Иду я как-то вечером по улице, никого не трогаю, вдруг на меня наскакивает тётушка «потустороннего» вида (волосы нечесаные и торчат во все стороны, глаза бешеные, браслеты на руках звяк-звяк) и говорит: «Ой, девушка, какая у вас карма светлая! Вы не колдуете случайно?» Нет, —говорю, — не колдую я, просто к подружке в гости иду. Ну, тётушка мне ещё раз сказала про светлую карму, вручила листовку про снятие порчи и исчезла. Самого процесса исчезновения я не заметила, поэтому не могу сказать, куда же делась тётушка. Не удивлюсь, если окажется, что улетела на метле. Примерное содержание листовочки приведено внизу, чтоб, если кто найдёт у себя признаки порчи, не терялся и знал, что делать.  

Допустим, чувствуете вы себя плохо. Как будто все соки из вас выпили. Окружающие, конечно, будут говорить, что это у вас авитаминоз, усталость и общее переутомление, но вы их не слушайте. На самом-то деле это сглаз (он же порча, он же негативное энергетическое воздействие). От него надо очищаться как можно скорее. Как?  

Для начала пройти тест, чтобы выяснить масштабы заразы. Если вы положительно ответили на вопросы «не замечаете ли вы в вашей квартире появление ниоткуда луж крови на полу?», «Не вянут ли у вас на подоконниках цветы?» и «не испытывает ли кошка в вашей квартире необъяснимого волнения?», то всё очень запущено. Либо это порча, либо у вас дома мыши устраивают корриду, цветы хронически не поливаются и валерьянка хранится в дырявых пузырьках. Предположим, это всё же порча. Что же делать?  

Во-первых, надо зажечь свечу и смотреть на огонь, пока она не догорит (лучше пользоваться церковной свечой — она быстро догорает, и вам не придётся несколько часов таращиться на огонь, что очень вредно для глаз), представляя, что в центре пламени тлеет вся ваша негативная энергия.  

Следующий этап очищения – нужно положить под дверной коврик ножницы. Это напугает злых духов, а также тех, кто, собственно, сделал вам порчу (А если вы положите топор, да не под коврик, а на него, то напугаете вообще всех, включая соседей — прим. авт.).  

После принятых мер по изгнанию отрицательной энергии следует зарядиться положительной. Для этого автор советует прислониться к «своему» дереву (оно определяется по приведённой там же табличке в соответствии с датой рождения) и так стоять десять-пятнадцать минут (Только не пытайтесь проделать это в трескучий мороз, а то прислонитесь к берёзке, да и врежете дуба. И уже не важно будет, ваша это берёзка или соседская — прим. авт.).  

Ещё один способ подзарядки — ночью (!) влезть на дерево и громко (!) крикнуть первому человеку, увиденному внизу: «Изыйди, злыдень!», после чего плюнуть через левое плечо трижды (видимо, как раз на «злыдня»). Что должен делать «злыдень» не уточняется, поэтому непонятно, как узнать, зарядились вы, или нет (Если же вы вскоре увидите на земле целую машину «злыдней» в милицейской форме или белых халатах, значит, порча исходит от соседей, которые их вызвали). Порча, не прошедшая даже после таких мер — вещь серьёзная, требующая лечения по всем правилам, которое непрофессиональный оккультист обеспечить не в состоянии, как бы ни старался. Вас с распростёртыми объятиями ждёт магический центр (название не пишу, чтоб не делать ему рекламы), который это самое лечение и проведёт за умеренную плату. А если у вас после этого останутся деньги, то продаст оберег, чтоб впредь вас никто не сглазил.  

День начался на редкость бестолково, по-дурацки продолжился, а закончиться грозил просто отвратительно. Папа всё утро бушевал из-за того, что наше домашнее животное ротвейлер Маклауд притащило ему украденный три недели назад тапок. Потом мне досталось за то, что бросаю мобильник, где попало, хотя при чём тут, спрашивается, мобильник? И вообще, радоваться надо, что собачка тапок вернула, хоть и с отгрызенным задником. Потом кофейник решил поиграть в разлив Нила в Древнем Египте, и на ликвидацию последствий (этот железный гад стоял так, что почему-то всё вылилось не на плиту, а на пол) ушло двадцать минут и половина газеты «Мегаполис – экспресс». Когда я с опозданием ввалилась в офис, выяснилось, что начальник уже трижды интересовался, где меня черти носят. В довершение всего этого безобразия по дороге домой встретила Сашу, главный кошмар своей жизни. Хотела проскочить мимо, но не получилось — не знаю уж, как он, нося очки минус шесть, умудряется заметить знакомого человека раньше, чем этот самый человек тоже его заметит и сделает вид, что ну очень спешит и никакой возможности остановиться и побеседовать нет. А если уж Саша начинает беседовать — это очень долго и скучно, при этом он, не знаю, целенаправленно или инстинктивно, встаёт так, чтоб загородить своей тушкой все пути к отступлению. Когда-то я имела несчастье поступить с ним на один курс и показаться ему умной и заслуживающей доверия особой, чёрт бы побрал мою привычку демонстрировать свой интеллект по поводу и без оного. Если б я не знала Сашу лично, решила бы, что его, разминаясь, выдумал второкурсник сценарного факультета — он даже на обязательного персонажа любой молодёжной комедии — зануду — не тянет, поскольку гундит как-то совсем без куража и как будто из-под палки.  

—Ну, как дела? – начал он голосом слонёнка из мультика «Тридцать восемь попугаев». Мальчик, если у тебя насморк, так надо сидеть дома и лечиться, а не приставать к ни в чём, кроме природной невезучести, не повинной мне.  

…На заказ он, что ли, шьёт свою верхнюю одежду (не знаю, как назвать: не пальто, не куртка — может, поддёвка?)? В общем, в подобных обычно рисуют студентов-революционеров, распространяющих листовки. Нет, точно на заказ: не может же быть, чтоб швейная промышленность до сих пор выпускала таких монстров. Цвет… Не знаю, как его охарактеризовать. Не мышиный даже, а такой, как будто куском чёрной материи протёрли пол в комнате, где до этого две недели не убирались.  

А ещё он пишет рассказы, больше похожие на дневниковые записи. Со стилем экспериментирует, но тема одна. Где подцепил, как уломал, сколько раз и в какой позе и как он ей никогда не позвонит, потому что ищет-то на самом деле Настоящую Любовь, а не девушку на одну ночь (Впрочем, как уломал — и так ясно; отдаться ему, надо думать, значительно проще и быстрее, чем вести какие-либо разговоры). Так себе рассказы. Ничего особенного, кроме того, что вызывают желание пойти помыть руки. Он мне их периодически зачитывал. Всегда было интересно: Саша вообще девушку до метро провожает, прежде чем сесть сочинять сии отчёты? Ещё посмотреть бы, как эти дамы выглядят и что у них с психикой: он довольно симпатичен от природы, но сутулость, флегматичность, переходящая в отмороженность, и полное отсутствие интонаций если какое желание и вызывают, то только убить его, чтоб сам не мучился и другим не надоедал.  

—А пошли в кафешке посидим, а то на улице холодно…  

А мне совершенно всё равно, холодно на улице или нет. От общения с ним я как будто покрываюсь изнутри льдом даже в плюс тридцать. Наверное, мы с ним просто химически не совместимы, и никто в этом не виноват. Хотя он-то ко мне тянется… Иногда в моё отношение к нему вклинивается ещё и жалость: заплутал в своей жизни, как в незнакомом городе, бедный. Любить и жалеть по-русски синонимы, так что, выходит, иногда я его немножко люблю, как бы по-дурацки не звучало. При этом два часа общения с ним по количеству вызываемой тоски равносильны провалу на вступительных экзаменах и году работы курьером в какой-нибудь трижды на хрен не нужной конторе. Только за работу курьера, хоть и небольшие, но деньги платят. Такое вот вполне фатальное чувство, чем я не трагическая героиня? А кафе? Почему нет? В конце концов, хочется же иногда вкусно поесть, но чтоб о том, что подгорит или недожарится, беспокоились другие — у меня, в силу природной импульсивности, всё всегда то ли пере, то ли недо -, а нормально получается разве что по счастливой случайности… Заодно оттаю горячительным свой внутренний ледник…  

Первая рюмка обожгла горло и напрочь отбила вкус. Знала бы, что так будет, не ломала бы голову, чего бы такого вкусного заказать.… Неужели я на вид такая слабосильная, чтоб уже после первой класть свою ладонь на мою, заунывным голосом вещать о своей одинокости и всеми на свете покинутости и, изо всех сил демонстрируя стеснение и внутренние терзания, целовать руки и шептать, якобы поражаясь собственной дерзости: «Ничего, что я?..» Ничего, мальчик, ничего, ты то ли четвёртый, то ли пятый, выполняющий со мной этот ритуал, и я знаю, что nothing personal, это просто элемент обязательной программы, и не более того. Кстати, лак на ногтях облезает, а продавщица говорила, будет держаться неделю…  

После второй и третьей дело пошло веселее: я тоже начала сетовать на несовершенство мира, судя по тому, как он мне внимал, актриса во мне всё же не погибла, а впала в летаргию. Финальная реплика «Извини, сегодня не могу, в следующий раз» и прощальный поцелуй в щёку удались мне так, как будто я всю жизнь только и делала, что избавлялась от назойливых воздыхателей с далеко идущими планами.  

Я проснулась оттого, что Макдауд лизал пятки. На часах было половина девятого, одеяло валялось на полу, а руки я всегда прячу под подушку. Положенного после неумеренного пития шума в голове не было. Наоборот, мне было легко и приятно. По закону компенсации сегодня моя очередь радоваться.  

Рецензия редактора к произведению.  

Воспользовавшись своим правом истратить бонус-баллы, уважаемая г-жа YANKOVSKA попросила сделать аннотацию всего лишь к одной своей работе.  

Выбор мне показался несколько странным. Но, как говорится, «хозяин – барин». И вот, теперь мне предстоит «пройтись» по отданной на рецензию работе с лупой и фонарём, чтобы, пристально вглядевшись, высветить её достоинства и недостатки.  

«По закону компенсации» – небольшой рассказ, я бы даже сказал, зарисовка, что очень соответствует интернет-формату. Но, тем не менее, имеется вполне внятный сюжет и вполне выраженная «мораль».  

Четко выдержан стиль «внутреннего монолога».  

Ирония и самоирония проходят сквозной красной нитью через все произведение и, по сути, являются его своеобразными рамками.  

Автор описывает один день из жизни своей героини. Очень чувствуется автобиографичность! Хотя, Елена и предупреждает тех, кто в «танке», что это не про неё! Если это случай и не произошел в жизни автора, а выдуман им, то выдуман шикарно!  

Главный герой Саша, хотя и неприятен, но подан с любовью. Да и героиня жалеет его, а «любить и жалеть по-русски синонимы»! Саша прорисован с величайшей точностью: от одежды до чувств, которые он вызывает у главной героини. Причем, автор умудряется в краткую форму рассказа «впихнуть» не только внешность Саши, но его привязанности, привычки и манеры.  

Произведение начинается и заканчивается собакой Маклаудом. Согласитесь, это пусть и небольшой, но профессиональный приём?  

По закону компенсации положено после обильных похвал, указывать на недостатки. Мне показались немного тяжеловесными и не очень стилистически правильными два оборота: «надо сидеть дома и лечиться, а не приставать к ни в чём, кроме природной невезучести, не повинной мне», и «заодно оттаю горячительным свой внутренний ледник». Но, в целом, это не сильно портит полотно рассказа.  

Не являясь профессиональным литературоведом, я рассматриваю рассказ уважаемой Елены с точки зрения читателя, поэтому могу и не заметить того, что углядят профессионалы! Но, главное читательское требование – «чтобы читать было интересно», здесь явно выполнено!  

Если утром «после неумеренного пития» нет ожидаемого шума в голове, это уже повод для радости:)  

Мне кажется, что и у меня есть повод порадоваться, поскольку я вижу, что Елена – талантливый писатель.  

Не скрою, что в интернет-журнал Arifis, Елену пригласил именно я, встретив на широких просторах Интернета автора, показавшегося мне интересным. Думаю, я не ошибся.  

Сизиф, редактор рубрики.  

То, что он идиот, Семён Кошкин понял случайно. Выходил из автобуса, а кто-то, задев его плечом, спросил с надрывом:  

- Ты что, идиот? Куда прёшься-то? Не видишь разве – люди идут?  

Кошкин задумался и, отсеяв шелуху ничтожных по сути оправданий, понял, что он, собственно, никуда не «прётся». И поэтому, вероятно, не имеет морального права преграждать путь людям. Вот и выходит, что он и есть идиот. Это открытие потрясло Семёна простотой и очевидностью, И как он раньше не догадался?  

Придя домой, Кошкин начал вспоминать: а всегда ли он был таким? «Пёрся» ли куда раньше? Память по-идиотски услужливо предоставляла эпизоды, когда Семён стремился к чему-то, пытался что-то изменить. Но с высоты прожитых лет он тогдашний виделся себе еще большим кретином. Ретроспективно прослеживая биографию, Кошкин задерживался на судьбоносных развилках жизненного пути и размышлял, не здесь ли определилось его нынешнее состояние. Но, по всей видимости, идиотизм преследовал Семёна с момента рождения. Уже постольку, поскольку его угораздило появиться на свет. Вероятно, произошла ошибка и на его месте должен быть другой, с четкими установками и целями. А Кошкин подвернулся под горячую руку и не успел получить инструкций. А то и по пьянке – обычное ведь дело. Правда, некоторые религии проповедуют, что человек приходит в наш мир по собственной воле, выбирая и время, и место, и родителей. Но, если исходить из подобных утверждений, то неоспоримо получается, что Кошкин был идиотом еще до рождения. Это тоже мало настраивало на оптимистический лад. Значит, он шляется по вселенной Бог знает сколько и всё не может набраться хотя бы толики мудрости.  

- А вдруг – страшно представить! – это не первая моя вселенная? – холодел Семён.  

- Вот в чем вопрос!  

Преклоняясь перед гением Шекспира, Кошкин порой всерьез пытался «быть» и успел наломать порядочно дров. Но чаще он затаивался в «небытие» и от тоски и скуки пил до первых глюков. И так, кругами, его жизнь продвигалась незнамо куда.  

Роль идиота, вселенского выродка, пусть и обидная, по привычным меркам, внушала определенностью. А мерки можно и перемерить. Кроят же люди историю кто во что горазд и как кому выгодно. Вчерашние герои оказываются подлецами и душегубами, гении – самовлюбленными эгоистами и, опять же, душегубами, но еще более плодовитыми и изощренными. Амплуа идиота ничуть не зазорнее прочих. Всё зависит от таланта и трудолюбия.  

Жаль только, что осознание собственной роли часто приходит настолько поздно, что достойно играть ее не остается ни сил, ни желания и ни времени. Это называется «просрать жизнь».  

Утвердившись в идиотизме, Семён вздохнул с облегчением. Отпала надобность постоянной самоидентификации, унялась бесконечная рефлексия. Большинство прежних проблем предстало в смехотворной никчемности и мизерности. Зато многие мелочи высветились бриллиантами чистой воды.  

Открывались манящие горизонты, и оставалось найти сцену с идиотской вакансией. Хотя безработный идиот – более естественно, чем идиот, облеченный полномочиями и – Боже упаси! – властью. Но жить-то надо.  

Зато теперь на вопрос «Ты что, идиот?» можно было вовсе не обращать внимания и с приветливой улыбкой «переть» по своим нуждам без сомнений и угрызений совести. Ничего личного – роль такая. Хорошо смеётся тот, кто смеётся…  

Кстати, откуда известно, что последний смеётся хорошо? Если он именно последний, то кто очевидцы? Может, он воет от ужаса одиночества и своего непроходимого идиотизма.