|
Разливает туман молоко по безмолвному саду, скрыв надолго дома… И... не спится, тихонько пройдусь...
Низко тучи плывут, спелым яблоком пахнет прохлада… И вербены роняют в траву сладко-пряную грусть...
Мы вдвоем с тишиной побредём в колыхании млечном по тропинкам знакомым, деревьям читая стихи...
...Сердцем вижу окно: в ночь распахнуто... в муке извечной там рождаются строки – изысканны, свЕжи, легки...
К исходу сентября, такое дело, – прививку от себя тебе я сделал.
Потемнев лицом, листвой опала, змейкою, кольцом и как попало…
Венами ветвей берез набрякла, сдавшись без затей, пошла обратно
в зиму, и сама, как сон, как морок, как сама зима в мороз под сорок…
Где-то в октябре, окстясь, очнулся, выдохнул амбре, сказал – шучу я…
…била по щекам и целовала, утащил к чертям до сеновала.
Осень ли, зима… Какое дело, если ты цвела, текла и млела!
Сладкая беда неверным женам - на душе всегда весна прощенным…
На чистый лист, легли – такие строчки, которым нет ни меры, ни цены:
"Я, мама, жив, служу в учебной точке. Здесь, мама, мировые – мировые пацаны".
Читала, мама. И беззвучно плакала, не веря в милосердие войны.
Лист тяжелел – на буквы слёзы капали. А в Грозном шапки – шапки сняли пацаны.
1998 г.
В окаянстве своём замирая у края любви не решаемся нет никогда на любовь и цветенье умираем от лёгких ожогов и жизни волненье принимаем за ложь у иконы тихонько живи завтра доброе добрая добрый придёт и спасёт и расскажет что надо-то было при жизни немного: бесприютную душу теплом незаметно потрогать птица вольная в клетке отмается как отцветёт…
Разве рябина утешит утишит поймёт алым зальётся осыплется буро-зелёным частная боль незамеченной в землю сойдёт что ты поплачь станет легче наверное кто нам выпишет нужных микстур и продлит синеву золото зелень и память на вечность умножит разве рябина роняя кровинки в траву снова поможет…
Нине Максимовой
Помнишь, были в детстве снега, через Волгу тракторный лёд... Нас другие ждут берега, проводник Набоков ведёт. Сыростью подтаявших зим тянет из пустого двора. В магазин колёсных корзин завезли бессмертье вчера.
Инкерманский розлив неплох и абхазский лёгок «Лыхны», И лабает Dio как бог дионисов рок хоть бы хны. Будем зиму греть до весны, к выпускному ждать птичьих стай. В DVD заправлены сны, позабудь про пульт, вспоминай...
Вспомни, как заехала мне тёртым башмаком по башке, Вот с тех пор и стал я умней, занимаюсь жизнью в кружке В старом пионерском дворце, в школе, где чулочный завод. Что Кащей запрятал в яйце? Сказка соврала и живёт...
В повести про прежние дни нас пугает холод утрат, Ты тепло в руках сохрани, с поволокой девичий взгляд... Жаль, что столько времени – врозь, знать, на это воля Его. Заколдуй меня, заморозь! Я оттаю вновь. Ничего...
оторвать от насиженной ветки руки ноги воскликнуть лови Чёрный Георг
* * * оторваться кульбитом от молодиобломать опостылевший суки свалиться в ядрёные жёлудипод задорный раскатистый хрюкили с печки слететь шустрым веникомвышибая макушкой косяки в сметану нырнуть за вареникомкак заправский тамбовский морякили дедушку треснуть лопатоюрыжим чёртом святых оборжатьчем колодой лежать сучковатоюпапу Карло поддатого ждать
Разлетались упыри - Дело к вечеру. На развалинах крапива В человечий рост. Где же люди, люди где? Отошла пальба. На развалинах идей Не растут хлеба. Не растут хлеба, Посерёд гроба, Где одна гульба - Не лил пот со лба... Лишь вороний грай По дороге в рай. На горе костей Не до радостей. Эй, гони, гони Пьяной тройкою! Узелком стяни Горе горькое! В кулаке – кистень, В голенище – нож, Да от силы – тень, Да без правды – ложь. Не гляди назад - Там гремит гроза. Не гляди вперёд - Пыль глаза дерёт. За спиною тьма. Впереди стена. Посреди тюрьма - Вот те истина.
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...400... ...450... ...470... ...480... ...490... ...500... 510 511 512 513 514 515 516 517 518 519 520 ...530... ...540... ...550... ...560... ...600... ...650... ...700... ...750... ...800... ...850... ...900... ...950... ...1000... ...1050... ...1100... ...1150... ...1200... ...1250... ...1300... ...1350...
|