|
|
* * * Она забыла, словно сон, стихи бумажные, Кинематограф и убогую политику. И захотелось вдруг былым семиэтажным ей В сердцах пройтись в Сети по замолчавшим критикам. Она сидела у компа. Над рифмой плакала, Пытаясь в ямб засунуть свежую аллюзию. А за окном огни реклам блестели лаково, И по домам брели подвыпившие лузеры. И всё вокруг дышало жгучим безучастием И наплевательски циничным равнодушием. Она тонула в наплывающем бесстрастии, Не находя в ответ достойного оружия. Рецензионные поля мерцали чистыми, И тут хоть криком изойди от безысходности. Она сидела у компа, давилась чипсами. А монитор заплёван был до невозможности. Увы, ахматовская стать ей не завещана. Не позовут, не издадут с обрезом в золоте. Туман кромешный в голове, на сердце трещина… Совсем одна в большом, заснувшем крепко городе. ОРИГИНАЛЬНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ Григорий Тарасенко – "Она стояла у окна..." * * * Она стояла у окна. Она не плакала. Все слёзы вылились давно дождями жгучими. На рваном небе увидать пыталась знак она, но небо было для неё закрыто тучами. И вроде те же фонари, проспекты, садики, да и дома остались прежними – бездушными. Она смотрела на взлетающие фантики, они казались ей чужими и ненужными. Она хотела: позвонить, но было некому, пойти на улицу, но двери в доме заперты. Она стояла у окна, спиною к зеркалу, чтоб, не дай бог, самой себе не стало завидно. Она разрушила мосты, пути ей давшие и позабыла музыкальные пародии, но заболела вдруг былым пятиэтажием, и в прошлогоднее вернулась полугодие. В себе самой искала лик того искателя, который мог её найти, не брось он поиски. Писала стих, но заблудилась в рифмах дактиля, переводя его с французского на польский. Она не слышала сарказма в смехе Питера. Письмо в четырнадцать страниц не ей отправили. Она стояла у окна, но звёзд не видела: мешали стёкла в металлической оправе ей.
У соседей есть собачка,
Не рычалка, не кусачка -
Любит хвостиком вилять
И щеку мою лизать.
Маечки, шортики, полотенца
В узеньких улочках на ветру.
Ницца звучит то фугой, то скерцо,
Солнце ласкает нас поутру.
Скорбные плиты над городом греются,
Сосенки веером по горам.
В Ницце все лица: Китая, Кореи,
России. С французом смешался Иран.
Ранние пташки: бездомные с псинами
Мелочь сшибают с роскошных баб.
Яхты увы не дружны с парусиною,
Глянец боков и лощёный араб.
Барная стойка, стоически -трепетный
Тёмный красавец бросает блесну,
Томные девы.. Взбалмошно- ветреный
Ницинский вечер я не усну.
* * * С недавних пор боюсь ложиться спать, Охваченный таинственным недугом. В ночном кошмаре расчленён опять И по частям рассеян по округам. А был ли я? – Нет больше моего. Я становлюсь заложником мистерий. О, странное отсутствие всего! О, чувство всеобъемлющей потери! Ушла направо левая нога, А правая, естественно, налево. И даже уши кинулись в бега, Мотаясь на ветру осточертело. В кювете печень, сердце в лопухах, В лес селезёнка ускакала быстро. А то, что осеняло страстно пах, Бессильно на шлагбауме повисло. Когтистый ворон в почку клюв вонзал… Де Саду и не снилось это дело. И плачут огорчённые глаза, Следя за оголтелым беспределом. ОРИГИНАЛЬНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ Зиновий Антонов – "Мне снятся поезда, идущие назад" * * * Мне снятся поезда, идущие назад Толкающие сталью остов неба С бегущих крыш глядят мои глаза Высматривая был тут, или не был Конечно, был Вот станция Семья Мой день рожденья Завтра умер Сталин Ещё три пункта: мать, отец и я А тут был брат А дальше мы расстались... А вот протяжка с надписью «Судьба» Но перед ней опущенный шлагбаум И словно тормозящие года Закрыли путь меж лесом и домами Тот полустанок рыжинОй объятый РыжЕл как Ад Как в Африке земля И назывался просто «Пунктом 5», Напоминая мне, что рыжий я Судьба-старушка прямо мне в глаза Шипя и злясь о чём-то всё твердила Я слышал только можно и нельзя А между ними всё гнило и выло И бросив вызов в злые небеса Я снова прыгал в отходящий поезд И уезжал в любови, как в леса Забыв о том, что мы давно с ней порознь... Стуча дробились версты, как мечты Мелькали лица, вторя семафорам Мне не хватало суши и воды И синевы прозрачной и бесспорной... Но было что-то, было в той дали Замызганной, курносой, бестолковой Где к миру задом на краю земли Свернулся смысл утерянной подковой Назад – туда, где белый ипподром И лошадь Вера с шорами в кювете Назад – где ты ещё всегда готов И ни за что на свете не в ответе... И мчится поезд верностями вспять И скачут годы, как шальные белки И снится мне в который раз опять Как кто-то мудрый переводит стрелки
Люди всего лишь люди
И иногда человеки
Души не скоро вопли разбудят-
Поднимите им веки
Гоголь письмо отправляет Тарасу
Который Бульба
Бойся данайцев с конями в пальто
С карманамИ и дулей
Плачет Козак на кручах Днепра
Себе
вырезая печень-
Псам в балаклавах лишь бы орлу
было живится нечем...
Первый петух( упырям хоть бы хны )
Прокукарекает в Раде
Дьявольский сюр – на земле бузина
А в Киеве б...ди!
https://www.youtube.com/watch?v=wrQhdUJ-xss
* * * А что слова? Они – трава, Всегдашний корм наземных тварей… Когда устанет караван, Лукавый мавр похлёбку сварит. Вновь сны пространны и странны – Ни грана смысла или мысли… Война миров, покой войны… Глюк на вселенском коромысле… Скосив от жизни за бархан, Упасть в песок, забиться в бурю… И дальше пусть лихой шаман Без нас хореем балагурит. Колючих звёзд скрипящий шум, Рык опьянённого Ваала… Стихи? – Стихов я не пишу. Шла мимо и нарифмовала. ОРИГИНАЛЬНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ Алина Грэм – "Стихи?.. я не пишу стихов" * * * Из складок слов – в пространство снов, за зыбкий край земных материй… – Ты медлишь? сон так странно нов? Вернись! – сочти свои потери!.. – За грани мысли, смысла за щенячий визг и пряный запах… галактик пыль слепит глаза… – Скажи: который сон на Запад?.. – Свернув, от жизни улизни, о звезды рассадив колено, испей свинцовой крутизны, разбейся в прах – восстань из пены!.. – – Ты спишь, щетиною веков примяв листы моих агоний? – Стихи? – я не пишу стихов. Да и писала – ты не понял.
* * * Улица. Фонарь. Сугроб. Кусты. Лишь в мечтах осталась Терпсихора. Балериной стать хотела ты, Но застряла в Химках у забора. И рубля за эту жизнь не дашь! Злое воплощенье глупой шутки: Сутенёр, законченный алкаш, И подруги – суки, проститутки… Минус двадцать, и вовсю сквозит, Пальцы на ногах уже немеют. И клиент последний, паразит, Укусил, придя в экстаз, за шею. Улица. Фонарь. Сугроб. Кусты. Хамский смех ментовского дозора. Балериной стать мечтала ты, А кончаешь в Химках у забора. ОРИГИНАЛЬНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ Александр Лагошный – "Вечер. Дождь" * * * Вечер. Дождь. Заброшенный пустырь. И дома как золотые зубы. Ты уйти мечтала в монастырь, Но вокруг одни ночные клубы. В голове пылится старый хлам: Мыслей прошлогодние опилки, Треп подруг, спешащих по делам... Свиньи! И не важно, что копилки! Под дождем твоих не видно слез, Ты собой устала наслаждаться. Жить порой приходится всерьез, Умирать и заново рождаться. Вечер. Дождь. Заброшенный пустырь. Ты одна. Кусаешь нервно губы. И тебе так нужно в монастырь, Но вокруг одни ночные клубы.
Наши отношения, как четвертая стадия рака:
Ты сказал, что хуже некуда…
А я все думаю, этично ли такое сравнение…
Не отомстит ли судьба, не подкинет ли новых идей для метафор…
Провожу жизнь в ожидании знака –
Что стоит ему кинуть парочку – сверху-то…
Никто не может победить огнем наводнение…
Так что сижу на краю и посылаю все на хер.
Страницы: 1... ...50... ...90... ...100... ...110... ...120... ...130... 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 ...150... ...160... ...170... ...180... ...200... ...250... ...300... ...350... ...400... ...450... ...500... ...550... ...600... ...650... ...700... ...750... ...800... ...850... ...900... ...950... ...1000... ...1050... ...1100... ...1150... ...1200... ...1250... ...1300... ...1350...
|