Аристотель, профессор Плейшнер, мать Тереза, Элвис, – знали ли они, что в следующей жизни станут самыми обычными разнорабочими, домохозяйкой и токарем 5-го разряда? Знал ли Билл Гейтс, что еще на прошлой неделе, привокзальный бомж «Вася – Косорез» уверовал в родство душ, после того, как увидел во сне блок-схему украденного им накануне карманного компьютера? Конечно, все знали! Потому, что если вы умны, богаты и знамениты, то любой желающий с отсутствующими характеристиками сможет назначить себя вашим духовным наследником. Но, такие случаи перевоплощений редки. На практике, самый популярный предок – это типовой дворянин с гербом, титулом, и регалиями. Возможно помещик. Европеец. Но не румын! Вредные привычки – обязательно. Высшее образование? Аж, два! Здоровье, как у быка, деньги, машина.… Какая машина? Нет, машин еще тогда не было. Девки его любили – это главное.
- Фигня! А я был в прошлой жизни…, – Славик скорчил важную гримасу, – императором Китая, Чу…, нет, Шу! Ли Шу. А знаете – почему?
Нет, не знаем, и знать не хотим. Уши слушателей немедленно сложились конвертом, перекрыв на время доклада все доступные информационные каналы.
-…Эта династия двести лет страной правила! – в заключение, добавил Славик.
- Так тебе в Китае пенсия полагается, – поддел Славика коллега по работе, – за заслуги перед родиной.
Грузчики, включая потомка славного рода императоров, как по команде разразились громким гарканьем. Складская подсобка содрогнулась.
- Да идите вы!.. – беззлобно бросил Славик. – Давай, наливай из новой партии. Помянем родственника, что ли.
Разлили. Ну и запах! Технический, что ли? Ты что – разбавить?.. Продукт испортишь! В желудке само разбавится.
- Давай, Слав, за твоего дедушку, – прозвучал чей-то тост.
- Да идите вы! – откликнулся Славик любимой фразой, и, громко выдохнув весь воздух из легких, быстро проглотил неизвестную жидкость. Нужно было выдохнуть еще раз, но горло вдруг отказалось подчиняться. Он выпучил глаза, но это не помогло. Славик схватил себя за адамово яблоко, пытаясь руками помочь горлу протолкнуть воздух в любом направлении, и через мгновенье, с креном в 90 градусов, свалился под стол.
- Китайцем быть не круто, – подал голос один из грузчиков. Однако его шутку никто не оценил.
Оцепеневшие собутыльники удерживали стаканы в дрожащих руках и, оценивая подвиг Славика, живо представили себя очередными экспонатами в музее медицинских ошибок, где в витрине за стеклами, их чучела держали бы собственные печени, демонстрируя немыслимый цвет и размеры иностранным делегациям и представителям конкурирующих музеев. Выпить захотелось еще больше…
И, тут, как всегда это бывает в мелодрамах, зазвучала трогательная музыка. Слабый луч света пробился сквозь набитый коробками стеллаж и, поиграв отблесками на сальных волосах Славика, поднялся по стене и остановился в центре грязного потолка.
«……все..………!» – очнувшись, подумал Славик и попытался осмотреться. На его удивление привычная картина жизни была перевернутой вверх ногами и очень расплывчатой, а еще, перед самыми глазами маячило что-то похожее на хвост или хобот. Почесывая задними лапками свое туловище, Славик стал размышлять о произошедших с ним переменах.
«Значит так: я сижу на потолке, у меня на носу хвост, у меня куча лап и крыльев, и я…. Я не человек. И еще голодный, как собака! Выходит кто я? Маленький комарик и во лбу моем горит маленький…. Фонарик? Бред! Хватит демагогии – пора подумать о хлебе насущном!»
Славик сложил шасси, спикировал, и на бреющем полете облетел свое тело. Нет, похоже, тут полакомиться нечем. Хотя поза покойника смешная…. А, вот! Это что за десерт на глиняных ногах, со второй группой крови, резус отрицательный?! Николай Петрович! Бригадир и полевая кухня в одном флаконе, из славной династии потомственных грузчиков, – причем, каждый предыдущий грузчик зачинал последующего, с мыслью о сыне – грузчике! Такая вот глубокая жизненная колея.
Славик облетел бригадира дважды и, зайдя с тыла, осторожно приземлился на толстую ляжку Петровича, облаченную в легкую спецовку.
- Спасибо, Господи, за этот обед и все такое…, неважно! – торжественно пропищал Славик и быстро вонзил нос – хоботок в толстую ногу бригадира, который в этот момент предавался любимому занятию – пьяной философии.
- Вот чем, по-вашему, человек отличается от животного? – вопрошал бригадир у коллег, показывая пальцем на труп Славика. Благородное собрание молчало, предполагая, что ответ, в любом случае, будет неправильным.
- Неотложку вызвать? – раздалось несмелое предположение. Увы, ответ был неверным.
- Сам очухается, – таков был правильный ответ.
В это время Славик наслаждался вкусом бригадирских внутренностей. В отличие от грузчиков, смысл человеческой сущности Славику был ясен и понятен:
«Очень вкусная кровь! Немного терпкая. Ага, есть четкое послевкусие, отдает чем-то.… Да, это настойка боярышника за 7 руб. 20 коп., урожай весны этого года. Прекрасный выбор!»
- Человека и животного отличает отношение к пище, – пустился Петрович в философско-бакалейные дали. – К культуре пищеварения. Животные, вообще, бессмысленно поедают свою еду. Просто жрут ее – и все! А мы…
- Сейчас бы чего пожрать! – прозвучал чей-то комментарий из дальнего угла подсобки.
«Нет, я совсем не считаю это бессмысленным времяпрепровождением, – размышлял Славик, продолжая посасывать свой коктейль. Это не просто мой гражданский долг, это очень важное и достойное занятие для каждого нормального…»
-А-а, падла!!! – вдруг взвизгнул бригадир и с размаха ударил ладонью в область укуса.
Растолстевший и опьяневший от крови, Славик смог только приподнять голову и громко икнуть: распростертая ладонь бетонной плитой неслась на него, опережая скорость звука.
«Чего это он? Обиделся?» – успел подумать Славик и тут же лопнул, как воздушный шарик, оставив на спецовке Петровича лишь грязное кровавое пятнышко.
«….. вы все…….!» – первое, что пришло в голову Славика, как только он открыл глаза. Славик посмотрел вокруг: все как обычно: кругом одни курчавые овечьи задницы с короткими хвостами. Нет, что-то в этом было не совсем обычное… Но, что? Славик попытался сосредоточиться, и ровно через пять минут до него дошло, что он что-то жует, причем уже довольно продолжительное время. Трава?.. Или силос?! Или.… Тьфу, ты, гадость! Воняет-то как!
Славик с отвращением выплюнул зеленую массу на землю и попытался вытереть морду передней ногой. Все равно, что локтем ухо чесать. «Когда я был комаром у меня это намного проще получалось», – сокрушался Славик, пытаясь достать копытом себе до подбородка. И тут его озарило.
«Копыта! У меня есть копыта на волосатых лапах! И значит, кто я? – попытался определить Славик. – Вон, те мужики – это узбеки. Плов собираются варить. Вон те, это овцы. Это собака: от нее псиной несет за три километра. А я?.. Наверное, я баран, или…»
Славик заглянул себе под брюхо.
«Не, ну я знал! Конечно я баран!.. Хоть и генетически измененный, но вполне здоровый, с хорошей потенцией, и желанием плодить таких же баранов, как и я. Спасибо тебе, Господи!» – обрадовался Славик и громко заблеял. Несколько косматых голов нехотя повернулись к нему, и среди прочих любопытных, парочка голов оказалась в узбекских тюбетейках.
«О-па! Узбеки! Ко мне идут, – Славик сопоставил рецепт плова, узбеков, свои физические и вкусовые данные, и похолодел от догадки.
– Ну, какие же мы бараны все-таки тупые! Чего я голос подал? Сожрут ведь узбеки и не спросят, как звали. Эх, куда бы спрятаться? Хоть на дерево лезь! А как назло: кругом одни задницы – и не одного дерева!»
«Бери этого!» – услышал Славик, встрепенулся, но через секунду, стреноженный, уже лежал на боку и орал благим матом: «…Я же невкусный, парни! Одни мослы! Да что вы, гады, делаете! Не могли консервы себе купить? Сволочи!..»
«.…э…ээ…..» – решил Славик, тупо созерцая грязную булькающую лужу, в которой он стоял. Вообще-то, это был небольшой пруд, вырытый на краю села, но для Славика это место было всего лишь коротким водопоем во время длительного перелета в жаркие страны.
– Кря! Кря! – с удовольствием закрякал Славик, отведав местной жижи. Он мысленно поблагодарил местных жителей за создание удачного ландшафтного проекта, обернулся на село…
- Кря…, крестьяне, чтоб вас!.. – только и успел крякнуть Славик, как сразу же, почти одновременно прогремел залп из несколько десятков ружейных стволов, детского арбалета, и в довершение артобстрела, кто-то, не очень умный, метнул в него камень. Когда дым рассеялся, участники расстрела сгрудились на поле битвы.
- С первого раза! – самодовольно сказал кто-то из охотников, рассматривая остатки добычи, и все остальные герои немедленно закрякали: – А я дуплетом стрелял! – Видели, как у него башка отлетела? – Да там все отлетело! – Да, одни перья – а где мясо-то? Где утка-то?.. Вот, черт, пятый раз!..
«……., псиной воняет!» – поморщился Славик, вильнул хвостом пару раз, и зачем-то залаял на пустую белую стену.
«Вот черт! Это же от меня воняет! – наконец догадался он, продолжая бессмысленно гавкать. – Я же псина! И я лаю! А зачем я лаю?..»
-Э-э, заткнись, а! – громогласно раздалось над ухом. – Мы на прием к врачу пришли, да! А ты здесь балаган устраиваешь, перед уважаемым человеком.
- На что жалуетесь? – уныло осведомился врач, с нескрываемым раздражением рассматривая Славика.
- Слушай, друг, ты сам не видишь, да? На него мы жалуемся! На кого ж еще? – грубо ответил небритый мужчина с красными, от хронического недосыпания, глазами.
- Значит, громко лает, – быстро догадался врач. – Долго? И днем и ночью? Две недели? И во сне? И когда питается? А когда не лает? Не было такого? А может его «усыпить», к чертовой матери?
- Только чтобы навсегда! – немедленно согласился мужчина. – Выручай, друг!
Славик поднял вверх морду, грустно оценил хозяина и его друга, но лаять не перестал.
«Ты же, сволочь, Гиппократу клялся, что зверушек будешь лечить: черепашек, там, попугайчиков всяких!» – облаял он доброго доктора.
- Попугаев мы не лечим! – неожиданно вырвалось у врача.
- И не надо! – с готовностью поддержал его небритый мужчина.
- Ну что, друг человека, будешь молчать или нет? Последний раз спрашиваю, – предупредил доктор Славика, наполняя шприц «снотворным».
«А как я тебе лаять-то перестану? Думаешь, это так просто – взял и замолчал? – недоумевал Славик. – Я и сам не знаю, как остановиться».
- Я так и знал! Не понимаешь русских слов? А это понимаешь? – с этими словами хозяин вырвал у врача шприц и недвусмысленно нацелил его на Славика.
«Ладно, ладно! Уже молчу!», – прогавкал Славик.
- Ну, как хочешь!..
«………..И почему меня это не удивляет?» – почти не расстроился Славик. Он проплыл еще два метра и спрятался под полусгнившей корягой, чтобы спокойно осмыслить свое положение.
«Ну, теперь-то я кто? Может лось или кабан? А-а, без разницы! В этом мире спокойно никем не дадут пожить. Тем более в этой реке…. А! Так значит я рыба! А какая рыба? Просто тупая, глупая рыба, без имени и фамилии. Кстати, я самец, или кто? Неважно! Главное, чтобы не промысловый. Хотя, все равно сожрут! Найдется гурман и на рыбу-карандаш».
Неожиданно, рядом со Славиком проплыла большая рыба с длинными усами и остановилась неподалеку. Она медленно развернулась, и уставилась на Славика большими мутными глазами.
«Чего засмотрелся, усатый! Первый раз рыбу увидел? Хм, а интересно: рыбы умеют мысли читать, а то разговаривать в воде совсем невозможно. Вот как в таких условиях размножаться? Например; приспичило мне стать отцом, или матерью – неважно – и вижу я подходящую рыбу…. А вдруг она дура дурой? Хотелось бы пообщаться перед тем, как…. Чего, ты, сказал, олень подводный?!! Какая я тебе Леночка?!».
Мерзкая усатая рыба, как показалось Славику, прищурилась и даже скривилась в ироничной ухмылке, после чего, выпустив из пасти несколько воздушных пузырей, поплыла дальше.
«Сам с собой размножайся, жаба усатая!» – бросил вдогонку Славик, и совсем осмелев, выглянул из-под коряги и внимательно осмотрелся вокруг. Прямо над ним, раскачиваясь, висел крючок с нанизанным дождевым червяком. Приманка как бы приглашала: «слопай меня, Славик, и наконец-то кончатся мои мучения», но, Славик был опытной рыбой и поэтому, подавив желание, поплыл в сторону, – подальше от соблазна.
«В принципе, рыбой быть неплохо, – размышлял Славик, дрейфуя по течению, – Вот только заглотнуть бы чего, холодно, и не видно ни черта. Что там впереди делается? О! Хлебные корки. Это подкормка, и если осторожно подойти к этому вопросу… М-м, вкусно! Никогда не думал, что хлеб…. Стой! Куда?! Попался! Развели, как щуку на ржавый гвоздь…»
- Смотрите, какой окунь! – изумился рыбак, показывая Славика друзьям. – Такое ощущение, что он меня матом кроет.
«Ты чего, дядя! Я говорю: я желания могу исполнять! Вот у тебя жена-старуха есть? А корыто? Слышишь? Нет? А ты мысли читать умеешь? Нет? Ну, тогда…
«……..Ну и кто я на этот раз? Опять баран?» Едва Славик взглянул на свой мех, как от страха отскочил назад и врезался спиной в стальные прутья клетки.
«Господи, спаси! – прошептал Славик. – Я тигр. То ли малазийский, то ли…»
Славик просунул лапу сквозь прутья и повернул к себе табличку. «Бенгальский», – прочитал он. «Так, значит, мне 5 лет, зовут Илья… Бред! Какой идиот мог так тигра обозвать? Неважно. Главное, я в зоопарке – а это значит, что на обед у меня будет телятина!»
Славик облизнулся.
- Это ничего не значит! – крикнул проходящий мимо служащий зоопарка кому-то вдалеке.
«Мясистый парень», – отметил про себя Славик и, хмыкнув, визуально проверил заточку когтей на правой лапе. С виду когти выглядели идеально острыми, как бритвенный набор 5 в 1.
- Не буду я его кормить! – упирался служащий. – Вы же сказали, что меня к кроликам поставят.
«Эх, сожрать бы тебя за такие слова!» – подумал Славик, равнодушно наблюдая за служащим.
- Он не кусается, – донеслось издали. – Он ручной тигр. С ним даже дети играть не боятся.
«Ну, я вам сейчас покажу ручную черепашку!» – Славик прищурился и, тихонько откашлявшись в сторону, тонко мяукнул: «Мяу – мяу».
- Ага! Вот видишь! – послышалось уже где-то совсем рядом. – Не бойся, открывай клетку.
Славик еще раз мяукнул, и замок несколько раз щелкнул, открывая узкий проход в соседнее помещение, где его ждала большая миска и вежливый официант.
- Кис, кис, – позвал служащий и подтолкнул вперед оцинкованное корыто, в котором, вместо телятины, перекатывался, словно яблочко по блюдечку, один большой кочан капусты.
«Ну, я считаю, приговор обжалованию не подлежит, – подытожил Славик. – Суд удаляется на обеденный перерыв»…
Следующая сцена напомнила обезумевшему директору зоопарка сказку «Красная шапочка».
- Охрана! – вопил директор снаружи, пытаясь, сквозь прутья решетки, до смерти затыкать Славика шваброй. Чуть позже, на помощь прибежали еще двое: первый с вилами, а второй.… Вот у второго был АКМ. Щелкнул затвор.
«Зато поел по-человечески!» – ухмыльнулся Славик, и сплюнул на пол пуговицу от джинсов.
- Что ждете! – забился в истерике директор – Стреляйте!
- В кого? – невозмутимо спросило подкрепление.
- В него! – взревел директор, указывая на Славика пальцем.
Мяукать в такой момент было уже бессмысленно.
«……Вот это……!» Славик совсем скис, увидев свои ноги: «Куриные лапы с огромными когтями! А руки-то, тогда, какие? Нет, это чьи-то крылья. А где мои руки-то, я вас спрашиваю? Или это и есть, как бы… и руки – крылья и ноги – тормоза. Ладно! И кто я с таким дефектом?»
Славик осмотрелся: «Так! Я в гнезде. Гнездо на скале. Скала в горах. Кто я? А кроме барана, варианты есть?.. Да, есть. Определенно, я хищная птица: орел, или корбут, то есть коршун, или этот…, ну, всех не перечислишь. Дальше – лучше. Я в красной книге, на этой высоте меня ни один гад не достанет, и я… полетел!»
Славик с большим трудом; запинаясь об ветки и чертыхаясь, вылез из гнезда и расправил крылья: «Ну, друзья – перелетные птицы, кого не съем, того закусаю, заклюю, то есть! Э-эх!.. Вот черт, кажется, я высоты боюсь!»
Постояв с минуту на краю скалы, Славик вдруг осознал, что его сейчас стошнит. Он покачнулся и, потеряв равновесие, камнем рухнул вниз. То ли от страха, то ли инстинктивно, Славик расправил крылья, вышел из крутого пике и налетевший воздушный поток подхватил его, словно неуклюжее летающее бревно.
Налетав по круговой траектории два часа и не упав на землю, Славик полностью успокоился. Наступило время взглянуть на мир и на себя с птичьего полета.
«Если люди, считают нас, орлов, умными, значит сами они глупее нас?.. Мудро! Не зря в сказках, мы орлы, как один, мудрые, и еще злые, как собаки: чуть что – сразу кусаемся. А как же – надо защищать свое мировоззрение, образ жизни, да территорию, наконец. Ведь если, какой другой сукин сын из красной книги решит, что мы – орлы… или коршуны недостаточно агрессивны и хитры – все рухнет. Сразу рухнут устои общества. Тут же, я вам обещаю, слопают всех перелетных уток, потом, вон ту отару овец вместе с пастухом, разорят все помойки в округе. Наступит апокалипсис! А потом.… Эй! Смотри-ка! Это что за «орел» залетел на мою территорию? Ведь всех же предупреждал, что вон от того хребта до той полосы – все мое. Все! Поэтому никаких компромиссов – лечу на перехват. Первый – второму: курс – полста восемь, высота – пять тысяч, расстояние – семьсот метров, объект увеличивается в размерах. И это.… И это… Боинг!..
«…..Господи, сделай меня человеком! Пожалуйста….» Славик вздрогнул, открыл глаза и снова зажмурился от яркого света. Его куда-то несли на руках. Кругом стояли странные люди, все кланялись и странно улыбались.
«Ваше высочество! У Вас родился сын! Примите наши поздравления!» – послышалось сзади.
«Опять узбеки! – решил Славик и горестно вздохнул. – Господи, что ж так не везет?! С другой стороны, если я не баран…»
- Ваше высочество! Готовы ли вы объявить правительству имя наследника?
- Да, министр Линь! Я назову его, Чу…, нет, Шу! Ли Шу.
ответить