|
|
Не отразился в зеркале: первый раз, второй.
Какой пустяк.
Но жизнь – была ль она с тобой?
Пишу на память:
Рубашка и носки и – с печки бряк.
Некуда падать.
Побреешься, сходишь в магазин:
Нужна еда.
Как не крути – всегда живёшь один.
Пасьянс, телепрограмма.
Без пользы видимой, без лишнего вреда…
Вдруг – телеграмма.
А в ней три слова, скажем. Например:
«Приеду в среду».
И всё, конец. Идёшь зачем-то в сквер.
Кто? Почему?
Зачем это – "приеду"?
И как это вообще – не одному?
А в среду кто-то загорелый, в свитерке,
С парфюмом.
Слова… О Ялте, Судаке.
И "почему ты всё время смотришь вдаль?"
И в голосе твоём уютном
Звучит мораль.
Мой ангел, как оброс ты, одичал!
Ты не нашёл невидимый причал,
Ты не признал простого расставанья.
Так пусть, прошедший миллионы лет,
Свет не умрёт. Пускай зажжётся свет
От нашего дыханья.
Пришла весна, а с ней любовь.
И страсть, от шепота до крика.
При отреченьи – от себя,
страсть и любовь равновелики.
Судьба вела сквозь рай и ад,
по минному и по ржаному полю.
Любовь – страдала и цвела,
над горем, радостью и болью.
____
Пришла зима, а следом Смерть.
Невнятно – жалобно и глухо:
- Не умирай – раньше меня,
просила старика старуха.
Никто не знает Смерти суть.
Это конец или начало?
- Ты хочешь с ним? –
спросила Смерть.
- Хочу: –
старуха отвечала.
А он, душой уже нездешней,
в ночное небо – уходя,
услышал рядом плеск крыла,
души – воистину – небесной.
2007-06-16 15:20Зухр / Татьяна Пухначева ( Puh)
*For Ann
Как надышаться воздухом прозрачным,
Где кружатся орлы, а звук молитвы
их догоняет и щекочет крылья?
Внизу под ними расплескались крыши,
над головой остановилось солнце,
Посередине мы на горном склоне
сидим на камне. Ждем конца молитвы,
Которая орлов щекочет в небе,
Таком прозрачном, что не надышаться.
Ничего не надо.
Не вернётся вновь
В шуме листопада
Первая любовь.
В листопадном треске
Пляшет светотень.
Скоротать мне не с кем
Бесконечный день.
В шуме листопада
Музыка слышна:
Вот моя награда,
Вот моя вина.
Дни ещё короче,
Звон трубы слышней.
Бесконечный прочерк
Памяти моей.
В книге хранится ответ.
Но охраняют его,
Тихо ощерясь, коты,
Лапой гасящие свет.
И говорящие: Ты
Нам не принёс ничего.
Я вам принёс молока –
И разрешите войти.
Только лишь слово одно…
Стражи глядят свысока:
Мы, отвечают, родной,
С млечного родом пути.
Я вам полжизни принёс:
Ждал у закрытых дверей,
Жертву примите мою.
Стражи смеялись до слёз:
В этом бессмертном краю
Время ничто для зверей.
Надежду оставил я им,
Веры хрустальный родник,
К тайному слову любовь.
Стражи рассыпались в дым,
Но сокровеннейших слов
Мне неизвестен язык.
Какие-то игрушечные люди
Расставлены на стоптанной земле
А музыка заманчивою лютней
Звучит чуть-чуть повыше тополей.
А люди как на шахматной доске –
По клеткам и из клетки в клетку.
А музыка не связана никем,
Шутя, заденет нотою за ветку.
Слоны, ферзи, ладьи и короли
Друг другу строят тысячи ловушек.
А музыка всё дальше от земли,
Которая её отвыкла слушать.
На поле вечной битвы двух цветов
Ложатся тени – жертвы новой схватки.
А музыка не ведает о том,
А музыка играет без оглядки.
А за войной идёт война другая.
Как много нужно вытерпеть земле!
А музыка играет и играет,
Играет. Чуть повыше тополей.
Ты идёшь, похрустывая галькой.
Ты смеёшься тихо и с ленцой.
Воду бьёшь, размахивая палкой,
И хрипишь немного, будто Цой.
Мимо пиво носят с окунЯми,
Кукурузу, ягоды, хамсу.
Мимо проплывают и боками
Меня ловят, словно на блесну,
Корабли, белеющие в сини.
Ты прости, я погрущу чуть-чуть.
Мимо всё. И ты уходишь ныне,
Дальше от меня торя свой путь.
а на грядках лишь
лебеда – трава,
лебеда – трава
волной стелется
семена весной
сеяла сама,
сеяла сама
да не верится
ой да стерпится,
ой да слюбится,
к мОлодцу любовь
да забудется
в золотом дворце
сыром в маслице,
сыром в маслице
в золотом дворце
жажду утолить
в решете вода,
в решете вода
проливается
мягкую постель
выбрала сама,
выбрала сама
да не нравится
ой да стерпится,
ой да слюбится,
к мОлодцу любовь
да забудется
в золотом дворце
сыром в маслице
сыром в маслице
камнем нА сердце
.
автор: Олександр
Не забыть. Не залить ни слезами, ни алкоголем,
Не заветрить в ночи из распахнутой форточной рамы,
Не разбить об асфальт вместе с сердцем, не выгнать изгоем
В феврале на мороз. Не отпеть ни на сцене, ни в храме.
Не сказать, не сорваться внезапно на шёпот, ни крикнуть.
Это всё бесполезно. И вряд ли хоть кто-то услышит.
К пустоте, как и к боли – увы, невозможно привыкнуть,
Пустота, как и боль – нестерпима. И мокрые крыши
Безразличны. Как люди. Как старые мокрые люди.
Как сырые подъезды. Как секс без любви. Как беседы
В темноте ни о чём, когда знаешь, что утром не будет
Никаких продолжений, и легкое чувство победы
Никогда не придёт. Никогда не наступит просвета.
Зацепиться нет сил ни за быт, ни за крест, ни за вечность.
И с годами трудней и трудней дожидаться рассвета.
Чувство первой любви – как начало пути в бесконечность.
(2004)
.
Страницы: 1... ...50... ...100... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...400... ...450... ...500... ...550... ...600... ...650... ...700... ...750... ...800... ...850... ...900... ...950... ...1000... ...1010... ...1020... ...1030... ...1040... 1044 1045 1046 1047 1048 1049 1050 1051 1052 1053 1054 ...1060... ...1070... ...1080... ...1090... ...1100... ...1150... ...1200... ...1250... ...1300... ...1350...
|