Б.Д. Сподынюк. 

Рассказ. 

Не такой. 

Часть вторая. 

Весна в тех местах, где Ублюдок набирал вес и силу, была в этом году бурная. Солнце, в конце апреля, расположившись на дневном небосклоне, не покидало его до середины сентября. Редкие дожди были проливными и длительными, благодаря им, лес был полон ягод и грибов. Жители окрестных деревень, ходили группами и по одному, собирая полные лукошки спелых ягод и грибов. Они долго жили у этого леса, умели и знали, как пользоваться лесом не во вред лесу и себе. Да, они знали, что в лесу есть и волки и медведи, но волки летом сытые и медведи тоже, и никогда они не нападали на людей, предпочитая обходить их. Если девицы собиравшие малину, вдруг, встречали в малиннике медведя, лакомившегося малиной, они начинали стучать палками по вёдрам, кричать и мишка, пускался наутёк от этой шумной компании. Но в последнее время участились жалобы местного населения на волков, которые нападали на крупный рогатый скот, чего раньше никогда не наблюдалось, Причем, убивал всегда один и тот же волк, оставлявший на влажной земле, необычайно крупные, отпечатки лап, вдвое превосходящие отпечатки лап других волков. 

В областном управлении охотничьим хозяйством решили провести санитарный отстрел волков в местах, где наиболее часто появлялся этот редкий волк-убийца. Но трижды устраиваемый отстрел, не приносил желанного отстрела убийцы, он уходил сквозь флажки, сквозь хитро расставленные номера с лучшими стрелками. А на последней охоте на него, прошел сквозь флажки и решил напасть на стрелка на номере и, только, по чистой случайности у него этого не получилось. 

Помешал другой охотник, на которого напала медвежья болезнь, и он решил отойти в кусты, подальше от огороженного флажками участка, где заметил огромного волка, подкрадывающегося со спины к стоящему на номере стрелку. Стрелять в подкрадывающегося волка он не мог, боясь попасть в своего коллегу, поэтому он заорал. Волк, поняв, что его заметили, спокойно развернулся и побежал в чащу, всем своим видом показывая полное пренебрежение к охотникам. Ни тот охотник, что шел в кусты, ни тот охотник, к которому подкрадывался волк, обалдев от такой наглости, не выстрелили ни разу. Но волка они рассмотрели и в один голос начали рассказывать, что это не волк а монстр, который абсолютно не боится людей. 

После этой облавы волк исчез. Лесники, милиция, жители окрестных деревень продолжали его поиски, но женщинам и детям запретили в лес ходить. Дедушки и бабушки живущие окрест, заговорили об Оборотнях, но в деревне, расположенной, практически, рядом с лесом, молодой охотник Максим, в Оборотней не верил и, внимательно расспросив охотников видевших этого волка, сделал правильный вывод, что это не оборотень а обыкновенный ублюдок. Максим решил его поймать, с этой целью, он год ходил по лесу и искал следы Ублюдка, нанося их на карту. 

Анализируя его маршруты по лесу, он обратил внимание, что один маршрут Ублюдок повторил за год четыре раза, причём на одном участке, четыре раза шел след в след. Максим решил выкопать на этом месте яму-ловушку, надежда, что Ублюдок попадёт в ловушку была минимальной, но, всё же, это был шанс, другого до зимы не предвиделось, когда по первому снегу можно будет устроить облаву. Максим взял своего приятеля, тоже охотника и они за день выкопали яму-ловушку. Если кто-нибудь помнит школьную чернильницу, то яма-ловушка имеет такую же конфигурацию. Зверь падает в эту яму, а выбраться уже не может. Закончив работу, и замаскировав ловушку так, что отвернувшись на пять минут, его приятель не мог показать где она находиться, они ушли домой. Проверить ловушку они решили через три дня. 

На четвёртый день, Максим с приятелем, подходя к ловушке, в шагах тридцати от неё увидали, что в ловушке кто-то есть, они взяли ружья на изготовку, зарядив в стволы патроны с картечью. Осторожно подойдя к ловушке, Максим посветил внутрь фонариком, 

и увидел яростный блеск волчьих глаз. По-видимому, Ублюдок нёс убитую ним овцу, которая не дала сосредоточить ему внимание и обоняние на этой тропе. Он по ней ходил уже не раз, и рухнул он в яму вместе с этой овцой, которую почти всю и сожрал, пока они не подошли. Максим впервые видал такого могучего и свирепого зверя. Это был не волк, это был, самый настоящий, Ублюдок, его глаза сверкали таким бешенством, такой угрозой, что Максим поёжился, а его приятель предложил пристрелить его. И Максим, на минуту, усомнился, смогут ли они вытащить зверя из ловушки и связать его. Но подумав и рассудив решил все-таки вытащить и доставить Ублюдка себе в вольер живым. Он проверил и заменил на специальном шесте верёвку на стальной тросик, сделав из него петлю, затем подготовили две петли из стального тросика, чтобы стянуть ними лапы зверя. Расстегнул ножны охотничьего ножа, чтобы успеть выхватить его из ножен в течении секунды, приятелю сказал держать ружьё под рукой, чтобы он смог выстрелить, если зверь сорвётся с петли. Когда всё было готово, Максим накинул петлю на шею зверю и начал поднимать его. Когда передние лапы зверя оторвались от земли и вытянулись вперёд, он накинул петлю на них и затянул её так, что Ублюдок смог бы, вырвать лапу из петли только вместе со шкурой и лапой. Но Ублюдок был хитёр, пока Максим возился с передними лапами, а шест, как удочка изогнутый, с петлёй затянутой на шее зверя, имел потенциальную энергию подъёма, он оттолкнулся задними ногами, шест, выпрямившись, добавил энергии, и зверь вылетел из ямы как из катапульты. Но, когда он падал, петля оставшаяся на шее зверя, затянулась с силой, равной весу зверя плюс кинетическая энергия падения тяжёлого тела, и перекрыла ему дыхание. Если бы Максим не ослабил петлю, зверь сам себя удавил. Тут приятель Максима успел накинуть петлю на задние лапы зверя и стянуть их, точно так же, как и передние. Затем, они сели отдохнуть, а зверь хрипел каким то рыком, не то волчьим, не то собачьим. С его пасти стекала слюна вместе с пеной, как у бешеного животного. Глаза горели такой свирепой ненавистью, что в дрожь бросало. Отдохнув пару минут и отдышавшись, Максим с приятелем подошли к зверю. У него в глотке заклокотало, по телу прошла крупная дрожь. Подготовив две ременные петли для пасти зверя, Максим сказал ему: «Всё дружочек, ты проиграл, теперь веди себя прилично, сейчас я тебе пасть твою кровожадную запломбирую». И накинул первую петлю на пасть. Затянув её, он наложил вторую петлю, затянув вторую, первую ослабил и передвинул поближе к глазам зверя. Затем, вырубив молодую ёлочку, Максим очистил её от сучьев и, просунув между ногами зверя этот шест, попытался с приятелем поднять зверя. Они его подняли, но нести им его будет очень тяжело, он весил около ста килограмм. 

Но они донесли его, когда они вошли в деревню, сбежались все жители посмотреть на Ублюдка, два года терроризировавшего местное население. У Максима во дворе стояла клетка, сваренная из стальных прутьев толщиной в сантиметр, вот туда и поместил Максим с приятелем, Ублюдка. Они сняли петли с его лап, потом сняли одну петлю с пасти, которая ближе к глазам и выскочили из клетки, захлопнув дверцу и закрыв её на замок. Ублюдок вскочил на лапы и сразу же стянул вторую петлю со своей пасти и заметался по клетке. Он попробовал грызть прутья клетки, и грыз, пока с челюстей не закапала кровь. Затем, он начал подкапывать пол в клетке, который был сделан из стального листа толщиной пять миллиметров. Видимо, потратив минут десять на это, понял, что ничего не получится. Затем он бросался всей массой тела на стенки клетки, она 

даже не пошевелилась. Побуйствовав так около двух часов, он успокоился, но стоило, кому-то, приблизится к клетке, опять начинал бросаться на клетку, в его пасти клокотали какие-то звуки, пена капала с клыков.  

Максим пригласил своего приятеля в дом, достал бутылку водки, они поставили на стол закуску, и уже собрались выпить за удачу, как в дом начали сходиться односельчане с выпивкой и закуской. Каждый хотел послушать, как им удалось поймать Ублюдка. И рассказ не прерывался, рассказывал Максим, потом подходили новые гости,начинал рассказывать его приятель. Только за полночь, закончились охи и ахи, и гости разошлись. Перед сном, Максим вышел посмотреть, что делает зверь в клетке. Ублюдок не спал, он лежал вытянув вперёд передние лапы, его голова гордо возвышалась над его туловищем, глаза сверкали ненавистью, отражая свет звезд Млечного пути, горевших в небе как фонари. 

Конец второй части. 

Б.Д. Сподынюк. 

Рассказ. 

Не такой. 

Часть первая. 

Она жила вместе со старым лесником в большой сторожке, стоящей на опушке, векового, могучего, смешанного леса. Она любила своего хозяина, старого лесника, который недавно похоронил свою жену. И когда, сидя у могильного холмика, её хозяин заплакал, что-то случилось и с ней. Она, сидя рядом со стариком, вдруг ощутила, как будто кто-то сжал её сердце, и она, подняв голову к небу и раскрыв пасть, захотела залаять. 

Но из её пасти вырвался тоскливый вой, который был очень похож на те звуки, издаваемые её извечными врагами, от которых, она охраняла своего хозяина и его женщину. 

Со щенячьего возраста, когда хозяин принёс её в эту сторожку, её учили, что существа, живущие в лесу и так похожие на неё – её враги. Она должна охранять от их нападения хозяина и хозяйку. И она, с удовольствием, несла эту службу, потому, что хозяева были у неё хорошие, она никогда не голодала, везде сопровождала хозяев, и, в итоге, знала окружавший их лес очень хорошо. 

Она очень любила хозяйку, ходила за ней как привязанная, потому, что чувствовала, что их ещё объединяет что-то такое, что может объединять, только, два женских существа. Зачастую, в долгие зимние вечера, лёжа в ногах хозяйки и согревая своим теплом её ноги, она наблюдала, как хозяйка плакала и жаловалась хозяину, что бог не дал им дитя, что она так и умрёт, не познав радость материнства. Хозяин горестно крякал, и как мог, утешал её. 

Она многого не понимала в речи людей, но своим собачьим сердцем чувствовала 

горе хозяйки, и со всех сил, пыталась по-собачьи, выразить своё сочувствие и понимание, положив голову хозяйке на колени, и глядя в её глаза, облизывала её руки. 

Хозяйка гладила её по голове и сквозь слезы говорила: «Вот Долли, понимает меня, ей уже восемь лет, и она, тоже, не имеет деток». 

Хозяин божился и говорил, что как только в этом году Долли будет готова, он обязательно повезёт её на вязку. Но, проходило время, и никто её никуда не вёз. 

И когда пришла весна, в лесу сошел снег и, первая зелёненькая травка покрыла лесные поляны, её хозяин уехал в город. Долли рано утром, чего раньше никогда не делала, пошла на самую отдалённую от сторожки полянку в лесу, там, всегда, трава была особенно шелковиста, и если её жевать, то выделялся горьковатый сок, глотая который, она себя чувствовала гораздо лучше. Лёжа на этой поляне, она, вдруг, ощутила чьё-то присутствие и, повернув голову к кустам, растущим на краю поляны, увидала два глаза с пылающим огнём, взглядом. 

Она подобралась и шерсть на её холке встала дыбом, она была готова к схватке, но из-за кустов, вдруг, вышло, опустив голову и не высказывая никаких признаков враждебности, существо очень похожее на неё. Это был самец, волк. Он был высок и строен, его огромная голова с короткими треугольными ушками была покрыта серо-стальной шерстью, большие янтарные глаза ласково смотрели на неё, широкая грудь и поджарый живот, сильные лапы, – всё говорило о мощи этого волка. Он приближался к ней скользящей плавной походкой, но, не скрываясь, и не сводя глаз с неё. 

Она, сама не поняла, почему она успокоилась, шерсть на её холке опустилась и она, 

спокойно, ждала его приближения. Когда он подошел, состоялся ритуал знакомства, и тогда, он убедился, что обоняние не подвело его и на этот раз, она готова к любви. 

Тогда, он предложил ей любовную игру, которую она приняла. Затем они занимались любовью. Они, провели вместе три дня, и эти три дня, они любили друг друга. 

Но, затем, Долли начала испытывать беспокойство о хозяине. Он, обычно, после поездок в город, возвращался через три дня. Она показывала своему новому другу, что ей нужно идти, приглашала его с собой, но он, наотрез, отказался идти к сторожке лесника. И они расстались. 

Она, пришла в сторожку, как раз, когда вернулся хозяин. Он привёз ей из города очень вкусную ливерную колбасу, и она, впервые, сытно поела за три дня, что провела со своим новым другом. Она, очень, часто бегала на ту поляну, где они повстречались, но её друг больше не появлялся. Она почувствовала, что случилась какая-то беда. 

Так оно и произошло, специальная команда егерей произвела санитарный отстрел волков в этом лесу, реагируя на участившиеся жалобы местных жителей, у которых пропадала скотина. 

И когда Долли увидала на дворе у сторожки своего мёртвого друга, с ней случилось, опять, что-то непонятное, то же, что случилось, когда хозяин похоронил хозяйку. 

Долли задрала голову вверх и завыла так, с такой тоской, что много волчьих голосов, понимая её горе, донеслось из глубины леса. И тогда Долли почувствовала, что в ней зародилась и растёт новая жизнь. 

В начале сентября, Долли ушла на ту самую поляну, где она встретила своего друга и отца своих детей, которые вот-вот родятся. Действительно, она родила трёх щенков, одного самца и двух самочек . И когда, разорвав родовую сумку у первой самочки, и начав её разлизывать, она поняла, что первый плод мёртв. То же было и со вторым плодом и, только, последний самец, после того, как она разорвала родовую сумку, самостоятельно, совсем ещё слепой, но уверенно пополз к её груди и, присосавшись к соску, не отрывался от него, пока не опорожнил. Затем, он переполз к другому, затем, к третьему и т.д. Только после шестого соска он отвалился и заснул 

Счастливая Долли, щуря глаза на ещё яркое солнышко, чувствовала что слабеет. У неё открылось кровотечение и она понимала, что умирает. Она могла бы, наверное, дойти до сторожки, а там, хозяин оказал бы ей помощь, но она, не могла бросить щенка, она должна была его кормить до последнего момента своей жизни. Она протянула ещё три дня, и эти три дня её малыш съедал все, что она могла ему дать. И когда, на четвёртый день, проснувшись от голода, он попытался сосать материнскую грудь, а у него ничего не получилось, он поднял такой визг, что пробегавшая недалеко волчица, услыхав этот визг, нашла его источник, который продолжал истошно верещать, требуя еды. 

Волчица сама, родила шестерых волчат, но её материнское сердце не выдержало и она, взяв в пасть холку щенка, отнесла его в своё логово, где оставила его среди волчат. Затем, подкрепившись остатком косули, убитой ею вчера, она легла покормить волчат. Волчата делились поровну, три самца и три самочки, и ранее её шести сосков хватало на всех. Сейчас же, приёмыш, повел себя нетактично, насосавшись с одного соска, он отталкивал конкурента и присасывался к другому, он был необычайно силён. Как волчица не старалась поддерживать порядок, в итоге, умерла от недоедания одна, наиболее слабая самочка. Затем приёмыш принялся за другую, постоянно отталкивая её от материнской груди, та, долго не протянула, тоже умерла. А приёмыш становился все сильнее и сильнее, и вскоре в норе, среди волчат, он стал признанным лидером. 

Они уже не сосали материнскую грудь, они уже ели наравне с матерью то, что она, убив, приносила в логово. В декабре им было по четыре месяца, 

аппетит у всех волчат отменный, и молодые челюсти с острыми зубами так перемалывали дичь, что от неё ничего не оставалось. Волчица брала их на охоту, показывая и обучая приёмам охоты. И в этом деле первым, опять, был приёмыш. 

Он был необычайно быстр, свиреп, чувство страха в нём отсутствовало. Но волчицу удивляло больше всего то, что взрослые волки, почуяв человека, старались уйти с его дороги, её волчата поступали так же, повинуясь инстинкту, приёмыш не боялся людей, он смело переходил их следы. Потому, что он был ублюдок, помесь волка с собакой. От волка-отца он унаследовал свирепость зверя, а от собаки-матери неустрашимость перед человеком. Мало того, у этого ублюдка, очень, ярко проявилась гибридная сила, или, как говорят учёные, – гетерозис. Ублюдок вырос в полтора раза крупнее волка, обладал огромной силой, необычайной скоростью, непревзойдённой выносливостью и ужасающей свирепостью. Он мог убить человека, зверя либо скотину. Ему, не было равных, ни в схватке за самку, ни в охоте, ни в беге. Он думал как человек, 

предвидел как человек, и обманывал как человек. Вскоре он стал вожаком волчьей стаи. 

Конец первой части.