Привет, моя душа,
с окраины Шармаля.
Живу тут, не спеша,
а ежели в деталях -
ношу загар и лён,
сгорели нос и плечи.
Постельное бельё
меняют каждый вечер.
Краснея и крича,
с детьми играю в мячик,
и таю, как свеча,
в объятиях горячих:
такие здесь ветра,
тяжёлые для тела,
как шуба из бобра.
Признаюсь, я потела.
Никто не приставал,
не скучно было, ибо
ладонь колол коралл,
живот щипала рыба.
Морское ассорти -
от ангела до чёрта -
хвостами покрутив,
плывёт в меню курорта.
...А в синей глубине -
глухонемая кома.
Я в этой тишине
чиста и невесома...
Ты знаешь, мне нырять
пришлось на метров десять,
чтоб лирику поймать
и ничего не весить.
А ты едва живой
от жарких репетиций?
Я ситцевой волной
хочу с тобой накрыться.
Стащу измятый лён,
и так сниму усталость,
чтоб нижнее бельё
в постельном потерялось.
Неоном сонная луна
в скупом режиме "эконома"
бросает луч в проём окна
квартирки маленького дома.
Трудом лелея скромный дар,
скрипя пером в страницу тома,
прилежно пишет мемуар
несчастный гном о счастье гнома.
Вздыхает тень, поёт свеча
под ночи аккомпанемент,
и нет страшнее палача
для крошки-гнома, чем «The End».
В этом городе скоро с концертами – слякоть и дождь,
И такие как я по экватору движутся вниз.
Я, конечно, верю, что ты меня подождешь
И откроешь окно, и поставишь герань на карниз…
Я приду попрощаться, и будет одно из двух…
Я скажу «До весны!»,
а должна – «Полетели на юг!» –
И следа не отыщется ни на одной из карт, -
Да негоже вообще случаться таким как я... -
Потому что дороги я не найду назад,
Затерявшись в пространстве, крошечном, как Земля.
Закрываю глаза и рисует мигрень
круг мишени на тёмной воде.
Вижу цель, а в прицеле одна только тень
моей цели.
- Не прячься. Ты где?
- Я везде.
Пробный выстрел, отдача в висок...
Поразить тень по звуку легко.
Взвыла тень, а за целью взорвался песок -
это пуля ушла в «молоко».
- Выстрел в «яблочко» – самый гуманный конец.
Хочешь мучиться? Стоит ли? Взвесь.
Вот цветы и наручников пара колец
для венчания. Где ты?
- Я здесь.
