|
Состариться без видимых причин, Напившись как вином вселенским прошлым. В растворе этом сердце намочив, Становишься седеющим гаврошем. И жизнь не принимаешь на ура, И в карнавале – привкус увяданья. Уходят дни сквозь утра в вечера, Как сквозь гортань всемирного дыханья. Кусочками оставшихся щедрот, Цветами на нескошенном газоне Поделится последний поворот. И вот вокзал с единственным перроном. Отсюда не уходят поезда, Закрыт буфет и камеры храненья, Расписано прибытие – ВСЕГДА, Но нет здесь расписанья отправленья. Закрыты кассы, мрачны витражи, Молчанье из динамиков вокзальных, Лишь запахов цветочных купажи...
Послушай Бог, зачем так... театрально?
Настя так бравирует своим цинизмом, что я уже практически не сомневаюсь: по ночам она тайком рыдает над поэмой Шиллера «Разбойники». Я чувствую себя пожилой занудой, хотя на самом деле на два года младше, и ещё год назад, когда она была уже студенткой, а я ещё одиннадцатиклассницей, это было огромной разницей. Его жену, конечно же, в расчёт можно не принимать. Какая, в самом деле, соперница из дряхлой старухи. Кем она может быть, кроме старухи, если у неё дочь почти совершеннолетняя. Вина осталось совсем на донышке, и мне уже трудно заставить себя не говорить, что и он, в общем-то, не юноша: это ведь и его дочь тоже. Я всё равно знаю, что она с этим не согласится. Но как быть с тем, что он игриво улыбается, но никаких действий не предпринимает? Она сама задаёт себе вопросы от моего имени (и, кстати, точно угадывает, что я хочу спросить – репетировала, что ли?) и сама на них отвечает, а я сейчас – второй необходимый элемент театра одного актёра, помимо самого актёра: зритель. Пустая бутылка отправляется в помойное ведро: мы ведь уже большие девочки и можно не шифроваться от её родителей, запихивая освободившуюся тару ко мне в сумочку, а потом выкидывая по пути домой, да следя, чтоб не в ближайшую помойку, а в ту, которой не видно с балкона. Настя рассуждает о том, можно ли построить своё счастье на чужом несчастье, и будет ли несчастьем, если он уйдёт от старой жены. Такое ощущение, что она уже всё придумала и ждёт подтверждения своих слов для очистки совести. Если ей верить, получается, единственное, что мешает наступлению всеобщего благоденствия – его нежелание на что-либо решаться. …До по-домашнему тихой (как же иначе, невеста на шестом месяце, поэтому ни танцев, ни вина рекой) свадьбы Насти с однокурсником Костей – хорошим парнем с гитарой и большим опытом байдарочных походов, остаётся день в день год. Преподаватель Алексей Алексеевич, смутивший ни одно девичье сердце обаянием зрелого мужчины, дочитает семестр и подастся в бизнес. Что, в самом деле, за работа для мужчины в самом расцвете сил – объяснять студентам прописные истины.

Спиралями галактик во ВселеннойЗатем, наверно, ход времён раскручен,Чтоб на Земле, на жизнь благословленной,Родился homo sapiens, везучийУже и в том, что не цветок, не пчёлка,А форму совершенную имеет,Как разума вместилище, да толку,Коль не любовь, а войны он лелеет...07.02.2008г.
Утром я кинулся, словно на выстрел. Ушла... Исчезло лето, надежды, листья, душа.
Казалось бы, всё-таки надо привыкнуть к тому, что счастью не стоит ни «тыкать», ни «выкать». Ему
надо молиться, надо дивиться. Терпеть. Оно – на две трети зверушка и птица на треть.
Оно убежит, улетит, отхлопочет с тобой. В клетке твоей оставаться не хочет любовь.
Вырвется, выпорхнет, отряхнется и в путь. «Помни, что будет. Что было – смеётся, - забудь...»
И ни привычка, ни опыт, ни возраст ему не указ. «Поздно», – оно улыбнётся, и слёзы из глаз.


У каждого времени Свой голос, У меня же - На все времена один. За всю вечность не упадет волос С Джульет и с тех, Кто ними любим.
Здесь у каждой свечи будет свой танец! Слишком коротко только Свечи горят. И молись, не молись Господу, Тут,похоже ,всем суждено лежать...
И у каждого сердца - Своя мука, И не только страх Ежит сердца. Есть еще тоска – та еще сука, По всем вЕснам, что будут После конца.
Что ж, У каждого дня свое солнце, У кого за душой не осталось ни дня,белый свет у кого на донце. - Собирайся! Пойдем Красного В небесах искупаем коня.
Клёны в оправе рассвета, стаи печальные птичьи, сказочность бабьего лета, скал вековое величье, трепет предзимнего сада, шалого ветра ладони, вдруг посетившая радость, свет в колокольном звоне, моря отлив и прибой, с криками чаек в придачу - только в контексте с тобой всё что-то значит.
 Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...400... ...450... ...500... ...550... ...600... ...650... ...660... ...670... ...680... ...690... 693 694 695 696 697 698 699 700 701 702 703 ...710... ...720... ...730... ...740... ...750... ...800... ...850... ...900... ...950... ...1000... ...1050... ...1100... ...1150... ...1200... ...1250... ...1300... ...1350...
|