|
|
* * *
Я помню – было воскресение,
И спать ещё бы, но петух
Затеял спозаранку пение,
И сон пророческий потух.
Кто этих птиц поэтизирует?
Пущу будилу на лапшу,
А ты спала, такая милая,
По барабану милой шум.
Я встал, нужду имея малую,
Многоэтажно матерясь,
И, прихватив берданку старую,
С крыльца сошёл и ухнул в грязь.
Солист сидел, расправив пёрышки,
Жердину грузно оседлав,
И дребезжал осипшим горлышком
Своей несушке: О, my love!
Я по певцу шмальнул «пятёркою»
И, выпив сотку для тепла,
Полез в постель с душою скомканной,
А ты спросила: Как дела?
И свет в окне
Сквозь грязное стекло…
На потолке
Осколки миражей.
Здесь душно, душно,
Распахни окно!
И выйди вон
В кроссворды этажей!
Мы – птицы! Знаешь,
Я тебя люблю!
Вот, крылья за спиной
Уже растут.
Летим со мной
В прозрачную зарю,
У нас еще
Четырнадцать минут…
А вот и море!
Синяя волна,
Твоя стихия –
Ветер и буруны.
И вовсе не пугает глубина,
Мы – две летящие,
Как чайки, шхуны.
Нам ветер
Наполняет паруса
И разгоняет тучи
За кормой,
И мы одни
Целуем небеса,
И слушаем,
О чем поет прибой.
И снова лес,
И снова воздух чист,
И в тишине
Лишь плещется река.
Она несет
Упавший с ветки лист
И крылышки
Ночного мотылька.
Шуршащим ветром
В теплых камышах
Твой голос тихо
Напевает мне:
Люблю… Люблю…
И громкий звон в ушах.
Будильник. Утро. Сон…
И свет в окне.
А можно мне весну, сейчас, не дожидаясь марта?
Чтоб никаких тебе дождей, чтоб вновь тепло и сухо.
Чтоб девушки гуляли, как модели боди-арта,
А не искали зонтик, «чтоб влезал в такую сумку».  
У металлов есть свойства, зависящие от структуры -
Деформируя и отжигая, кроят их натуру.
Всё вокруг оказалось, как в гнуто-кручёном кристалле -
Проскользну, где раздалось, к суженью, где трещины встали.
Там лунатик, за лунные тали держась, проберётся
В полусвете небесной медали над чёрным колодцем,
Что, казалось, вибрирует от проносящихся мимо
Кораблей-метеоров в одеждах кометного дыма.
Лигатуру сжирает расплав, как живой, торопливо;
И души человеческой сплав сотворён прихотливо:
Неизбывно, как реки, слились в каждом малом на свете
Горечь желчи и жадная слизь или сушащий ветер.
В море прагмы на крае доски непонятно тоскую,
Под трёхкратною линзой тоски; без погляда в такую
И рассказ о структурночувствительных свойствах не полон,
Я над массою дурней не выше, чем лапоть над полом.
Пламеневшее чистым глаголом покоится в урнах -
Быть от сорного за частоколом…, уйти на котурнах…
И не видеть, как смотрит с экрана вещающий голем,
Сотворённый из глины с ураном, накачанный полем.
Я, помню, маленький, стремился
Найти какой-нибудь Сезам.
Раз десять сон один приснился:
Я в дырку мрачную влезал,
Оказываясь в белом доме,
Не в том, который, а вообще.
Там всё из света было, кроме
Тогдашних важных мне вещей.
Резиновый зелёный мячик,
Смешной билибинский лубок,
К себе я прижимал их, плача, -
И всё ж увидеть много смог.
Я всё почти забыл. Но, помню,
В последний раз я там бывал,
Когда, забытый на балконе,
Под ветром солнечным стоял.
И снова дом ко мне явился
С какой-то строгостью, всерьёз.
Я знал: теперь он мне не снился.
Игрушек не было и слёз.
Он словно медленно прощался
И в то же время тихо звал...
И я не смог, не удержался:
«Сезам, закройся», -прошептал.
Как тихо дребезжало радио,
Как сизый свет лежал в окне,
Как воздух, будто бы украденный,
Неслышно двигался во мне...
Ты помнишь? Заново рождённые
Черты твои, мои черты…
Глаза твои целую сонные,
И снова засыпаешь ты.
Что встать тогда меня заставило?
Уже не помню. Помню я,
Как светом одеяло залило,
И ты смотрела на меня…
08.11.2003г.Сонет 422 Опять аврал на корабле –Из глубины дохнуло штормом…Но нам ли быть акульим кормом?Поднаторели в ремеслеЕщё побродим по земле!И нам ли – сильным и проворнымПервопроходцам непокорным –Причал отыскивать во мгле?Ревёт одышливо органУ поджидавших жертву рифов…Наш непомерный труд сизифовОценит только ОкеанДа Тот, кто рядом был незримо,И помощь чья – неоценима
Что пожну я? Помню: что посеяно.
По-другому просто не бывать.
Прочитаю строки Алексеева –
Отзовутся музыкой слова.
Да, весна крылами стрекозиными
Новый след оставит на окне
Чьё-то счастье с полными корзинами
Мимолётно улыбнётся мне.
Рухнул самолёт над русской крышею,
Свистнул ветер в царстве тишины.
Не услышан был. И не услышаны
Просьбы, чтобы не было войны.
А война идёт почти безмолвная,
Без заметной крови и обид.
Но вдали вчера сверкнула молния –
И трамвай живых уже разбит.
Пожинать бы хлеб, да что посеяно –
Не понять во сне и наяву.
Вспоминая строки Алексеева
Может быть, поверю, что живу…
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...400... ...450... ...500... ...550... ...600... ...650... ...700... ...750... ...760... ...770... ...780... ...790... 793 794 795 796 797 798 799 800 801 802 803 ...810... ...820... ...830... ...840... ...850... ...900... ...950... ...1000... ...1050... ...1100... ...1150... ...1200... ...1250... ...1300... ...1350...
|