---

Жасмин туманом плыл у окон:

Жасмин туманом плыл у окон

Июньский вечер звуки прятал,
где в сумрак погружались дали,
и облака бумагой смятой
в закатном пламени сгорали.

Берёзы белые колени
прикрыли тени кружевами,
что этот день отдали лени
забыли, не переживали.

Жасмин туманом плыл у окон,
лилось вино и лились речи...
и грусти нераскрытый кокон
до осени припрятал вечер.


Белит тополиный пух одуванчиков виски

Цвет черёмухи снежком
предвещает холода,
ива молится тишком
у заросшего пруда.

Ливень нанесёт мазок,
зачернит во двор окно,
липа золотой песок
сыплет лужицам на дно.

Обострённый ловит слух
сколько в голосе тоски,
белит тополиный пух
одуванчиков виски.

Сдюжил дождь сирени куст,
мы – житейскую грозу...
вместе с ивой помолюсь
на вечернюю звезду.



И поклоны бьёт синица, отпуская всем грехи

Отцветает куст сирени,
одуванчик белый сник,
в кружевных накидках тени
прогоняют солнца блик.

На берёзах пеной мыльной
кучевые облака,
у стрекоз в зеркальных крыльях
отражается река.

Ветерку с утра не спится,
сарафан измял ольхи,
и поклоны бьёт синица,
отпуская всем грехи.

И слова – такая малость,
а волнение в крови...
сизари у ног собрались
и воркуют о любви.


Ронял шиповник в травы по капельке закат

Недолго дождик капал,
вздыхала зря река,
сосна мохнатой лапой
прогнала облака.

В дремоту впали тени,
ветра сморила лень,
и в облачке сирени
пропал гудящий шмель.

Будила чайка криком
грозу и спящий гром,
хотелось о великом,
а слово – о земном.

Века меняют нравы,
но не разлук обряд...
ронял шиповник в травы
по капельке закат.

Валерий Мазманян

---