Складка на чёрной сумке хранит отражённый свет.
В комнату входят сумерки, в комнате тишина.
Спрятан в густеющем воздухе важный и злой секрет,
Здесь не нужна отмычка, тайная дверь не нужна.
В зеркале отражается пара простых вещей:
Шкаф с приоткрытой дверью, полка усталых книг.
Он мне не больно нужен, этот секрет ничей –
Что же к стене невидимой жадно я так приник?
Это дрожанье лампочки или тревожный sos?
Жёлтая бьётся бабочка, но ты не спасешь меня.
В комнату входит музыка, торжественная до слёз,
И вижу я складку черную светящегося коня.
Тает крупная соль
и становится сладко-прозрачной
вянет зелень
однако ещё не успела завянуть
крошки хлеба лежат на столе
неподвижно
свежо
и невзрачно
отдыхающий солнечный блик от окна
осторожен
в любую минуту готовый
отпрянуть.
Капает сок с помидора
ничем
не нарушая беззвучность
мокрый нож на столе отдыхает
от дел кровожадных
я стою
не дыша
забывая себя
да и голода
злую докучность
и никак не могу
наконец-то решиться
и разрушить
волшебный покой
откусив помидор
словно варвар
трусливо
и жадно...
Давно ли всё это было:
На смерть золотые оды...
И чёрное не забыло:
Как лёд родовые воды.
В леса полетит синица.
Потом затоскуем сами.
И чёрное разродится
Травою, листвой, цветами,
И солнышко апельсином,
Что день – то крупней и слаще,
По скатерти ярко-синей...
Всё так, и никак иначе.
И кончится этот праздник
Застольем, как стих, раздольным.
Но счастье едва поблазнит
Иль поцелует больно...
Исчезнет золото года,
Как будто его проиграли...
По кругу живёт природа.
Лишь мы живём по спирали.
На руку опустилось пёрышко,
Сверху, из ниоткуда.
Стою и жду чуда.
Но вот же оно – чудо.
Ах, сколько красивых пёрышек
Имел я в распоряженьи...
Но это прошло время.
Круженье? Держи круженье.
И вот я кружусь в воздухе,
Как пёрышко, как столетье.
Да нет же меня на свете,
Нету меня на свете.
Собака, порвавшая голубя,
Тычется в перья мордой.
Мир ни живой, ни мёртвый.
Папа, лежишь ты мёртвый.
И пёрышко сжатое, сжатое,
До крови хрустит в руке.
Без крыльев – и налегке.
Без крыльев – и налегке.
Комья снега в лицо земли
Сыплет злое веретено.
За форпостами корабли
По команде идут на дно.
Обнесенный забором край,
Где кручу вхолостую жизнь,
Не пускает впередназад –
На заставах сугробы гильз.
Просыпаюсь с ударом бомб
И живу от стены к стене...
Это стынущий полигон,
Позабытый в чужой войне.
Зеркало – изрядная затея!
Злится пред зерцалом обезьяна,
Зад свой, изловчившись, лицезрея,
Но лишь злато сзади без изъяна.
