|
|
И музыка слышна,
И тени за окном,
И это только снится.
Начать сначала всё
И синюю тетрадь
Страница за страницей
Переписать.
И в синем ноябре,
И в снеге за окном,
И в меркнущей природе:
Шуршание страниц
И вечное письмо.
(Без этого ты, вроде,
Не смог.)
(как продолжение форумного разговора с Ольгой Лапицкой, написавшей:
__Между нами – эпоха,
__Круговерть снегопадов.
__Что по сути – не плохо,
__И возможно – так надо...
...
__Между нами мужчины,
__Что меня не любили
__И совсем беспричинно
__Звали нежной и милой... )
Между нами беспечность
Слов услышанных разных.
Рассыпается вечность
Беспричинно и праздно.
Мир другими чертами
Разрисован и скомкан.
Обращенью устало
Отголоском осколки.
Находившие нежной,
Кто теперь в их объятьях?
Расставаясь небрежно,
Обрекать на заклятье?!
Находить в отраженьях
Для созвучия краски.
Нет меж нами сражений,
Рано сброшены маски...
Из того, что не будет,
Заполнять пропасть поздно.
Незавещанным будням
Кто долги наши роздал?
Кто сплетал между нами
Отголоски и лица?..
Полуспущено знамя
Шансом остановиться
В снегопадной эпохе
Вместе с теми, кто нужен.
Что меж нами – не плохо:
Не смело б это стужей...
21.11.2006
Рождаются строчки без лишних мучений,
Увы! И не мне успокоить их бег!
Корявые буквы в унылых значеньях
Разводами лягут на девственный снег.
Неправильной страсти скупое свеченье...
Неправильных мыслей ползёт таракан...
Неправильным пламенем злое влеченье
До края наполнит гранёный стакан.
Я выпью – подарок! К чертям эти «беды»!
Хмельное веселье откроет забег
Меж разумом, страстью, эмоцией, верой...
Под кровью расстает израненный снег?
Прости, я не плачу, далёкий и близкий.
Нежданные мысли... Вновь полон бокал.
Помянем... Любви дураки-обелиски
Погрыз озверевшей разлуки шакал...
2006-11-23 12:32Листья / Вячеслав Моргачёв ( Lit)
Ветер закружил шальные листья,
блик слепит небесного пруда,
ты – палитра, но без краски кисть я …
осень … охлаждённая руда …
сердца … опустели переулки,
старый пёс лежит на мостовой,
отдаю ему остатки булки …
ветра краски, лик иконный твой,
тихо опадают листья вишни,
луч холодный рдеет на стекле,
чист прощальный взгляд, слова излишни,
лёгкий след теряется во мгле …
не пройти пути любви сначала,
том моих стихов уже закрыт,
листья дошуршат – о чём молчала,
брошен пёс у треснутых корыт,
я – на полке высохший гербарий,
ты – в снегу зелёная трава,
ноты прервались осенних арий,
юность бесконечная права,
осень … отшуршали жизни листья
осень … позабудешь ты шута ль?
осень … опускаю грустно кисть я …
на портрете каждая деталь.
------------------------------
октябрь-ноябрь, 2006
руда – старинное название крови
По итогам конкурса произведение отмечено «специальной редакторской премией» , как одно из лучших, ярких и нестандартных! Поздравляем автора!
Мяч резиновый ты потерял.
Тише, сынок, не плачь.
Смешон и заплакан лица овал,
Где–то резвится мяч.
В чьих– то летает сильных руках,
Послушен и невесом.
Послушай, ты знаешь, что в облаках
Ходит горбатый сом?
Если взобраться на гору гор
(Варежки не забыв),
Можно увидеть спины бугор
И плавника изгиб...
Мяч… Ах, какой был красивый мяч.
Я его так любил.
Помню, как ты его (ну, не плачь!)
Тонкой ногою бил.
Сильно ударишь – в небо летит,
Слабо – идет гулять.
Можно тихонько его катить,
Можно как пулей стрелять.
Надо бы дать соловьиный SOS,
Галочий AHTUNG дать.
Где ты? В какую ты льдину вмерз?
Под чью ты ушел кровать?
(А если уйти в самый черный лес,
То встретишь Боровика…)
Таких ты, мой мальчик, хотел чудес?
Таких ты небес искал?
Нет–нет, я искал мой любимый мяч,
Но только вот, плачь–не плачь,
Сказал мне одетый в черное грач,
Что утонул мой мяч...
2006-11-23 01:55Поэт / allafs
Такое странное пророчество:
Чем ближе небо – дальше мир!
Удел поэта – одиночество
В музее музыки и лир.
Оно как дар и наказание
Во искупление грехов,
Оно – небесное лобзание
В слезах из песен и стихов!
Такое странное смешение
Багровой крови с голубой!
И на людские отношения
Наложен рифмы крест судьбой.
Не расплатиться – не получится,
В миру вернуть изнанкой долг
Придется все ж, по воле случая,
Мне полегчает – людям толк...
Вернусь обратно в мир, но надолго ль?
Пурпурным золотом горя
Опять цветет на небе радуга
В святой сочельник января.
Девятицветьем разнебесится, –
Но полон мир земных утех,
И снова по небесной лестнице
Я вверх иду, смывая грех!
А жить в миру, порою, хочется!
Вороне белой – пары нет...
Удел поэта – одиночество,
Среди людей – изгой поэт!
Мы Времени рекой разлучены.
Мой берег пуст, тоской давно он выжжен.
Подробностей ландшафты лишены,
лишь пепел снов их осыпает… Ты же
сама себе – и берег, и река,
и Время у тебя на побегушках,
и слышишь ты сейчас, наверняка,
как звёзды плачут в лунную подушку,
как будущее в прошлое течёт,
минуя настоящее в испуге,
как бога вновь обыгрывает чёрт,
и мы себя пугаемся друг в друге,
как память жжёт, закрученная в рог,
и целится в сомнении бесцельно
туда, где время, смыслу поперёк,
лежит во тьме, собакою на сене,
как я скребу пером молчащий лист,
где буква букву, как в тумане ищет,
в котором ямбы хмуро собрались
и рифм щенки им щеки нервно лижут,
как всё, что есть, меняется на ноль, –
чтоб завтра обернуться блажью тысяч
свечей надежд в пространстве жизни, но
нам искру счастья из него не высечь.
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...400... ...450... ...500... ...550... ...600... ...650... ...700... ...750... ...800... ...850... ...900... ...950... ...1000... ...1050... ...1100... ...1150... ...1180... ...1190... ...1200... ...1210... ...1220... 1225 1226 1227 1228 1229 1230 1231 1232 1233 1234 1235 ...1240... ...1250... ...1260... ...1270... ...1280... ...1300... ...1350...
|