Пришел, сказал: "Соскучился..."
Ну, ладно...
Уселся на диван и ни гу-гу.
Какой-то весь убитый, непонятный.
Понять такого точно не могу.
В пол-уха слушает, косит едва в пол-глаза -
Быть может дел каких-нибудь завал?
Бурча невнятное, меня подряд три раза
Он вместо Тани Катею назвал.
Напрасно взгляд его ловлю я взглядом
Надеясь, что общение в цене.
Зову его, а я ему не надо -
Он изучает тапочки на мне.
Рукой махнула, за компьютер села,
Весь деловой изобразила вид.
Пусть мается, а мне какое дело?
Ведь сам же ничего не говорит!
Сижу, пишу. Минуты тихо тают.
За окнами уж начал меркнуть свет.
"Никто – вздохнул – меня не понимает."
Я лишь «угу» промолвила в ответ
Ну что мне злость испытывать иль жалость?
Ушел молчком – бежать и догонять?
Как ни старалась, но не догадалась,
Что, собственно, должна была понять.
Мне кажется, что я жила всегда
И лишь не помню прошлых состояний.
Я знаю всё!
Громада этих знаний
Живет во мне!
Сквозь дали, сквозь года
Я ощущаю внутреннюю связь,
Свою со всей вселенскою природой!
Однажды,
В миг
Желания свободы,
Я вспомнила себя!
И родилась!
И вновь живу!
И пусть меня несёт
Такой необоримый звездный ветер!
Ведь помню я,
Что знаю все на свете!
И будет миг, когда я вспомню всё.
Кровь плещется о берега любви,
зимой перемерзая, летом
пересыхая... Лодочки мои
должны б перевестись по всем приметам.
Но мысли переправы мастерят,
надежды вновь мосты наводят.
Одни гудят – Приветствуем тебя!
Другие рушатся – Прощай, Володя!
То Тереком клокочет кровь моя,
то никуда и течь не хочет,
то я слепой в просторах дня,
то вижу всё в повязке ночи.
То нищий я, то снова я король
то долга, то любви необъяснимой,
но если я одно спасал игрой,
другое еле ноги уносило.
То петли вьет во мне премудрый змий,
то легкомыслый режет себе вены.
Любую часть меня себе возьми,
другая защитит тебя мгновенно.
Моя любовь жива твоим «люблю».
Тоска на горле разжимает пальцы,
когда иду к тебе, и декабрю,
мне хочется, как маю, улыбаться.
Раз и два – горит трава,
Занимаются дрова,
Покатилась голова.
Чиркни спичкой – чик-чирик.
Сух трескучий коробок.
Наклоняется печник,
Печку знает назубок.
Чистить надо дымоход,
Дым над пропастью летит,
Жухлая трава горит.
Птичка села на забор,
Чистит пёрышки – и вот
Ослепительному взору
Мир, пылая, предстаёт.
А над пропастью летает,
Выскочив из-за угла,
И суровый дым вдыхает
И кружится – голова.
Красивые, как будущность, потомки
Разыщут длинноногий силуэт.
Искусница! Художник и поэт!
Скрижали все в Кристининой котомке.
Трезвон бокалов колокольно-звонкий
И празднично-торжественный Моэт...
Но как же так?! Где истины момент?..
Арифис! Дай рецептик самогонки!
Какую щуку отловил Нефёд!
Роскошный смастерили бутерброд,
Артельно винегрету настрогали...
Портал «Арифис» поздравляет Вас,
Лит-худ-крит-музначальницу журнала!
А если будет самогонки мало,
Кубышку каждый потрясёт не раз!
На языке неведомом, незрелом
Рассохшиеся ставни говорят.
Умом я выше их, я вырос телом.
Я мелкий царь лисичек и опят.
Я суп варю. И сыплю соль неслышно.
И осенью растительно живу.
Из этих ставен солнце как-то вышло
И осветило бурую траву.
И дом в себя немыслимо врастает,
Приобретая поздние черты.
Сундук, подсвечник, чашка голубая:
И отовсюду молча смотришь Ты.
