Сама себе я не принадлежу,
Душа моя поделена на части,
В зеленый лес на исповедь хожу,
И по крупинкам собираю счастье.
Звездою нежной светишь ты во мне,
А рядом сын, сестра и моя мама.
Я греюсь в теплом ласковом огне,
Но мне для жизни этого так мало.
И я впускаю в сердце дождь и гром,
И ликованье первых птиц рассвета,
Целую цвет сирени под окном
И восторгаюсь музыкой сонета,
Ловлю как редкость драгоценный миг
Тех откровений, что прольются даром,
И тот прощальный журавлиный крик,
И листопад, сверкающий пожаром.
Нет, одиночество не для меня,
Для пустоты нет места и минуты.
Поет душа, от радости звеня,
Какое счастье, что нужна кому-то.
На перекрестке двух времен
Мы затоптались в настоящем,
Меняя цвет своих знамен,
Не видя света в предстоящем.
Под постоянной трескотней
Боевиков, речей и клипов
Мы душу спрятали броней,
Чтобы не слышать ее всхлипов.
Привыкли боязно молчать,
Хранить тоску в оцепененьи,
Не спрашивать, не отвечать,
Не позволять себе сомненья.
И вот стоим на всех ветрах,
Теряя прежние одежды.
Былая слава, словно прах
Для нас придуманной надежды.
А рядом кружит воронье
И хочет снова поживиться,
Как ненасытное ворье,
С которым велено ужиться.
Но мы хотим еще мечтать
И верить в счастье и свободу,
Неповторимой былью стать,
Кропя на путь святую воду.
На полке тикают часы.
Секунды падают и бьются.
Мой маленький усталый сын
Глазами синими прольётся
И скажет мне: "Я очень стар.
Во мне механика угасла.
Но погляди: душа чиста.
Я еду в правильное царство."
А я, неправильный, стою
И косточку в руке сжимаю
Вишнёвую. Ведь в том краю
Вишнёвого не слышно рая.
Возьми её, мой крошка сын,
Постой, пока часы не вышли.
И пусть глядят мои часы
В большое небо цвета вишни.
Маленький мальчик
По лесу идёт.
Облако, значит,
По небу плывёт.
Я беспокоюсь:
Дойдёт – не дойдёт?
Волк у колодца
Его стережёт.
У мальчика Пети
Большие глаза.
У волка, пожалуй,
Красивей глаза.
У волка засохшая
Слёзка-слеза.
Вытереть, может.
Сказать – не сказать?
Но вот повернул
Петя за поворот,
И вот уже облако
Тропкой идет,
А Петя по небу
К колодцу плывет:
Ему очень нравится
Наоборот.
Заплакал тут волк,
Голову обхватил.
Неужто он Петю
Совсем упустил?
Неужто он Петю
Совсем упустил?
Заплакал наш волк,
Голову обхватил.
А Петя уже
От колодца идёт:
Он вовсе не облако –
Наоборот.
И было ли облако?
Облако было.
Но вовсе на землю
Оно не сходило.
А вовсе мерцал
Светло-розовый свет…
Ты больше не плачешь?
(Улыбается): – Нет…
Мокрая осень нынче –
носом простуда в борьбе –
я заболел – я простужен –
время – размером с тире.
Хочется теплые плечи…
в ухо щекочущих строчек…
хочется просто лечь и…
здесь – многоточие точек…
И почему ты в неволе?
И почему ты заплакал?
Что наши рифмы скрывали?
Всё – в вопросительных знаках.
Вновь разревелись ночью
нежные слезоточия:
между тобою и мною
узкое двоеточие.
Запаковала разлука
каждого в тень поминаний,
только выводят руки –
Ты – знак моих восклицаний!
Мне уже давно не тридцать три,
А тебе – еще не восемнадцать.
Так что, сопли, милая, утри,
Рано нам с тобою целоваться.
---------------------------------------------------
Иван Бахтиярович Зильберштерн
(Zilberstern)
* * *
Мне ещё не пятьдесят уже,
Ты пока под стол пешком проходишь,
Бесподобная в бесстыдном неглиже,
Да – обмыл тебя с горшка я и всего лишь.
Ты же размечталась, разошлась,
Лезешь на колени, просишь каши,
Чупа-чупса просишь – выкусь-накось!
Жди, когда наступит время наше.
Лет пятнадцать пролетит едва,
Постучись в мою палату рано,
Чтобы не проснулись доктора,
И не замела тебя охрана.
Если буду не спеленат я,
То тебе немедленно открою,
И туда, где алая заря,
Из окошка мы шагнём с тобою.
И в полёте этом неземном,
Осенённом утренней звездою,
Мы друг к другу навсегда прильнём,
И навек останусь я с тобою.
«Я поцелуями покрою…»
Мне уже давно не тридцать три,
А тебе – еще не восемнадцать.
Так что, сопли, милая, утри,
Рано нам с тобою целоваться.
Через годик, лучше – через два
Тихо постучись в мою лачугу.
Я проснусь, и добрые слова
О тебе услышит вся округа.
А потом, я выйду на крыльцо,
Осененный утренней звездою,
И твое прыщавое лицо
Страстными лобзаньями покрою.
И музыка слышна,
И тени за окном,
И это только снится.
Начать сначала всё
И синюю тетрадь
Страница за страницей
Переписать.
И в синем ноябре,
И в снеге за окном,
И в меркнущей природе:
Шуршание страниц
И вечное письмо.
(Без этого ты, вроде,
Не смог.)
(как продолжение форумного разговора с Ольгой Лапицкой, написавшей:
__Между нами – эпоха,
__Круговерть снегопадов.
__Что по сути – не плохо,
__И возможно – так надо...
...
__Между нами мужчины,
__Что меня не любили
__И совсем беспричинно
__Звали нежной и милой... )
Между нами беспечность
Слов услышанных разных.
Рассыпается вечность
Беспричинно и праздно.
Мир другими чертами
Разрисован и скомкан.
Обращенью устало
Отголоском осколки.
Находившие нежной,
Кто теперь в их объятьях?
Расставаясь небрежно,
Обрекать на заклятье?!
Находить в отраженьях
Для созвучия краски.
Нет меж нами сражений,
Рано сброшены маски...
Из того, что не будет,
Заполнять пропасть поздно.
Незавещанным будням
Кто долги наши роздал?
Кто сплетал между нами
Отголоски и лица?..
Полуспущено знамя
Шансом остановиться
В снегопадной эпохе
Вместе с теми, кто нужен.
Что меж нами – не плохо:
Не смело б это стужей...
21.11.2006