|
|
...На Божедомке Бога нет… Игорь Царёв * * * А на Мясницкой мяса нет…Пройтись, быть может, до ЛубянкиИ, раздавив в сердцах полбанки,Спеть хрипло Визбора куплет?Но вдруг фастфудные парыМой аппетит погасят разом,И, посреди Москвы, под газом,Пойму, что здесь я вне игры.Слепят рекламные огни,И новоделы корчат рожи,Я – растерявшийся прохожий,Чумной от всяческой фигни.Отрады мало для очей,Прогулку праздную затеяв,Со счёта сбился на потеряхПривычных с детства мелочей.Чужой столица стала мне,Блестящей, ветреной красоткой,Мне с ней невесело, неловко,Да много разного, что “не…”Померкнул свет былых примет,Лужковский Пётр, как гоблин, страшен…И Воланда на ПатриаршихНадежды встретить больше нет.
Дни
Еще до дождей,
Но с холодным лицом
Словно к барьеру встает
Их Сиятельство Солнце.
Слово,
Ты как не крути,
Всеравно не о том.
Вроде бы рядом. Но где?
Как в степи колокольцы...
Дрожь
По утрам – как предчувствие
Скорой беды.
И среди белого дня
Ветры грабят бульвары.
Жар
Под ногами.
Но, Бог мой, не надо воды!
Демоны в рыжих жилетах
Метут тротуары.
Жизнь
Продолжается дальше
В погибшей стране.
Всё ворожAт и шаманят
Вожди Атлантиды.
Счастье,
Как водится, завтра
На белом коне.
Хочется верить,
у Неба на все свои виды.
Предисловие:
Это о женщинах...
тех , кто однажды обжёгшись,
не решается поверить,
боясь пройти через всё это ещё раз...
Твоё былое...
Сгорело всё, лишь только боль под пеплом тлеет ,
В золе упрятался надежды уголёк,
От чьих-то слов пустых красивости хмелея,
В потоке страсти чьей-то лживого елея,
Хранитель-ангел... оказался недалёк...
Твоим доверием зажжёная напрасно,
Даря тепло и свет, и ярких искр блеск…
Любовь и нежность, не понявшая опасность,
Сгорела в прах… да мигом, яростно и страстно…
Приняв за истину… уродливый гротеск…
Не повезло… Саднит и жжёт , так дико больно,
Что погасила искры счастья – морось-грусть,
За веру плата – одиночества юдолью,
Стальная клетка рубит крылья птице вольной:
- Мол , «не взлетев – не упаду, не разобьюсь…»
Но где-то там, в тумане спутанных иллюзий,
Упасть мечтается, за пазуху Творца…
Стряхнуть печаль… и тяжкий гнёт ошибок груза,
Единым целым с кем-то стать… любовью… музой...
И светлой сказкой… без начала и конца…
И вот – дано-таки , не ангел , всё непросто,
Но это тот , кто может завтра стать твоим…
Сомнений тяжких заскорузлая короста,
Былого призраки огрОменного роста,
...И луч надежды: «Может, всё-таки взлетим?..»
Когда-нибудь мне будет много лет,
И с утренним лучом, ведом делами,
Я молча сяду на велосипед,
Как грустный гусь с артритными крылами.
И покручу ногами вдоль реки
(Там обязательно река и город),
И прокричат мне что-то мужики,
Собравшиеся в кучку у забора.
А я им виновато промолчу,
Поскольку гусь. И что-то крутит шею.
Поскольку я доверился лучу
И говорить по-русски не умею.
Создатель, научи меня прощать…
О, нет, я не умею долго злиться,
Предательством штрихованные лица
Мне не напоминают вражью рать,
Лишь не имеют шанса даже сниться…
Создатель, научи меня прощать?..
Создатель, научи сводить концы,
И видеть ложь наклеенных улыбок,
Чтоб избегать фатальности ошибок…
Чтоб не могли живые мертвецы
Глаза слепить блестяшками фальшивок,
Ответчики не метили в истцы…
Прости, Творец, обиды… за меня…
Прости за то, что алчны… и невежды…
Что вышвырнули в зиму без одежды,
И сердце не достали из огня,
И в душу плюнув, отняли надежды,
И разум ввергли в ночь при свете дня
Творец, прости и мне суровый нрав,
И за нетвёрдость нравственных устоев,
За то, что я, порой, ночами вою
Сиюминутным, вечное поправ,
За то, что лишь ломаю, а не строю…
Прости, Творец, за то, в чём я неправ…
Создатель, только пёрышко в руке…
От журавля, вдруг ставшего синицей…
И даже эта, крохотная птица,
Слетела с рук, растаяв вдалеке,
И вряд ли хоть когда-то возвратится,
Как радость, утонувшая в реке…
Создатель, научи меня прощать?..
Чтоб рядом кто-то был, когда ненастье...
И чтоб не мимо пролетело счастье,
С улыбкою, не грустью засыпать,
Чтоб нежность и любовь дарить… со страстью…
Создатель, научи меня прощать…
© Copyright: Эдуард Мираж, 2010
Как мысли черные к тебе придут,
откупори шампанского бутылку
иль перечти «Женитьбу Фигаро».
А. С. Пушкин "Моцарт и Сальери"
Борюсь со сплином на исходе дня,
откупорив шампанского бутылку...
Кислятина!.. С язвительной ухмылкой
с портрета классик смотрит на меня.
– От этой дряни разве что изжога...
Коллега, вам пользительней ситро...
-Гоните прочь сомненья и тревогу,
перечитав «Женитьбу Фигаро»!
Гоню сомненья. Пыльный фолиант-
зачитанную бабушками книгу-
листаю ... Искрометную интригу
Пьер Бомарше- бретер и дуэлянт,
любимец дам и баловень удачи,
столь лихо закрутил... – Пора бы знать,
mon cher ami,- в реале все иначе...
Последней хорошо смеется знать.
О, Франция! Традицией сильна
и нерушимым правом первой ночи...
Была мила Сюзанна, между прочим,
и щедро графом вознаграждена.
Тринадцать полновесных луидоров-
первоначальный честный капитал,
совместной жизни твердая опора
и трагифарса подлинный финал...
А что Розина?.. Был бы трагифарс
незавершен... И чтоб поставить точку...
...Рассказывал проверенный источник,
что видел лично, как в полночный час,
когда вся челядь мирно засыпала,
графиня изменившимся лицом
размеренной трусцой к пруду бежала ...
на встречу с деревенским кузнецом.
2010-09-28 03:05Число / Борычев Алексей Леонтьевич ( adonais)
Густою дымкой теорем
От нас сокрыты навсегда
Путь обретенья новых тем
И озарения звезда.
И лишь высокая печаль
Горит над сутолокой дел,
И, освещая жизни даль,
Кладёт мечтаниям предел.
Так вот он, тёмный горизонт,
Под ним какое-то число.
Его увидеть есть резон:
Оно б от гибели спасло
Судьбу и душу – боль мою,
Но не взойти его заре,
И я в отчаянье стою,
Поднявшись по крутой горе.
И вижу: тАк пусты миры,
В которых истина живёт,
Что далеко до той поры,
Когда эн-мерный небосвод
Откроет тайну бытия,
И будет явлено число.
А без него душа моя
Не отличит добро и зло!
(с) Борычев Алексей
Запоздалые зори и ночи кромешные,
Осторожный и страшный уют,
В телевизоре плазменном сны безутешные -
Их по дюжине в руки дают.
Так ли жизнь закрутилась, лети, долгожданная,
По чешуйчатой коже шоссе.
Юбилейную рюмку супруга нарядная
Наливает, и празднуют все.
Выйдешь в заспанный двор, и земля расположится
Параллельно худым облакам -
Там, должно быть, сиянье мучительно множится
И всё тянется к чьим-то рукам.
Бей наотмашь, счастливое птичье сословие,
Строй на севере юг воровской.
Презираю твоё дармовое пособие
Да и голос эзоповский свой.
Вспоминаю, как утро светилось осеннее,
Как тянулись лучи до земли
И являли собой как бы ложь во спасение,
Но спасти никого не могли.
1.
Если трёте кол о бок,
Будет круглый…
2.
Я подумал сам о Варе
И горячем…
2а.
Я подумал сам о Кате
И о новом…
3.
Говорю я «жив» о том,
Кто с огромным…
4.
Нам исполнилось по году
В очень ясную…
5.
И у белки, и у мишки
Очень острые
6.
Ходили мы под арками
С призами и…
7.
Я поднёс себе под нос
Разукрашенный..
8.
Мы кладём себе под ушки
На ночь мягкие…
9.
Ожидаем мы от дачи
Этой осенью…
10.
Спроса нет ни с Танечки, ни с Колечки,
Но обиды нет на них…
20.11.09
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...360... ...370... ...380... 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 ...400... ...410... ...420... ...430... ...440... ...450... ...500... ...550... ...600... ...650... ...700... ...750... ...800... ...850... ...900... ...950... ...1000... ...1050... ...1100... ...1150... ...1200... ...1250... ...1300... ...1350...
|