Аve, Ави, ведь разве не в праве
Верить в кубе, безмерно скорбя,
Вкупе с небом на дальней заставе,
Полюбить не заставишь себя.
Кто-то хищный, рождённый не нами,
У границ наших сроков не спит.
Только тат не идёт на татами,
Не выходит еврейский пиит.
Аve, друг, не бывать по-другому.
Не легка на подъём, не спеша,
Оставляя ключи управдому,
Отправляется долу душа.
И останется шум после шмона –
Бой стаканов, листки на полу,
И солонка царя Соломона –
На субботнем воскресном пиру.
|