|
|
Перемелется в прах и пыль
Перелюбится, разведет.
Вдоль дороги растет ковыль
По дороге беда идет
Перетопчется, может быть
Стороной обойдет мой дом
Все заменит на – Пережить
Пережить – значит сделать сном
Перемелется в светлый прах
Пересыплется в урны бед
Перелюбится. На губах
Побледнеют следы побед
Перебесится и пройдет
После бури – и штиль, и гладь
Перемелется в крошку лед
И растает стихом в тетрадь
бездомный
10 лет спустя...
пойти что ли наконец и сдаться
снова в психушку
и рассказать докторам всю
правду про шизофрению
и пусть их посадят в СИЗО
за шокотерапию
шиза
подарок Будды
и проклятье америк
умение быть всем одновременно
везде и сразу
война за время
не окончится в один день
на одной улице
одного города
она перманентна
как соль момента
и сыпь ментов
это навсегда
пока
пока
пока
ты не отпустишь их на свободу
как он своего героя
можно ли любить сильнее
можно
конечно
но зачем
любовь
страна слабости
слабости к тебе
слабости к богу
слабости к ребёнку
слабости к любви
слабости к людям
даже когда они куклы
слабости к слабости
если когда-нибудь возненавижу мир
то за тебя
но и полюблю снова
только
с тобой
2012-02-23 15:24Дуэль / Амирханова Анжелика ( Naoka)
Оставь при себе то, что было твоим.
Курки взведены – мы напротив стоим –
Не дернется мускул, не дрогнет рука –
Когда взведены два курка.
Давай одновременно – в сердце – насквозь.
Барьер разделил нас – на вместе и врозь –
И общего нам не найти языка,
Когда взведены два курка.
До пены загнав не одних лошадей,
Узнали повадки прохожих людей, –
НО друг на друга скалим клыки
И взводим по новой курки.
До пепла нас выели боль и любовь –
Клокочущей злобой разбавлена кровь –
И мысль барабанит в уставший висок:
«нажми на курок».
Но я опускаю свой маузер вниз –
Убей меня дважды – вторично на бис –
За то, что люблю и за то, что рука
Моя не коснулась курка.
... несется смерть на быстром скакуне;
в седельной сумке плеск воды в лохани,
короткий смех, и шепот, и признанье,
и рук сцепленье на его спине.
несется пыль за топотом копыт
и оседает на камнях и травах;
спешит приказ – надежная отрава,
которой будет добрый муж убит.
«а верная Бат-Шева понесла» -
несется весть, за нею призрак бури...
осада, бой, и хеттиянин Урий
уже рукой не чувствует седла.
о, Гос-ди! но только не молчи,
не умали назначенного срока.
уходят в ночь скорбящие пророки
и детский плач срывается в ночи ...
По воле господа
не всемогущего,
валяюсь в госпитале,
изъят из сущего…
И с сердцем вместе ли,
упав, как к маме, ниц,
лежу в созвездии
стеклянных капельниц.
Не поразительно ль,-
пленен не ловко ли?
Обвит резинками,
проткнут иголками.
Не понарошку-то
хриплю под биркою.
Врачи льют кровушку
и в вену зыркают.
Узнать доподлинно
хотят, воздев очки,-
какую родину
люблю и девочку.
Глядит на снимочки
сестра под лампами,-
откуда рифмочки
беру с силлабами?
С чего вдруг песенкой
слагают мнение,
откель Есенин кто,
а кто поменее…
И понижают столб
крови магнезией,
прибор не портил чтоб
своей поэзией.
Пасут предсердие
и днем, и вечером,
и тем усерднее,
чем ближе к вечности.
Ну, все же ясненько!
С чего задорненький?-
Обычный язвенник
с сердчишком дохленьким.
Таких – палат на семь
в три слоя забито.
И неповадно ж тем
гневить алфавит-то!
Но кровь сама кипит,
- мы так устроены,
на ЭКГ ряд пик
как рифмы, сдвоены.
А там таких поэм
и песен залежи,
прочтешь и станешь нем,
присвистнув,- надо же!
Вот полежу чуток
на пару с вечностью,
и засвербит листок
с пером и свечкою.
И бог слова подаст
под рифм чечёточку,
и между разных дат
отсрочит чёрточку.
Вот так я, в мир сипя
подсевшей рацией,
рифмую сам себя
с реанимацией...
Много упреков с разных сторон
Будто бы с кем-то пою в унисон,
Будто бы лесть мне милее хулы,
Будто бы жду я от всех похвалы.
Кто-то ругает – ты слишком проста,
Кто-то кривится – тема не та,
Кто-то в упрек, что в друзьях все не те,
Кто-то – забыла о красоте…
И про любовь не спеши, не пиши -
Глупую тему в зачатке глуши,
И про цветочки нельзя, то – отстой
Только про то, как отважен герой.
Чувства не модны, цветочки не в тему -
Вот и пишу я о кухне поэмы.
инет ползет как русский танк
бурлача на желанье защищать
закатов безнадёжные плащи
и площади
в которых неотать
решил плясать на истерических костях
я кистень слов достану кисеты крестиком
солдату на войну
морского боя белым вышивая
и зеркала ионизации пробив
стаканом прошлогоднего кефира
заквасок недоношенных дебилов
волнуя загазованную кровь
коротким нежеланием вестись
на лажу замороченных эфиров
скажу спасибо...
спасибо БоГ
за косвенность стихов
некосовость войны
науку говорить без слов
молчать без боли
и любить без тела
срываю маску
вместе с восковым лицом
и там
ребёнок
просит сказки
выкладывая кубиками
папа
не зная ни про HAARPы
ни про СТО
прикупленного в денежную ласку
Энштейна
и кто-то добрый и живой
читает Пастернака плача
ему в чернильницу под злые феврали
и треплет по загривку облако
похожее на старую собаку
время тайны и боли
чтобы ты отдышалось
пару дней я на воле
где-то
между именем и губами
последнее желание тепла
не бог вирта
всего лишь карта памяти
разыгранная в вист
чужими музыкальными руками
твои тузы
напрочь казенные с решетками больниц
где даже тюрьмы кажутся прогулкой
в садах камней до самого себя
квартеты королей – иллюзия повадок
в конфетах влаги фантиков детей
которыми они уже не станут
и эти дамы
обременённые дорогой скуки брака
или безлюбия влечением в умы
весны короткая печаль
и я прошу о них ночами
когда нам хорошо
пустые хлопоты испуганных вальтов
инвольтово не знающих о сносе
винтов сквозь мозг на домены пустыни
и те пройдут
в проснувшихся живыми
дорог шестёры и семёрок разговоры
окончатся под первую капель
апрель ворвётся медленно но дерзко
срывая с карт рубашки
занавески откроют окна
ловить серебряную рыбку вод
чужой любви
бессмысленно
кармически опасно
как воду пить
под мельницей безумий водопадов
сбывающейся сказки
сама я
из другой игры
пропитым плотником
из ранга буратин
однажды недоструганная пешка
бессмысленная падаль неликвид
на джокера запавшая по-деццки
смотрю как он
играет с вами в поддавки
одна об этом зная
в одиннадцатой версии земли
когда-то его звали Валентино
с тех пор и отдышаться не могу
он бережет во мне мужчину
а я в нем
женщину которая когда-то
под бархатом ладони была моей землёй
у вас это зовется трансвестизм
у нас доспехи утреннего бога
любви вам утомленные враги
такой чтобы до всхлипов захлебнуться
сердца чужих
шершавыми руками не трогая
а только удивляясь
что кто то еще любит
в этом умном как IQ
последнем мире
не нужно всем по вере
по любви
осесть в неба добрых руках
как теплом утомленное тесто
где газ платка на лезвие упав
надвое делится как жизнь
телохранитель
накал наград
ношенье славой на руках
не бережёт от тлена горьких одиночеств
кумир в гримёрке рассыпает порошок
на зеркала
не потому что ему хочется
сгореть скорей
толпа поклонников любви дает аншлаг
авансом боли неустроенной судьбы
у счастья сытого так редко здесь бывают
живые песни и желанье дальше быть
добрей и тоньше
актер будильник не дающий нам уснуть
кончины раньше
хмельные странники оваций из души
которым засыпать не разрешили
мы здесь живем телохранителями света
который выпал вместе с криками рожденья
как каторжане в ледниковых городах
готовя третий антураж из вымираний
на поле блажи от политиков вчерашних
кусочек неба пожеланием проститься
Прости Уитни
этот голос остается
любить живые души что во ржи
стоят у пропасти
и пишут пилигримам
ищу телохранителя на ночь
в годах
душевного
желательно с интимом
любого
кто сумеет превозмочь
проклятье камня
где в половинках разделенного платка
хранится швом
обрыв фатальный пуповины
и первый крик
как торг за молоко
и все как дети
беспощадны и невинны
в большое сердце легче попадать
куда ни плюнешь там останется пятно
сидят диванно подлокотники в сугробах
и ждут мессию разопнуть еще на раз
в окне гвоздями
хлысты невежества и чванства разложив
из неуемного желания учить
чего и сами не умели никогда
и круглый стол обглодан крысами как сыр
и месть фантомная on-line психоделик
за неудавшуюся песенную и
иную праздную но признанную жисть
толпы на гребне
за их пучок по два рубля на переходе
я и фонемы бы твоей не отдала
но время призраком корабликов уходит
и на веснушках незнакомого ребенка
играют плети воздух жизни обагрив
закатом ржавым
и мы теряем возле пропасти во ржи
святые звуки
в америк лажу
я насобачусь научусь
словами сглажу
венец безбрачия с природой и людьми
ничтожа кожу из души травлю тавро
из черной лилии на чайку не похожей
и выполаскиваю мир словами боли
как крот уставший и ослепший от траншеи
с звездой на шее
тебя увижу
значит
солнце уже встало
а ночью плачу от желания не жить
так бестолково далеко и бесполезно
и понимаю
что сама тебя не стою
и слышу как звенит разбитое окно
мессия каждый
кто задев вихрами небо
толпу накормит не иллюзиями хлеба
жарким из эга своего и их гвоздей
не разделяя на поэтов и людей
.
...или
Как Эхо наше отзовется...
"Кто блага райские мне явит не тая?
ЭХО: Я.
Ты смертно, Эхо..."
О. Комков «Небеса» (пер. Дж. Герберта)
"Кто блага райские мне явит не тая?"
ЭХО: "Я."
«Ты смертно, Эхо!..» – вякнул тихо я...
"Ни... чего подобного!.."
.
Опять я здесь, и двадцать лет
Как будто канули без смысла.
К чему вся жизнь, и белый свет
Зачем свои листает числа?
Ты молодою в том раю -
В той молодой любви осталась,
А здесь? – Здесь птицы так поют!
Но я без пения скитаюсь.
Я тщетно силюсь ухватить
Судьбы изменчивой значенье:
Зачем дано мне дальше жить,
А у тебя упокоенье?
Зачем святая тишина
Мне говорит, что все так зыбко?
И вечной кажется одна
Твоя далекая улыбка...
19.02.04
 Мой светТы – дальний мой свет,На который стремлюсь мотыльком.Ты свет, превращающий снег в золотую пыльцу.Ах, сделай хоть что-нибудь, чтобы мне стало легко,Хотя бы... Хотя бы наотмашь ударь по лицу...Ведь я всё сиротство своё позабыла с тобой,Как будто и не было давешних горьких потерь...И дорог, и важен ты мне совершенно любой,И даже не ласковый вовсе – такой, как теперь.Ну, сделай хоть что-нибудь, чтоб не стремилась к тебе,Веселые смелые крылья мои опали,Чтоб я не искала лазеек в проклятой судьбе,Не слепла от яркого чистого света вдали.&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&Сестра Риммовна
 леонида шарлотта дантесдевичий амвонв сумасшедшем домевместо христа Пушкинпромозгло русскаяотчаяннаябезумнаяроднаячувствуютакая вечная любовьот морошки до морока одна жизньчто еще нужно чтоб спокойно любить отечествоваше благородиегоспожа подначкафлажков краснопёрых ляппустятвремя в обход волчкомдевять граммов души кляпом во рту мускулязыкрусскийтвойскоро веснародной
Собака воет на луну.
Она луне покорна, но свободна.
В окно я посмотрю... А вдруг засну?
Плывет луна по быстрой глади водной.
Луна качается во мгле.
Но солнце в пустоту уже всплывает
И в ритм бессонной жизни на земле.
Собака на луну протяжно лает.
слетели петлиот винтав подвальном храме пол проваленкружатся мыши в карнавалегрызут у матрицы углыменяю сердце на улыбкув глазах твоихоно продрогло как щенокмне ничего не нужнобогкроме негокромеверни емучто отобрали людион сделал то что ты не смогосталсяи каждый день как на работуидёт на крестчужих долговс тряпичным клоуномверни…и он вернёт тебе любовькоторую на небе отобрали
Слова, которые нужны,
Не сказаны, не скажутся.
Но я не чувствую вины,
Что жизнь моя так вяжется.
Сегодня я, а завтра ты
Уйдем дорогой вечности,
Не встретились средь суеты
усталой бесконечности.
И пустота… и в пустоте
Рождались встречи, но не те.
Страницы: 1... ...40... ...50... ...60... ...70... ...80... 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 ...100... ...110... ...120... ...130... ...140... ...150... ...200... ...250... ...300... ...350... ...400...
|
