|
|
в последнем
есть бессилие минут
рассыпанных горохом возле двери
когда-нибудь
ушедшие не веря
захлопнут двери пустоцвета и уснуть
уже не смогут
мерить по себе
дурацкая затея идеалов
я полюбила здесь
уродство и скандальность
за кипель правды и надежду доброты
ты понимаешь
кто здесь правит бал
и даже баллы
вечно кислая среда
без тени мысли
нити чьих-о волосатых
то лап то рук
филер вуаерист
и неудачник
саном оскопленный
а там
еще не выцветшие клены
и песни птиц
и даже вихрь улыбок
где ты и нимбы
пяльцами для ниток
двух недостриженых монашек
из бермуд
играть оставил
 Небо ёжится серой сыростью,Отбивает чечётку дождь,Раздавала природа милостиЛишь под летний, шальной кутёж.Отбывает тепло сторонкою,Погрузившись на корабли,Летних месяцев песни звонкиеЗатихают в морской дали.Время сыплется звездной россыпью,Обращая мечты в песок.Мне б тихонечко, лёгкой поступью,В лето вновь проскользнуть…На часок.
1.
Почему так лает ЖУЧКА?
Ведь она совсем не злючка!
Надо выглянуть – никак
К нам пожаловал...
2.
Вчера рассказывала Юля
Нам о своей родной бабуле -
Та на хранение ЛУЧОК
Кладёт в капроновый...
3.
Заслужил Петров Егор
От учителя УКОР,
Потому что он не смог
Дома выучить...
4.
Объясняет папа Толя
Любопытной дочке Тосе -
В лес относят глыбы СОЛИ,
Чтобы их лизали...
5.
Нам с моей подружкой Олей
Не страшны любые БОЛИ -
Мы их с лёгкостью могли бы
Заменить союзом...
6.
Восхищается Егор -
Удивительный УБОР
На деревьях поутру.
Иней сказочный в...
7.
Краска есть с названьем ХНА,
Жёлто-красная она,
А правитель тюркских стран -
Это есть великий...
8.
Монетка мелкая АБАЗ
Была у жителей Кавказа,
А за дорогою у нас
Есть продовольственная...
9.
Закон в исламе есть – АДАТ.
Он дополняет шариат.
Но проще слово есть, ребята,
И это памятная...
10.
Одноклассник Нилов ПАША
Самый умный мальчик наш,
Знает он, что есть рубашка
По названию...
Ответы вразбивку: база, апаш, хан, дата,
чужак, бору, лоси, урок, чулок, либо
06.02.10
в колодце детства
вечные звезды
для ночей и легкого дыханья
я стала женщиной
не на снегу постели
не под кандалами обручений
а в шесть лет
когда папа
в шесть утра пошел на рынок
чтобы подарить мне букет цветов
до пробуждения
ты будишь меня так
каждое утро
Имена полустерты, времена – ты поди представь их!
Не представишь даже. И хрен бы с ним,
Но мы, молодые, всё улыбаемся с фотографий.
Всё снимся.
.
(Восточная притча)
"...Раздвинул женщину — она мертва.
Выдохнул слово — мертвое оно.
Записал — стало еще мертвее.
Запомнил — мертвое, мертвое, мертвое.
Лег в могилу — и земля мертва.
Подумал о прошлом, подумал о будущем — пустое и мертвое, мертвое
и пустое.
Встал, ощупал дух, понюхал тело — мертворожденное, мертвоумершее.
Даже мысль — и та мертва, потому что о мертвом, о мертвом.
И пришла любовь, и убила все мертвое.
И поставила меня стеречь это мертвое.
Почему меня? — живых спросите.
Налейте чаю.
Санджар ЯНЫШЕВ
(Природа. Стихи. М., Изд. Р. Элинина, 2007, сер. «Классики XXI века»)
"Санджар Янышев — поэт знатный и восточный. (...)
Янышев объясняется притчами, как во времена Омара Хайяма или Абу-ль-Аля аль-Маарри."
Андрей КОРОВИН, лит. критик, культуртрегер. (Дети Ра, № 1, 2009)
Раз двинул женщину — она мертва.
Еще раз двинул – еще мертвее.
Вырыл хайяму.
Подумал о прошлом, подумал о будущем.
Вынул мобилу, записал, запомнил – мертвое, мертвое, мертвое.
Лег в могилу. К ней. Лежит. Мертвее не бывает.
Раздвинул. Ощупал, понюхал – пустое и мертвое, свежеумершее.
И пришла любовь.
Почему, вдруг, с ней? – живых спросите.
Не дают.
Чаю только наливают.
.
что написано то и случится
всем не ставшим
тепло листопада
из флажка загоревшейся спички
механический краш зхажигалки
заменивший
сорвется огонь
с прометеевским даром и даром
без цепей киловаттов уе
будут так же срываться гитары
под закатов летящую медь
молодые завидовать старым
что застали живое тепло
из винила и снов желатина
фотопленок немого кино
что написано сбудется
все
и стихи
и страна
и любовь
у флагштока сгоревшей за миг
спички жизни в кострище вселенной
на жилплощади ветреных душ
отменив прецедент подселений
разрешив лишь кредитки любви
и листки подписные искусства
из английских рожков а не рож
у фасеток кощунственных глаз
разрывая вибрации зим
лишь осенние сны разрешая
как написано так и решится
улыбнёшься
и значит ты Дома
и я снова накрою на стол
домотканную скатерть неона
забывая какое число
когда свет разрывая шагрень
возвращает мне строки твои
здесь танцуют деревья и птицы
не боясь остановки земли
и срезают раскрытым крылом
солитонов колючие спицы
зеркала превращая в авто
и стопкраны на сонных перронах
босоногое детство мое
и пускай никогда не обсохнет
молоко
*
Весь город притаился за окнами.(с)
Может – нам еще не разобраться,
может – мы уже не доросли,
но насчет «кто выше», эт вы, братцы...
рост у нас почти что до земли!
погадай мне на бога
который нас любит
не за молитвы
а просто за жизнь
как мама
когда верят
не задают вопросов
тихо ждут
забывая зачем
жизнь это мувик
и трафик любых расширений
файла вселенной
но джампики слов
только твои
лишь бы хватило музыки
до ленточки титров
конец
монтажная доброго взгляда
солнце для питера в студию
шахтёрам любви
вместо лампочки глаз
третий не лишний
и он же последний
любишь ли ты пересматривать
старые сплетни тополей серебристых
меченый ямбом столетий
мойкой умытый на вечность
мой человек дождя
короли и капуста
огенревость старой вражды
гринов грань технологии нано
она новостью новой как мир
принесет
профицитом товарным
для падений и взлетов уе
может хватит сидеть на виагре
мир
и в гриву и в хвост возлюбив
а в капусте
пусть лучше детей
собирают для новой нирваны
чтобы было где петь и любить
о безумно красивой дороге
на краю непоследнего лета
в этой вечной байге
не за Это
давай взорвем седьмой сезон матриархатом
шальных богинь линяющих с шеста
повальной власти на подмостки тихих спален
и разводя дорог прощальные мосты
над призрачной рекой игры в людей
я вспомню мальчика который регги пел
в церковном хоре убаюкивая совесть
уставших взрослых с клерикальности свечей
глаза закрывшие как вечные покои
на свет и честь
нас было много
но осталось только двое
еще играющих на трубах водостока
о том что время расплавляет в лицах стекла
под бифуркации из кексов сытой жизни
до снов полыни в радиальности ветров
как голый в бане
я конечно про любовь
в пенджабском штате запретили даже браки
традиционные из этих патологий
последней страсти каменеющих людей
я размываю боль водой из родника
твоей дороги у которой сны Монблана
кресты Манхеттена и верность океана
и здесь ложащегося верностью собачьей
к твоим ногам где как и раньше кандалы
в голеностопах
я обниму там и воздушно расцелую
послав им в пику пару лайков прямо в дых
рассказы жемчуга морей и вечность неба
я пронесу через года метелей веба
твоих стихов и примиранье и обвал
с обычной жизни
за то их бог не целовал а только гладил
луна в окладе старых аэродинамик
динамит время до распада динамита
тузы пристреляны и джокеры как биты
на детстких классиках асфальт шлифуют в цифре
а звук живой уснул на старых граммафонах
и стаи беженцев с приросшей насмерть маской
посмертной жизни балагурят ни о чем
давно как схемы а я плачу в старой сказке
и ласты клеются меняя рыбий хвост
на две подпорки с каблуками острых финок
и я под них врагов твоих осатанелых
пошпально в рельсы пожалею положить
подолом вытру акушерски дав под зад
шлепок родящий
отправив мысленно в дорогу или может
у неба выпрошу им транш уснуть без боли
тряпичной куклой не дождавшейся любви
ты лучше шорохом по ветру расскажи
как мне беречь тебя от стай голодных мыслей
когда неслышим сердцу бой часов на кухне
курс милосердий проходила на лопатках
но тех простила
этих не прощу
я в каждом зеркале химер смирильный щуп
оставлю набело
пусть сунутся
за детство
на камне камня не оставлю
за тебя
взорву обвал
на медленных торгах
и рухнет нимб нимфеточной системы
Россия вырвется из плена
и наш Штирлиц
еще и верностью и светом удивит
избавив мир от их прыщей и хиросимость
под вальсы шульмана
ядра земли магнит
настроит на
весеннюю капель
столбов помимо
свободное от флуда молоко
пролившееся небом на подушки
расплавленными пленками в глазах
очковтирателей послав по ссылке на
хороший адрес
где ни улица ни дом
Маккартни хиппи и веселая попса
лабают старенький мотив и веселятся
come бак in USSR...
прости прости
смешались стили
маргариты и терезы
монашки с пламенным обрезом и кораном
где на тринадцатой из сур
код шифровальный
и пояс верности
несдавшихся шахидов
уснувших за минуту до подрыва
за два не выдоха в пороге верной спальной
вагона вечности
ты исцелил мои лопатки навсегда
травой и светом
 сегодня выпал отшельниктаро для тары духазнаешьих книги так не горят в огнестранночто пепел можно читатьзначит горят в натурея этот город вылюблюскоро приедут слайдысладим иное просмотромсемь раз она улетала и возвращаласьна безымянныйв свои слюдяные крыльяукрыв подушечку пальцаладони летящей в небохрустальная стрекозакакое доверие мира может быть вышечем шёпот летящих листьев
Лето яблоком зеленым
Пробежало путь недлинный
От растрепанных пионов
К горделивым георгинам,
От нежнейшего жасмина
К хризантемам запоздалым…
Вот уж темные рябины
Загорелись крапом алым,
И сверкают в кроне вяза
Золотые украшенья
Чистой радостью для глаза.
Но не станет утешеньем
Мне осенний праздник цвета –
Предзакатное сиянье
Красок – бренности примета
На пороге умиранья.
Принёс к нам дяденька
Больного котика –
Рахитик маленький
С большим животиком.
Мурлыкал сказками
Вполне понятными,
Его ласкали мы
Руками ватными…
Лечили мальчика,
Латали, ладили,
Кормили с пальчика,
Животик гладили.
Но хворь всесильная
Съедала заживо.
И отпустила я
Ребёнка нашего…
Тоска жестокая,
Уйди тихонечко.
Звезда далёкая,
Спаси котёночка!
Тугая мгла над ним,
Ему не дышится.
Большим дыханием
Твой свет колышется.
Ребёнку нашему
Не надо садика:
Игрушкой – камушек,
А миской – впадинка.
Для исцеления
Безчеловечного
Нужна Вселенная
Да капля Млечная.
как жаль
что гениально грустный Гоголь
как женщину россию не любил
дружил
смирнову россет поучая
как выжать их коробочки души
маниловых и плюшкиных
но мне
они милее до сих пор
невыспренною преданностью времени
не пойманному птицей за пятак
я узнаю людей не по словам...
по пыли откровений на манжетах
по влаге симпатических чернил
ночами не пролитыми в экран
помятой перекопанной кровати
сомнений
ну их в жизнь
а что нам
хватит
нам хватит ими выброшенных в море
помоек бесполезных мелочей
о травах не сдающихся в покосы
как ящик стеклотары а легко
красивым отрешеньем аватара
под ноги тех кто любит а потом
в разлуках вытирает ноги небом
и думает
наверно
не нашел
а фишка так проста
как рок-н-ролл
с бессмертием и выдержкой кащеев
найти
всего лишь айсберг над водой
сберечь от вечной зависти людей
подводная больная одиссея
конечно не гомера и кусто
Кустодиев
и я опять болею
морошкой
потому что там не я
тебя кормила с ложки напоследок
все среды
попадают в молоко
а гении рождаются по средам...
я узнаю людей не по словам
по боли
и резьбе дорог на венах
опять
в письме написанном не мне
пойду перечитаю как любил
ты прятать свою грусть в ее коленях
целуя округлившейся луны
касанием извечных шевелений
веления тепла любви живот
у нового рождения ребёнка
почище старых метл и заговоров
сном запаха сметающий подол
земное
ты знаешь
я обоих вас любила
и тихо умерла когда зашло
твое больное солнце черной речки
хлебнув закат последнего вина
карету мне карету...
лучше стечкин
и мыло сериалов
я дождусь
и белых мух и встречи снега светом
за тех
кто эту речку не прошел...
меня разбудили мыслью
куда ты лезешь старая су
и я подумала
а действительно
куда
дар отрицаний кудахтал
как пятый петух
не нашедший с утра
трах тибидоховости сказки от волка
правда
куда
вы когда нибудь видели
продавщицу мороженого
с бельмом на третьем глазе
и бермудами на первых двух
а ведь она продает
ещё живым
они всегда предупреждают
вот сейчас прийдет саван
от безенчука
гарант капитализма
и всех закопает
столовой ложкой
и он приходит
но мой кофе настолько горяч
что даже лёд в нем не тает
силлабо-кататонический
стихо комментатор
коммутатор
уснувшей франции
шесть
это та же девять
только через два дыхания
пошли
не прохожий
нам спать нельзя
у нас дети
вчера ты пах корицей
чужих огней
живая перекличка
на лычках снов
Ты всё прощёлкал. Я всё профукал.
Какая глупость! Какая скука!
Ночная скука под разговоры,
Под переливы и переборы.
Тебе тридцатник. Мне тридцать восемь.
Один не начал. Другой не бросил.
— Давай смеяться: всё так потешно.
— Давай напьёмся!
— Давай, конечно.
Один не бросил, другой не начал.
Зато стабильность: машина, дача.
Мне тридцать восемь. Тебе — тридцатник.
Вот твой бумажник. Вот мой лопатник.
Вот деньги, выпьем под этой ёлкой,
Игриво ляжет роса на чёлки,
Счастливо, Федя; счастливо, Вовка;
А жёнам скажем: «Командировка».
//
Ночная скука: а вот что, Федя,
Давай ты пёхом, я на мопеде,
Возьмём тротила, ворвёмся в Думу,
А лучше вот что, а лучше, к чёрту,
Продам квартиру, сколотим группу!
Пойдём на курсы! Поедем в Тынду!
Ты любишь рощи? Посадим рощу!
Напишем книгу про дым, про иней!
Какой же вечер сегодня звёздный!
Хотя не поздно! Ещё не поздно!
Ещё не поздно!
прийти в твой дом
общипанной и пьяной
не птицей сирин
временем избитой
ворованных названий операций
вояк с тузом обвисшим козырей
сиреной старого ослепшего гомера
сломать пластинку жизни о колено
поставить новую
и в лазерном оскале
дорожек времени
джекпотов радуг
спасать от экстези
Дамаск
ломая фразы
пиковой дамой
и лабая на фарси
кинжал стихов
с зеркальем состраданий
из сказок Дании
забытых для войны
у сцен брутального театра
я самый странный
анонимный алкоголик
всю твою кровь
которую бодяжат
подранки памперсов избитой
белой власти
запеленаю словом/плачем/ветром
и будет счастье
и медленно под утро отползая
как тень рептилии
оставлю на комоде
с дымящейся сигарою полыни
забившегося сердца уголёк
чтобы твой свет остался навсегда
в глазах сирийцев
так никогда и не узнавших кто помог
порвать дракону когти
вырвать жало
не за державу
а талант дамасской стали
безродным панкам
поломав воячий пыл
обыдно
цинично жадных до быстрей пожрать
канистрами фастфуда
и лаве
тавро не быть
закрылось время ключиком на вене
и белый поезд взмыл под облака
катать и возвращать отобранные души
под вальсы Штрауса
и сказки о лесах
конечно больно
плачу
душно
но ты опять найдёшься
между двумя горбами старого
верблюда
погоны
рыба
шах
фигуры речи комбинации трех пальцев
и снова медленно
прозрачно
не дыша
я не могу злиться в мире
где есть Ты...
скафандр в углу
я опять в лягушачьей шкурке
она мне дороже ботокса
искусственных снов луны
потому что
я полюбила
в ней
у тебя очень добрые руки
такие бывают
у мамы
у пекаря
и у ребёнка
вернувшегося с войны
когда она открывает ногами
как щеточкой в девятку
в верхний левый угол мяча
овалы вписывающиеся
в квадратуру недолюбленных
генералов холодных палитр
и бывших танцорок
и ангелов Аргентины
скопирайзить чужую жизнь
вместо своей
я их поженила..
еще раз...
Страницы: 1... ...30... ...40... ...50... ...60... ...70... 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 ...90... ...100... ...110... ...120... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...400...
|