.
* * *
Нет, я не тот уж губошлёп –
Мне не пятнадцать и не двадцать, –
И было б глупо вновь – взахлёб! –
Так, до беспамятства, влюбляться…
Нельзя, над пропастью скользя,
Всё – нá кон, вдруг… без калькуляций…
…Но, если так уже нельзя –
То стоит ли – вообще – влюбляться?..
Нет, нет!
Практичней надо жить.
В квартиру новую вселиться.
Девицу на ночь пригласить.
А утром взять и застрелиться.
.
.
* * *
"Мне не нравится многоточие,
Это пудра, мука, пыльца.
Я гожусь тебе только в дочери,
Но люблю в тебе не отца."
Л.
…Я не буду плакать-кукситься,
Что ты мне – не однокурсница,
И какая, на фиг, разница,
Что ты мне – не одноклассница?..
Мне, поверь – до многоточия –
Что ты младше моей дочери,
Ты (пусть там мне всё аукнется) –
Мне – по крови – одногруппница…
И меня страшит не больно-то,
Что, мол, правда обнажится вся…
Ты мне, просто, однодольница…
Даже больше – одножизница...
.
Неравнодушие поэта
Чрезмерно – правду говорят.
Так ты смотри, чтоб дверца эта
Не отворялась невпопад.
Куда не вывезет кривая,
Всё тот же лес, прохладный свет,
Постой. Уйди, не вспоминая.
Всё будет, а исхода нет.
И выпить есть, а выпить не с кем.
Ну, здравствуй, сон очередной.
Всё так. И молодой Гандлевский
Садится вдруг во тьме ночной.
Продай мне надежду, вон ту... посвежее.
Я верю... Не веришь?
Вот крестик на шее.
Мне прямо сейчас.
Сколько-сколько? Да что-ты!
Ещё для родных и знакомых с работы.
Ещё для любимой,
Единственной, самой.
Я деньги достану, клянусь тебе мамой!
А завтра?...
А завтра, наверное, скажут,
Что я не на ту забежал распродажу.
