемчужный вальс
Вдруг обретёт чудесный новый облик.
Закру́жит незнакомая судьба
Вчерашнего никчёмного безумца,
И задрожат мотивы на губах,
И слёзы позабытые вернутся.
Рассвет наполнит росами бокал,
А тёплый день ненастьем не обманет…
Всё будет так, наверно, но пока
Я – подтанцовка в дьявольском канкане.
Я слышу паучка прядущего проворно
. . .
А мы а мы немы и смотрим как темнеет
Надкушенного яблока о боже светлый край
То закричит то снова онемеет
Гришаев Андрей
* * * Жучок, бегущий по делам,И паучок, сосущий муху,Бытуют на пределе слухаВ уделах, не подвластных нам.Летящий к свету мотылёкСгорает в пламени мгновенно,Тем избежав тоски и тлена,Не прозревая подоплёк,Покорный замыслу творца…Как органично всё в природе,И нет изъянов в небосводе,А мы томимся без конца.Унылый пестуем мотив,Предвосхищая вторник в среду,Готовим курицу к обеду,Мезим заранее купив.Искрится тонкая вуаль,Дробится и дрожит картинка,Срывает ветер паутинкуИ паучка уносит вдаль.
Я слышу паучка прядущего проворно
Живую нить дрожащую на сквозняке
Я голос твой ловлю прошу сказать повторно
Далекое люблю как веточку теченьем по реке
Уносит быстро и невозвратимо но
Приостанавливает и строит ось вращенья
Вокруг листочка-камушка всё падает на дно
Кровать и руки и слова прощенья
Брешь в паутине на ветру зияй
А мы а мы немы и смотрим как темнеет
Надкушенного яблока о боже светлый край
То закричит то снова онемеет
* * *
Как ни кручусь, но с каждым годом чаще
Я ощущаю леденящий страх:
Мне чудится, что я не настоящий,
А высосан из пальца второпях.
Придуман сочинителем бездарным
Случайно, между прочим, как бемоль,
Под треньканье расстроенной гитары,
Закуску и дешёвый алкоголь.
Ему-то что – проспится и забудет,
А мне его конюшни разгребать.
Я – плод не оправдавшихся прелюдий,
И нас, таких навыдуманных, рать.
Я прозябаю в сочинённом теле,
Написанный дрожащею рукой,
Срифмованный навскидку еле-еле.
Но не пристало петь за упокой.
Я сам горазд придумывать сюжеты,
Сложу судьбу любовно, не спеша,
И пусть не окажусь большим поэтом,
Но в строчках заживёт моя душа.
Вселенную создам не понаслышке -
На ощупь, проверяя каждый штрих,
Трудиться буду, не жалея «мышки»,
До буковки отлаживая стих,
До совершенства подгоняя ноту,
Не зная скуки, не жалея сил.
И стыдно станет горе-рифмоплёту,
Что выдумал меня и в мир пустил.
Страницы: 1... ...40... ...50... ...60... ...70... 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 ...90... ...100... ...110... ...120... ...130... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...400... ...450... ...500... ...550... ...600... ...650... ...700... ...750... ...800... ...850... ...900... ...950... ...1000... ...1050... ...1100... ...1150... ...1200... ...1250... ...1300... ...1350...
|