|
|
ещё меня не хороните
а горсть земли бросайте под сирень
которая наверно отравила
восток наш дальний
нынешний век не мой
буду писать оттуда
чтобы не стать накипью кинотвари
я ухожу в нашу седьмую жизнь
море как небо с голосом снов
Потайа
тайная близь и высота низин
двух кораблей
на перекрестках жизни
мы его ждали
как откровенья бога
тайные письма света в его ладони
только недолго
пришел
и обвал дороги
звуком в откос бледных молочных скул
радость делить – легче быстрей и глуше
паперть потери созвучий священный дар
видеть себя в другом где слова как руки
могут обнять поднять и нести к ветрам
неводы сети рыба базар товар
на берегу вся жизнь
ожиданье встреча
вечер тепло закаты
в стакане чай
знаешь
мы там были добрей и легче
после ударов волны печали
каждому море пело свои песни
чтобы молчанье камня меня не било
ты иногда называл мамой
милый
мир как и жизнь
люди слова боги
шли по касательной мимо твоих глаз
ты и без слов понимал
нет для меня нас
есть только ты и
горячий прибой лета
стол деревянный до блеска натерт песком
леска
крючок
наживка
новая жизнь
новый виток тверди
уровень музыки
сон и твои миражи
в сегодняшнем дежавю
шел пуговичный дождь...
- Водки бы я выпил, Мария! - Так пей, чай ить знаешь, где стоит-то…. - Кончилась у нас водка, Мария! Ещё ночью кончилась! - Ай ли всю выпил? Так сельпо-то – вон оно, накинь чо, да и сбегай…. - Так денег нет, Мария! - А по сундукам-то пошарь, Иванушко, ай ли государство казной оскудело? Вообще-то я не ведьма, как люди считают. Так, поколдовываю немножко, как любая женщина: присушить-приворожить, глаза отвести, колики снять, температуру сбить, голову задурить…. Мало ли какая нужда у людей?! Им – облегчение, мне – копейка лишняя. А зовут – Марьей. Марьей – искусницей. Это я чего на голоса заговорила: Ванька мой в запой уйти пытается, тоска у него такая. Дважды в год. Одна – весной, другая – осенью. Сейчас вот – весенняя, с ней всегда полегче было: утром ему похмельный синдром выколачиваю, а ко сну – дурь лишнюю. Он себя – в запой, я его – оттуда. - Ты, – говорит, – Машка, мне градус не сбивай, я, – говорит, – своему организму хозяин! Пей, хозяин! Водка горло обжигает, а до желудка минералкой доходит, да ещё витаминами обогащённой. Весь его запой – лишний раз по малой нужде сбегать. Трудно мне с ним: царская буйная кровь, детские капризы, привычка к роскоши. Чего захотел днём ли, ночью ли – дай, да и всё! Тридцать три года без малого отмучалась. Осталось четырнадцать дней, и рухнет страшное заклятье, обернусь я снова зелёненькой лягушечкой, буду по кочкам скакать, на солнце греться и жить без забот. А уж с Ванькой, с царевичем, пусть престарелые родители разбираются. Ишь, набаловали! … Что там осталось на сегодня? Ковёр с зодиаками соткать, к вечернему пиру мёда наварить, на крыльце брус подгнивший заменить да пару черепиц под коньком, и отдыхай – не хочу! …Да, баньку еще натопить и веников заготовить. …И квасу пенного жбан похолоднее. …Забыла чего? Нет, всё, вроде! Доля ты, доля женская! Вон морщина какая через весь лоб! Так вот пенсия подойдёт – живи, вроде, в своё удовольствие, да только ни красоты уже, ни здоровья. На что, на кого лучшие годы свои потратила?! … Ну надо же было Яге под больную ногу в неурочную минуту попасться!
...Не вековала – годовалась:
За годом – день, за часом – миг;
(Не отцвела – отпочковалась!)
И вот – закладкой между книг...
(2012)
...
У зимы кристальные ладони,
У дождя – косые, а мои... -
(Столько всего кануло бездонно!)
Словно время ямы роет в них.
Вечность никого не помянула.
Сердцем одиноким знаю я:
Нежность многих «сильных» затянула
В тёплую могилу бытия...
(2000)
...
Из листвы зелёной тёмной влажной
Падает на свет сухая ветвь...
- Старостью ли я обезображен?
- Чёрствостью, – ответ.
- Так и есть. Не стану препираться
С юною разбухшею ольхой, -
Ей ещё качаться и качаться
Над пересыхающей рекой.
(2007)
 Я жила – не дыша, а сегодня – поэт…Я об этом мечтать не мечтала…Мне слепая душа в узких улочках летВсе о вечности что-то шептала…Ах, тихоня-душа! Прождала у ворот,Сорок лет вечной жизни растратив…На восторг миража,суеты хоровод,На голодные тени объятий…А сегодня весна – пламенеет красна…Разболелась душа, раскричалась…Ей берез белизна соком моет глаза,Открывая иное начало…Благовест жарких слез злую нежить унес,С болью вера меня открывает…Из глубин через топь вырывается вопль:Я душа, я твоя я живая!Как мне быть? Что теперь? В век вражды и потерь,Как живое к живому прибавить?!Кто здесь свой? Кто чужой? Кто для встречи со мнойСвою душу с любовью направит?Сорок лет я гляжусь в моей жизни портрет,Не закончен, изменчив, неясен…Сердцем веру стяжу в жизнь, как вечности свет…А художник Всевышний прекрасен…
Выцвели женщин косынки,
Губы от боли свело.
Десятилетий простынки
Промельком лет унесло.
Женщин не встреченных внучки
Не расцвели для любви.
Память веночком пахучим
Ляжет на стрежень реки.
В мае весны средоточье –
Жизни пронзительный лик…
Душу раскрывшейся почки
Прошлого холод настиг.
Грохот орудий салютных
Множит цветы хризантем…
Слезы ожгли многолюдье,
Ставшее ныне «ничем».
С криком солдат поднимает
В вечности знамя Побед.
Корчится мальчик, рыдает,
Видя в себе пустоцвет…
Завтра мальчишка отслужит
Год на «учебной» войне.
Как же отчаянно нужен
Мужества образ тебе.
Белых берез обелиски
С нами встречают рассвет.
Как же всё близко, как близко…
Стаяли глыбины лет.
Павшие, как и живые
Молча стоят у могил.
Братские… и именные…
Чтобы никто не забыл.
Стягом отцветших косынок
Высушив слезы потерь,
В сердце Российских глубинок
Женщины ждут и теперь…
* * * Под забором, в подвале, в лесу на пеньке, За сараем, на детской площадке Приходилось любить тебя, тихая, мне Безрассудно, безмерно и сладко. Я ласкал тебя всюду, и мест таких нет, Не случалось у нас где бы это: Гондурас, Гваделупа, рояль, парапет, На скамейке и склонах Тибета. Каждый раз, словно первый – безумно, в огне, Как Ромео с Джульеттой, мы были… И ни разу в ответ не ответила мне: Голова, мол, болит, отвали, блин. ОРИГИНАЛЬНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ Михаил Анищенко-Шелехметский – "Только лучшее" * * * Не смотри, не смотри ты вослед журавлю, Не грусти у ночного порога... Всё равно я тебя больше жизни люблю, Больше Родины, неба и Бога! Возле мокрых заборов, соломы и слег Я люблю тебя тихо и нежно – Не за то, не за то, что, как дождик и снег, Ты была на земле неизбежна. Не за то, что сгорала со мною дотла И неслышно в сторонке дышала, А за то, что всё время со мною была, И как смерть – мне ни в чём не мешала!
*
пандемия мессий
как напалм душевой
боль пройдет
вместе с тайной души
как эффект гильотин
от болеющей всем головы
**
я больше не верю улыбкам
только усмешкам
и градинам слёз
ненавзрыд
а легко по щекам
спамер боли в уценке
и книга которой калечат
готова к растопке
буржуйки по кличке – воздам
НЛП заговор
зомбифактор и стайками паства
расщеплением чистой души
мотыльками в реактор
за фальшивым спасеньем летит
целовальней буклетов
минуя посты и псалтырь
уже лучше кресты
чем потеря души за обеты
пси-крайонщиков воли сломавших чужой
монастырь
забираем больных
как вы их предоплаченность боли
здесь не верят любви под просроченный
абонимент
и фантомов добра
женская суть
не в себе потакании вялом
а в горящей стране
что погашена святостью рук
после мыла коней
остановленных ей на скаку
всадников медных
серийный писатель
конкурируя с мягким рулоном бумаги
запрудил тонны книг в сериалы
все мы маги
но только в России
могут доктору верить
с фамилией
Коновалов
* * * Когда суровый приговор свершится, Иль, проще говоря, я дуба дам, Склонятся надо мной в прощанье лица Моих друзей, подруг и прочих дам. И, верится, у каждого найдётся В запасе, ну, хотя бы пара фраз, Потом плеснут по рюмкам и до донца: "Какой светильник разума угас, Какое сердце биться перестало…", Ушёл пиит – осиротела Русь! И, наблюдая это из астрала, Я прослежусь, да что там – разревусь. В конце концов, набравшись, как обычно, Припомнят мне старинные долги, В суммарном исчислении прилично, Что получить при жизни не смогли. И кто-то из родных, в обход традиций, Заявит, что я беден был, как мышь. Наследство для расплаты не годится - Стихов страничка в интернете лишь. ОРИГИНАЛЬНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ O.S – "Часы отмеряют оставшееся время " * * * Часы отмеряют оставшееся время, И на рассвете я безропотно уйду, Оставлю пачку денег на буфете, Стихов и старых писем ерунду. Хрустальный Бог откроет двери Рая, Сказав два слова: «В вечности живи!» И может там, черту переступая, Пойму я смысл божественной любви. А дальше вечный сон и покаянье, Покой душе бессмертной принесут, И я явлюсь, стихи свои слагая, На страшный справедливый божий Суд. Судьбы свершится приговор суровый, И небо мне тотчас грехи простит, И скажет кто-то над заброшенной могилой: «Хороший был он всё-таки пиит!»
 Поле, полюшко некошеное...Доля женская заброшенная…Ни дороги, ни тропиночки…Жизни тонкие былиночки…Поле Вечное, да не вспаханное…Изувеченное болью, страхами…Где ж вы пахари? Где ж вы витязи?Поднимайтесь же! Отзовитесь нам…Песней женскою возводимые,Станьте в полюшке невредимые…Колос к колосу, с думой зрелою…В сердце с радостью, духом с верою…Ох, разлейся, рей, песнь набатная…В поле Вечное, неохватное…Поднимай на жизнь рать могучую,Развернись душа – Русь певучая!
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...180... ...190... ...200... ...210... ...220... 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 ...240... ...250... ...260... ...270... ...300... ...350... ...400... ...450... ...500... ...550... ...600... ...650... ...700... ...750... ...800... ...850... ...900... ...950... ...1000... ...1050... ...1100... ...1150... ...1200... ...1250... ...1300... ...1350...
|