Люди на фотографии, смотрите на меня почему?
Вы тихие и печальные, опустили свои флажки.
Если в вас злые снайперы с крыши стрелять начнут,
То тут даже ни я, ни господи помоги.
Вам дружно идти шеренгою, за кадр, за горизонт,
Но что ж вы стоите и смотрите, и что за тоска в глазах?
Вас ждёт на трибуне тиран, раскрыл он упругий зонт.
Но почему не вы, а я ощущаю страх?
Ваша жизнь не закончилась, моя же – не началась,
Вы стоите и смотрите, а там, за моею спиной
Тревожащая и красная тихо звезда зажглась,
И кто-то из вас шепчет: боже мой, боже мой.
* * *
Она сегодня отдалась не мне,
Не мужу, не соседу по площадке,
Но предпочла податься на панель,
А ведь вчера лишь было всё в порядке.
И я, влагавший много, как привык,
И бедный муж, внезапно впав в немилость,
Да и сосед, нам не чужой мужик,
Короче, никому не обломилось.
А где-то на Тверской, на сквозняке,
Иль много хуже – в Химках у забора,
Стоит она в колготках налегке,
Не чувствуя, как нас она позорит.
Мы на троих в подъезде водку пьём,
Смягчить стараясь адские мученья,
Занюхивая чёрствым сухарём,
Но алкоголь не дарит облегченье.
Как нам спасти любовь – кто даст ответ?
Молчат на подоконнике бутылки,
Нам без подруги точно жизни нет.
Мы без неё – пустые четвертинки.
. . .
Она к утру подъедет на такси,
Пошатываясь, выйдет из машины. . .
И, ни о чём зазнобу не спросив,
Подхватят её бережно мужчины.
1. Халтура
Чавкает громко
В новом ботинке вода. –
Горе-сапожник!
2. Утро
Хмурится небо,
Дождь по крышам рассыпал
Звонкие капли.
3. Альтернатива
Голод душевный
Не утолить стихами…
Пробую водкой.
4. Средство
Хмурое утро…
Чашка крепкого кофе
Тучи разгонит.
5. Мечта
На сковородке
Толстый кусок свинины:
День гонорара!
6. Признак
Я бы побрился,
Но с бородой мне лучше, –
Выгляжу умным.
7. Усталость
Люблю посидеть
В кресле после работы.
Ну ее к черту!
8. Иллюзия
За кружкой пива
Кажется жизнь светлее
И совершенней.
9. Опыт
Если над книгой
Долго сидеть и думать –
Можно свихнуться!
10. Секрет
На полшестого
Я завожу будильник
Вот уж лет десять.
11. Выходной
Как же чудесно
Хмурым осенним утром
Дома остаться!
12. Открытие
Я и не думал,
Что у моей соседки
Столько достоинств!
Ты ставишь старую пластинку:
«Шумят и шумят в саду…»
Ты легкая, как паутинка,
Я рядом с тобой иду.
И чья-то старинная пара
Идёт, как всегда, впереди
По золоту тихого парка –
И время стоит в груди.
А потом ты зачем-то спросила:
Куда подевались они.
Словно книгу, ладони закрыла,
И посыпались жёлтые дни.
Смотрю я на старое фото...
Где с тобою идем вдвоём.
«Мы с тобой не умрём?» – Ну что ты…
Мы с тобой никогда не умрём.
* * *
Кого Господь – пошлёт,
мы – в тех и влюбимся.
В бесплотных ангелов.
Иль в формы Рубенса.
Боготворить бы – их,
безумно любящих,
одетых и нагих,
в шелках – и,
в рубище.
Где надо сильные.
Где можно – слабые.
Их звать бы нимфами,
а мы их – бабами.
И вместо тех кого,
Господь послал с небес,
порой, мы любим тех,
кем искушает бес.
За это, братия,
в миру – гулящая,
не рай обрящем мы,
смолу – кипящую.
Молитесь – ироды!
Молитесь истово!
Чтобы на свете,
том – была,
амнистия.
Я не кукла: посмотри на меня –
Я ж живая…
Это мука: ты мне сердце пленил –
Угрожаешь…
Сколько было (ты не знаешь) потерь –
Не считал же,
Но ушло наше счастье за дверь,
Любовь – также…
Я не плачу: лишь смотрю на тебя
С укоризной,
Только мячик залетел от ребят
Перед тризной
К нам в окошко: приземлился на стол,
На тарелку…
Глупой кошкой я упала на пол –
Перестрелка…
Я же знаю, что не хочешь любить –
Ты боишься…
К птицам в стаю протяну жизни нить! –
Усомнишься?.. –
Сомневайся. – Только ты посмотри:
Я не кукла!
И не кайся в ярких красках зари –
Рядом скука…
Я уснула: на года ль, на века –
Неизвестно…
Время плыло, как печали река –
Не невеста…
I have been digging deep and long
Mid a horror of filth and mire,
A bed for the golden river^s song,
A home for the deathless fire...
My gaping wounds are a thousand and one...
Глубоко и долго копаю
Среди ужаса грязи и трясины
Ложе для песни золотой реки,
Обитель для бессмертного огня...
У меня тысяча и одна зияющая рана...
Poems Past and Present. Шри Ауробиндо
*
Среди ужаса грязи, злодейств и тоски,
задыхаясь от смрада пороков,
долго русло копаю для песни реки,
для ее золотого потока.
Ноет тысяча ран словно рана одна,
мне судьба припасла щедро соли,
тайный враг изнутри отомстит мне сполна,
если я покорюсь его воле.
Время гонит меня, непреклонный палач,
мне ниспослана тяжкая доля...
Как терзает мне слух обездоленных плач,
но молчанье небес – еще боле...
Но закончится время истлевших оков,
хлынет золото солнца по склонам,
и наполнится русло реки моих снов
наяву чистым светом и словом.
24.10.2006
1.
Горящая свеча в неясном полумраке
Не в силах ослепить уставшие глаза.
Чудовище души в груди больной собаки
Не верит в благодать и божьи чудеса.
Не первозданный свет холодного рассудка
Заполнит эту тьму и воскресит любовь,
Но яростный огонь и дьявольская дудка,
И дерзкие стихи, и варварская мовь.
2.
Страх, метнувшийся из мрака,
Потянул души струну, –
Как бездомная собака
Завываю на луну.
Странное, больное время
Притаилось под столом,
И стучит в седое темя
Ленинградский метроном.
3.
Когда-то я был ученым
С горящим квадратным глазом,
Считал себя посвященным
Во все эти гитики сразу,
Питался травой и пивом,
Практически жил в публичке,
Ужасно был некрасивым
И ночевал в электричке.
Полгода копил на ботинки,
Зимою ходил без шапки,
Меня боялись блондинки,
И презирали бабки.
Зато – я был настоящим,
Зато – я был первороден,
Я был бесконечно счастлив,
Я был от всего свободен.
4.
Осенняя печаль знакома всем поэтам:
На сердце возлежит необъяснимый груз.
Ни золото листвы, ни отголоски лета
Не в силах разбудить задумавшихся муз.
Все так же небеса светлы и бесконечны,
И звездная тропа прекрасна, как всегда,
И линии руки все так же безупречны,
И омут синих глаз глубок, как никогда.
Но дивная свирель безгласна и невнятна,
И замер в полусне волшебный метроном,
И между стройных строк – расплывчатые пятна,
И неизменный дождь бормочет за окном.
5.
Лицом к лицу – начало столкновенья
Бессмысленно вращающихся глаз.
И сухость губ, и жар прикосновенья,
И боль, переходящая в экстаз.
Безумием отмеченные души
Свивают жала в яростный клубок,
И кровь кипит ключом, и руки душат,
И плавится безжизненный зрачок.
В мучительной, горячей круговерти
Слепого заполнения пустот,
Через любовь ведет дорога к смерти
Гораздо чаще, чем наоборот.
Не слышно выстрелов с той стороны,
Не слышно пенья цветов.
Мы будто бы выиграли. У старшины
Стал взгляд виноват и суров.
Он молча привстал, поправляя шинель,
И первым покинул окоп.
Стоит в тишине, как живая мишень.
И кто-то целится в лоб.
И вот мы идём по застывшей земле
В ту сторону, где ничего.
А выстрел, как птица, поёт в голове
Но нам не дождаться его.
