Однажды, в полночь, у окна,
Воздав хвалу прошедшим суткам,
Я "внял душе, чтобы она
Слегка поспорила с рассудком“.
Непримиримых два врага
Скрестили шпаги на дуэли:
Один – приветствует снега;
Другая – вешние капели.
Спор спором, а виновник кто?
Из-за кого ночная сцена?
Здесь ни к чему ”инкогнито“,
– Моя любимая, Елена.
...
– Любить? А любит ли она?
Как это глупо и наивно.
Восторги... Первая весна...
До тошноты, душа, противно – .
– Ты зол, рассудок, и жесток
В минуты пошлого цинизма.
Не принимаю твой упрёк,
Сквозящий ядом скептицизма.
Любить! Конечно же, любить!
Взахлёб! От края и до края!
В любви самой любимой быть,
Любовь любовью обретая! –
Забыв о споре, крикнул я:
”Долой рассудка безучастье!
С тобой готов, душа моя,
На брудершафт, до дна, за счастье“!
...
Мне не помеха дождь и грязь.
Спешу в волнении, в надежде
К любви, над разумом смеясь,
Вдвойне уверенный, чем прежде.
... Тревожат окна темнотой.
Включаю свет. Секунды риска...
Обескуражен пустотой.
Иду к столу – на нём записка:
”Меня любили Вы напрасно.
Мои дурачества не в счёт.
Любовь ”без памяти“, несчастна.
По мне, милей в любви расчёт.
Что, чувства? – плод воображенья.
На свете много ерунды...
Растаят бледным отраженьем
В осеннем зеркале воды.
И, ради бога, не взыщите.
Желаю Вам любимым быть.
Меня, коль сможете, простите
И постарайтесь позабыть“.
...
Ликует бес, тряся мошной,
Лукавым предаваясь шуткам:
Мужчинам с женскою душой
И женщинам с мужским рассудком.
1980-е годы
Хотела бы жить в этом доме
С крылечком, с окном на углу,
Где штора в скругленном проеме
Скрывает уютную мглу
Манящего старого быта:
Подзоры узорные, печь,
И стол кружевами покрытый.
Как будто бы можно сберечь
Ушедшей эпохи приметы –
Размеренный старый уклад,
Вернуться из этого лета
Хотя б на столетье назад.
В век ясности русского слова
И поисков русской судьбы –
И, может, начать ее снова
С простой деревянной избы.
В притихшем сквере листопад.
Мелькают жёлтые наряды.
Грустят из мрамора наяды,
Безмолвно выстроившись в ряд.
Гадать по клавишам листвы,
Внимать осенней серенаде.
И говорить своей отраде:
”Во всей Вселенной только Вы.“
Будить мечтой воображение.
Лелеять сказки сладкий сон.
Нашёптывать: ”Я в Вас влюблён“, –
При свете лунного скольжения.
31 августа 2005
Когда видение из сладких грёз
Меня пленило, – луч твоей улыбки –,
Я погрузился в сон, где запах роз,
Витал, слагаясь в образ зыбкий.
Видение, словно юбка на ветру,
Взлетало. В трепетном волненьи,
Я замирая, знал, что поутру
Я буду целовать твои колени.
И погружусь не в мир из сладких грёз,
Виденью предаваясь умилённо.
Не в запах иллюзорно-сонных роз,
А, в Розу Роз, – твоё живое лоно.
9 февраля 2009
Охра, сиена, умбра – настала осень.
Всюду цвета сырой первозданной глины,
Даже на небе последнюю скрыли просинь
Тучи – нигде ни капли ультрамарина.
Против охряных вспышек один лишь ветер
Холодом веет цвета морской лазури.
От океана летит он. Его мы встретим,
Если свернем на Север. Оттуда бури
К нам прилетают – дерзкие, как менады,
Чтобы стереть остатки скупых отметин
Золота с черных крон и тропинок сада
И умереть нечаянно на рассвете.
От кого пришла весть и не месть ли
За земные грехи?
Открывать ли конверт? – А что, если
Мне .... прислала стихи?
Непростые стихи, золотые,
Завитушками чувств ухоженные.
Где, не в скобках, а запятыми
Слова о любви продолжены.
А лукавый: ”Ха-ха да хи-хи, –
Над моей чертоплясит душой.
– Ты ей нужен, как мне петухи.
Неудачник... к тому же, большой“.
Но на то он и чёрт, чтобы нечет,
Посчитать, изловчившись, как чёт.
Я дождусь, когда ласковый вечер,
Нежно тронет меня за плечо.
И открою конверт, как в тумане...
От неё... от любимой... от .... .
30 декабря 2009
Мой город на белых горах:
Крутые подъемы и спуски,
Загадочность улочек узких,
И яблони в тихих дворах,
Нежданность скупых перспектив,
Уют тупичков двухэтажных,
За шторкой хлопчатобумажной
Звучит позабытый мотив.
Забытый и все же родной,
Как запах московской грушовки,
Как вязы, что на остановке
Стояли зеленой стеной.
И легче дается подъем
И близятся синие горы.
Когда-нибудь, может быть, скоро,
К подножию их подойдем.
Мы обедали в «Себастьяне»,
Где с утра зажигают свечи —
Ты на стуле, я на диване —
Разводила пустые речи.
О печали своей весенней,
О ветрах, леденящих кожу.
Ты сказал, что до воскресенья
Занят и в воскресенье — тоже.
Все, пора — у тебя работа,
Бизнес школа и психо-тренинг,
Позвонишь, может быть, в субботу.
В папку счета закинул денег,
И до ивы большой плакучей
Проводил, что у остановки.
Вот такой пустяковый случай,
Как холодный апрель — неловкий.
Я выбросил телевизор и отключил радио,
Не говорю с соседями, не слушаю дворника,
Я не участвую, не марширую на параде я,
Не читаю книги, не вспоминаю Йорика.
Дом мой – дверь в мировой интернет.
Там я живу и ругаюсь, и радуюсь.
Верю в несостоятельность старых примет.
И падаю от смеха, вспоминая Падую.
Зачем надо было лететь, тащить вещи, спешить.
Когда нажал клавишу и ты уже видишь Европу.
Зачем тебе солнце, когда есть загар от Виши?
Намажь и не надо жарить ни морду ни попу.
В скайпе не видно где ты, задник любой повесь.
Хочешь море иль горы и лучшую виллу
Сколько затрат на поездки, ты всё это взвесь,
И оставайся дома, не слушай Сибиллу.
Пусть говорит, что любовь тебя ждёт в снегах
То ли в Альпах, толь просто в зимнем Париже.
В сетях интернета не надо стоять на ногах,
И тем более кататься на горных лыжах.
Надо только печатать улыбки, смайлики раздавать
и любовь непременно сама заплывёт в твои сети.
Но вот отключается свет, и ты кричишь: “Твою Мать!”
И вдруг вспоминаешь , что матери нет уж на свете...