. 

«ЗОЛОТОЙ ОРЕЛ» С КУРИНОЙ Ж…Й 

Закончилась церемония вручения Национальной премии в области кинематографии «Золотой Орел». 

Ощущение – как-будто в чем-то измазался: гадко, стыдно. 

За более чем два с половиной часа этого «праздника» НИКТО – НИ РАЗУ – ни на мгновение не вспомнил о том, что страна находится в состоянии ВОЙНЫ. 

Нет, ничто не омрачило профессионального праздника. 

В начале вечера, традиционно простились с кинематографистами, ушедшими за время, прошедшее с предыдущей церемонии. Не забыли и «всенародного любимца» Бубу КИКАБИДЗЕ. 

То, что последние три десятка лет «обаяшка Буба» постоянно демонстрировал предельную русофобию, был героем майданных и всех антироссийских манифестаций, призывал Запад к военной расправе с Россией, что он был «лицом» профашистского саакашвилевского «Единого Национального Движения», не помешало выразить «национально-кинематографическую» российскую скорбь по ушедшему бандеровцу (как он сам себя с гордостью называл). 

Напротив – никому из устроителей этого торжества НЕ ПРИШЛО В ГОЛОВУ, что было бы более чем уместным, также, помянуть минутой молчания ТЫСЯЧИ РУССКИХ ЛЮДЕЙ, погибших в этом году – женщин, детей, стариков, наших русских солдат... 

Но, оказывается, праздник-то – «национально-корпоративный», то есть если мы скорбь и выражаем, то – только «цеховую» – по коллегам-киношникам (даже, если это и отъявленные русофобы-фашисты), а вот погибшие русские пацаны-солдаты, они нам – не коллеги, они нам всего лишь соотечественники, поэтому скорбеть по ним мы, как-то, и не обязаны… 

Не коллеги нашей киношной элите ни мой друг Тарас Гордиенко (позывной «Клуни»), герой ДНР, погибший весной в Мариуполе, ни, прямо с 3-го курса Литинститута ушедший добровольцем на Донбасс и погибший, прикрывая отход своих товарищей под тем же Мариуполем, морпех Иван Лукин, ни сотни и тысячи других – может быть, не очень «киногеничных» – русских людей... 

Они, наши творцы, наши «звёзды» – их просто НЕ ЗАМЕТИЛИ. 

Как «не заметили» и ВОЙНЫ идущей в России. И того, что за то время, пока длилась их 3-хчасовая церемония, погибло еще какое-то количество русских людей из другого – соседнего – общенародного – «цеха», от которого наши киношники отделены толстой звуконепроницаемой и ничем не пробиваемой стеной… 

. 

Недавно на ютубе смотрела передачу о том , что стало с военными городками после развала Союза. Ведущий в очередном городке с пеной у рта оплакивает упадок, говорит о секретности, о том что в этот городок во время Союза проникнуть нельзя было, колючая проволока по периметру. Смотрю, слушаю и вдруг понимаю, что в этом городке у меня в конце восьмидесятых друг жил. 

Надо сказать, что приезжал на свидания он ко мне в ближайший районный центр, а я у него никогда не была. Но вот однажды мне передали записку, что он серьезно заболел и приехать ко мне не может. Я была девушкой впечатлительной и сразу представила ужасную картину, как мой друг в горячке мечется, в одиночестве своей общежитской комнаты и некому ему даже воды подать и покормить. Приблизительно я представляда как его найти, да и всегда считала, что «язык до Киева доведет». Покупаю я в баре курицу гриль, (так как на тот момент я еще готовить ничего не умела кроме слипшейся вермишели, пришлось раскошелиться,) еще яблок и с груженая этими пакетами иду на остановку с которой он всегда уезжал. 

Первая же женщина, ждущая автобус, мне все подробно объяснила: Садишься на такой то номер, едешь до такой то остановки, дальше вдоль забора, а там КПП, дежурным скажешь кто нужен, они позвонят в офицерское общежитие, выяснят, дадут пропуск. Я так и сделала. Водитель автобуса тоже подсказал остановку, вышла я из автобуса и стою как в сказке. Автобус уже отъехал, никто кроме меня на остановке не вышел, прямо передо мной забор ( стена кирпичная метра 2 высотой) , вдоль него дорога и слева и справа густой зимний лес с сугробами. 

Постояла я посмотрела влево вправо и не увидев особых отличий в дороге повернула на лево, туда и автобус свернул, это мне показалось надежнее. Вот иду, справа забор, слева лес , сумки руки оттягивают, каблуки подворачиваются, и никого, мне даже как то странновато стало, думаю, может назад повернуть, но вдруг вижу впереди в тени забора как бы просвет, солнечные, лучи, ну думаю там точно в заборе проход есть. Бодро так уже приближаюсь к просвету, и правда : ворота, но никаких признаков людского присутствия, да и видно, что воротами давненько не пользовались. 

Стою,размышляю, не идти же назад, уже темнеть начинает. Ну думаю, надо через них перелезть, в принципе возможно. Но надо сказать , что одета я была совсем не для спортивных упражнений. Полусапожки на каблуках, длинное узкое черное пальто с роскошным воротником из чернобурки (еле уговорила папу купить)и в довершении всего серая фетровая шляпа с широченными полями, приобретенная в элитной московской комиссионке, попавшая туда явно из дальнего зарубежья. Вот я пакеты свои и шляпу под ворота, сама кое как через ворота... и оказалась на большом пустыре, дома городка в приличном отдалении. 

Иду я от забора вся такая красивая в шляпе, ищу глазами хоть какое нибудь живое существо и вдруг вижу, на довольно приличном расстоянии от меня на высокой куче земли стоит офицер в каждой руке у него по палке и он так красиво этими палками размахивает, будто дирижирует оркестром, и близко больше никого не видно. 

Что делать, иду по направлению к этому чудесному офицеру, хотя мысль о его сумасшествии несколько пугает и замедляет мой шаг, но других существ в округе не наблюдается.. А он так и стоит на куче земли и явно получает удовольствие от размахивания палочками слегка поворачиваясь вокруг себя, смотрит куда то вниз. 

И вдруг замечает меня. Он видимо замолчал на какой то музыкальной фразе, потому что застыл с разведенными поднятыми руками и открытым ртом. Мне показалось стоял он так вечность, потому что я успела довольно сильно приблизится к нему, тогда он вдруг отвесил поклон и сказал: Парле франсе. Сказать что я была ошарашена, ничего не сказать. Единственное что я могла пролепетать, это: А по русски можно? 

И тут наконец то я увидела, что вокруг него идут глубокие траншеи, а в них солдаты роют землю. Присутствие такого большого количества людей меня как то взбодрило, я смело спросила как пройти к офицерскому общежитию, офицер попытался мне объяснить сколько раз и куда я должна повернуть, в итоге видя мою полную не способность сориентироваться, он выдал мне солдата, который меня проводил и донес мои сумки до указанного адреса. 

Надо сказать, что я пришла не зря, другу пришлось вызывать скорую. 

Потом, вспоминая, я одного никак не могла понять. Этот офицер даже не спросил меня как я попала в городок. Видимо появление дамы на каблуках в широкополой шляпе , идущей от глухого забора закрытого военного объекта в сумерках действительно поразило этого добрейшего офицера.