|

Серёжа Катю называл "Моя Бомбина"
За якобы бестыжий взгляд
И голос (Голос был озороват).
Уже за это только им была любима
Бомбина.
Однажды эта пара шла от парка к дому.
Вдруг остановилась: на пути лежало тело.
«Возможно, кома!» –
(О, Серёжа был интеллигент!)
«Скорей, напился» – возразила Катя – Игривая – оправив платье,
Добавила – "Я это тело знаю, это мент
Из нашего двора. У них всегда по пятницам вот так:
Сперва чего-то ходят, а потом – фигак – Валяются".
«Какая умница!» – подумал про себя Серёжа, – "Юдифь! ... Нет! ... Афродита!"
И улыбнулся. И Катя улыбнулась тоже.
И тело стало.. Ну, не то чтобы забыто..
Нет. Стало частью флоры.
В этот миг Андрон Романыч
(Тоже милиционер навеселе)
Влачится вдоль кустов.
Вдруг видит: "Бог ты мой! Васёк Шерстов
Из Управленья «Ц», участок 7,
Лежит! Возможно, кома!
И эти двое ... сомнительных.. уйдут!
Стоять!!!" – испарина на лбу Андрона,
И вздуты вены.
Он руки тянет к кобуре.
И шумно дышит.
Серёжа – он внутри своей вселенной,
Он крик весьма земной не слышит.
И хлопнул выстрел. И Серёжа пал.
И с губ его слетело лишь: "Бомбина,
Твоя улыбка – как картина
Рафаэ..." – и голос в бульканьи пропал.
Вдруг тело, что пластом лежало, оживает.
Встаёт, трясясь, напоминая ветчину,
Глаголет: "Так! Куда! А ну!"
И полубессознательно стреляет.
Андрон Романыч падает.
И с губ его слетает: "Васёк, ты что?!"
Васёк шатается, теряет равновесье,
Цепляется за воздух, и.. тоже падает.
Да как-то неудачно, виском в откос,
Короче говоря, исход летальный.
«А что же Катя?!» –
Пылает вдумчивый читатель.
Здесь Катя поворачивает лик
На камеру, в анфас. И говорит:
"Я понимаю, грустно. Три мужчины
По пьяной лавочке..
Но я – зороастрийка.
Я в смерть не верю. Все переродятся.
Серёжа станет бабочкой.
А эти – морскими крысами оборотятся
Или
Пребудут в изначальном виде.
И, значит, места нет моей обиде
В лучах гармонии всеобщей".
Здесь мы ставим точку.
Заглядывать вдаль бесполезно,
В тумане не видно дорог.
Стремился к вершине отвесной,
Не видя в долине исток.
Казалось, что звёзды уж рядом,
Ты только им руку подай,
И манит не найденным кладом
Далёкий заоблачный рай.
И ты, забираясь всё выше,
Беспомощно Богу крича,
Наверно, уже и не слышишь
Зовущее пенье ручья,
Молитвенный шёпот деревьев,
И вздохи упавших листов,
Не знаешь усилий кореньев
Могучих столетних дубов.
Своей жизнерадостной силой
Источники поят сады,
И шумом леса огласили
Весенний приход красоты.
Опомнись, не трать понапрасну
Усилия тщетный порыв!
Заметь запестревшую краску
Прекрасной и тёплой поры.
Нагнись к голубому истоку,
Испей из ладоней воды.
Земле без тебя одиноко,
Оставь у речушки следы!
Бесконечные силы вращений
Соберут по пылинке наш путь,
Чтоб при встрече искать утешений
И друг другу в глаза заглянуть,
Чтобы мир стал родным и огромным,
И послушным созвучью сердец,
Подарив на поляне укромной
Нам, влюблённым, цветочный венец.
Тёплых звёзд серебристые нити
Ниспадают на кудри берёз.
Эта ночь волшебства и открытий
Озарила сиянием рос.
А наутро белеющей гладью
Манит озеро чистой водой.
Принимая святую прохладу,
Мы ладони сложили ладьёй…

Друзья уходят как-то невзначай, Друзья уходят в прошлое, как в замять, И мы смеёмся с новыми друзьями, А старых вспоминаем по ночам. -------------------------------------------------------- «Друзья уходят» – Вадим Егоров
Друзья уходят, но не невзначай, Они на новых нас друзей меняют И, кажется, нисколько не теряют, И вряд ли мы им снимся по ночам.
Из сердца будто вырвали кусок Иль в душу ненароком наплевали, Такое забывается едва ли... Ну что же ты, за что ты так, дружок?
Уходит друг, ссутулившись, спеша, Не оглянувшись, и похоже очень, Что не прекрасен был союз наш и не прочен И что цена ему не более гроша.
Но нет ни зла, ни сожаления, отнюдь, А просто как-то так осиротело, Осиротело, вот какое дело... Друзья уходят, нам их не вернуть.
Друзья уходят, но не невзначай, Уходит жизнь в никчёмной суете, И мы, наверное, давно уже не те В плену у времени, скупого палача.
Необходимое пояснение: сей трактат ориентирован на взрослых читателей, половозрелых умом и памятью, познавших доперестроечное время и колбасу со вкусом колбасы.
Колбаса ночью из холодильника а) способствует самоутверждению, б) порождает радость от бытия , в) вырабатывает философский взгляд на все. О, эти нежные волнующие розоватые диски с волшебным запахом и вкусом из детства! Нужно, чтобы нарезаны они были ровненько-ровненько, не слишком тонко и не слишком толсто, чтобы колбасные края мягко и непринужденно свешивались с ломтика хлеба, хорошо рядом огурчик – маринованный, малосольный, солененький – не суть. Ни в коем случае не на тарелке! Прямо из пакета, из свертка, чтобы сохранить элемент незаконности и авантюризма. Не надо, чтобы кто-то еще проснулся и пришел посмотреть, не надо нам этого. Собственный опыт и наблюдения показывают, что все это происходит часто стоя, с мягким притоптыванием ногой и задумчивым взглядом за темное окно, где притаился такой жестокий и неблагодарный мир. Хорошо если колбаса «докторская», если «любительская» – тоже хорошо, время, затраченное на выковыривание беленьких пумпочек, дает возможность прочувствования и познания себя.
И хлынет легкой волной из детства, и вспомнятся мама, папа, бабушка и младшая сестра (о, эта младшая сестра!), за воспитание которой на тебя налагалась ответственность, досадная и обременительная тогда, а сейчас кажущаяся легкой и приятной, что выросло, то выросло, в конце концов.
И день рождения тогда по степени важности и ожидания счастья был равен Новому Году, а сегодня – и подарков никаких не надо, лишь бы время не бежало так быстро…
Колбаса сырокопченая. Тоже очень хорошо! Вот она должна быть нарезана тоненько-тоненько, до восхитительной полупрозрачности, обязательно эллипсами, а не кружочками, можно без хлеба. Ц-ц! Но эффект другой, отличный от докторского вареного благодушия. Подстегивается воображение, перед возбужденным сознанием открывается будущее, которого не может быть в принципе, ум делается острым, всепроникающим и ироничным, причина и следствие обретают исконную взаимосвязь, а в кроссворд легко вписываются такие слова как мальтузианство и фацеция, хотя наутро опять затрудняешься. Мелькают мысли о соратниках.
Таким образом, в любом случае ночное погружение в недра холодильника приобщает нас к другим недрам, к истокам философии и постижению четырех возвышенных истин мудрого Гаутамы: о страдании, причинах его, о прекращении и пути, и еще многому-многому, что, в свою очередь тоже чревато, но об этом уже государство заботится.
21 июня 2006 г.

Дыша сознанием вины,
Вины, не тонущей в бокале,
Учился ты у тишины,
Своих страданий и печали.
Учился забывать на миг
Свои проступки и ошибки
И в скором времени постиг
Секрет таинственной улыбки.
Постиг обряды забытья,
Моряк, менял моря на сушу...
Никто не знает – только я –
Какая боль изъела душу
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...400... ...450... ...500... ...550... ...600... ...650... ...700... ...750... ...800... ...850... ...900... ...950... ...1000... ...1050... ...1100... ...1150... ...1200... ...1250... ...1260... ...1270... ...1280... ...1290... ...1300... 1302 1303 1304 1305 1306 1307 1308 1309 1310 1311 1312 ...1320... ...1330... ...1340... ...1350...
|