Всякий разбирается в политике, даже тот, кто утверждает, будто нет. Мужик любой – коли не голубой – рубит в футболе. Каждая женщина водить машину может. Писать стихи – просто.

В самом деле, неужели есть в жонглировании словами хоть какая-то сложность?! Черт побери, мы же пользуемся языком, пусть и с переменным успехом, но ведь понимаем друг друга как-то! Ну и что за проблемы записать рядком для потомков пару мыслишек, пришедших в голову тут же, в процессе размышления над обстоятельствами, обязательствами, верностью и жестокостью, тем более, что это уже как бы вроде бы и рифмы, нет?

Время неземной окрыляющей сладости – это день открытых дверей на фабрике у Вили Вонка. Такое вот иное время даже если и настанет, то длиться оно будет час-пятьдесят – хронометраж картины. А примириться с жестокостью могут только равнодушные люди, с молчаливого согласия которых, как известно, и совершается самое ужасное зло на земле.

Нагромождение словосочетаний, состоящих из сходных и одинаковых явлений и понятий, напоминает проваленное упражнение на примыкание. Нет, польстил. Таким манером расписывают ручку.

Короче, это реально даже не типа стихи.

Опять набычатся сильные мира, наши в доску политкорректные широкой души голуби-космополиты, упрекающие зарвавшегося зажравшегося меня в отсутствие такта к новым авторам. Покажите мне автора!.. Который, к слову, в нашем случае даже не удосужился хотя бы тремя символическими словами заполнить анкету. С кем имеем дело?

Я бываю невыносим, и мне это известно, но и с этим надо как-то жить. Такая Karma.