Я ещё на колёсах,
и ищу, и свищу…
Абсолютно тверёзый,
я тоску полощу

по российским дорогам,
по ухабам родным,
по просёлкам убогим,
боевым, фронтовым.

На радаре за сотку,
где на ровной втопил,
и сержант мне зачётку
заполняет, упырь.

Я лечу или еду?
Коль к тебе, то лечу.
А обратно к обеду
я себя потащу

по полям да по весям,
по извилинам трасс,
растворюсь по соседям,
по кому-то из ваc.

По делам, по романам
я себя рассую,
словно мелочь в карманах
я шутя прозвеню.

Никому не в довесок,
не в досаду и грусть.
Ну, ...немножечко дерзок,
как подвыпивши, Русь,

да, конечно, не сахар,-
и горчу, и нудю.
Но не охал, не ахал,
а тянул и тяну.

Вас стихами умаслю!
Не корите за них,
что люблю понапрасну,
я своих и чужих.

Все свои на дороге,
даже это ГАИ!
Пусть дороги убоги,
но – родные, свои.

Что столбы, что березки,
что дворец, что изба...
Кто пешком, кто в повозке,
кто в чужих поездах,

кто по дну, кто по небу,
но едино одно:
уменьшается – не был,
нарастает – давно.

На радаре у Бога
наша жизнь и судьба.
Это хищно дорога
нас вбирает в себя.

Из храма он принёс воды
В бутылке из-под лимонада.
Сквозь капли в ней цвели сады,
Светились гроздья винограда.

Он приходил, как Божий свет,
Какого в доме не бывало.
А я не кинулась вослед
Затем, чтоб жизнь начать сначала.

Довольно знать наверняка,
Как знает небо только птица:
Его любовь так велика,
Что нам обоим всё простится.

И пониманья простота
Ледышкой щёлкнула в затылке:
Что нет садов, есть чистота
В запотевающей бутылке.

Страшный суд. Юноша с ирокезом, в наушниках и цепях. Бог:

- Каяться будешь?

- В чем каяться, я ничего не сделал.

- А-а-а, ничего? Ясно. Ну, раздевайся!

- Зачем? Мне итак хорошо!

- Не тяжело будет?

- Нет, я привык.

-Ясно. Я тебе щас брата покажу, он у меня интересный. (кричит брату) Эй, разберись с ним!

Выходит качек. Бог уходит.

- Ты кто?

-Я бес, я всех смущаю. Снимай цепи!

- Зачем? Мне итак хорошо.

- А-а-а, ясно.

Бес растирает руки мукой, бьет в голову. Голова раскалывается.

- За что?

- Ты ж о самоубийстве думал!

Опять растирает руки, бьет в сердце. Сердце вылетает.

- За что?

- Так тебе ж жалость к маме мешала!

Бьет в самое сокровенное. Оно отваливается.

- За что?

- Ты ж смысла в детях не видел!

Юноша падает. Видит свет. Бес разворачивается, чтоб уйти. Юноша кричит вдогонку:

- А это что?

- Это тебя щас Бог прощать будет.

Юноша ищет, чем убить себя, но не находит.

Я наверное что-то не так понимаю
Или просто слушаю не то что нужно
Вот вдруг взрыв струны рояльной
И вздрагиваю и поздний ужин
Как всегда нарушит
Прописанную мудростью зловредной диету
А в окна – весна, притворяющаяся ранним летом,
Как диета, притворяющаяся сытным обедом…

И уже однозначно я понимаю
Что к маю собачьи лаи
Выведут из равновесия систему
Качающуюся между двух вселенных
Между «допрежь» и до «после»
Вот такие теперь злокозненные гости
В злонамеренности потерянного рая…

А так что ж – играем-играем
В диету на выдачу чувств и нежностей телячьих
В способности быть хромой и незрячей
В расстояние между «слышать» и «слушать»
И в стишки –

«Да и дался вам этот стишок про душу!»
Что-то не так и наверное все это понимают
И за спиной – «бедная-бедная
нюша»

У тебя на сегодня осталось
полгорсточки счастья,
Просто ты не распробовал
и недопонял его:
Не кивок
запорошенной ветки рябины,
а «Здравствуй!»,
Не морозца укус –
приглашенье согреться бегом

На лыжне.
Не вчера ли стонал:
- Потепленье достало!
По крещенским морозам мечтая:
- Гнилая зима?!
Серебристый пушок провода облепил.
Одеяло
Из иголок опавших
хрустит под ногами впотьмах.

Выдох в небо летит отрешенно к звезде...
Достучится?
Или горсточкой снега
вернется от вьюги... в лицо?..
Может, счастье летит вдалеке
мимолетною птицей
По маршруту к тебе?!
Выходи прикормить на крыльцо..

06.01.2009
p.s. работа выставлялась вне зачета (жюри однако :) ) на
Литературный конкурс «СВЫШЕ НАС СВЕТ ПОСЕТИЛ», посвященный Рождеству Христову
http://litkonkurs.ru/?pc=show_project_works&pid=69&nom_id=149

Обзор номинации Поэзия – Конкурсы сети: Под светом Рождества http://zhurnal.lib.ru/w/woronow_a_w/zerkalon7.shtml

Я словно бы низвергнут в ад.
Нет большей боли.
О, как, мой ангел, виноват
Я пред тобою!

Тебя от слез не уберег.
Мне жаль стократно.
О, если б все я только мог
Вернуть обратно!

В душе агонию терплю.
Ее я стою.
Едва ли душу окроплю
Святой водою.

Вода, что помыслы – чиста,
Но точит камни.
О, ангел мой, на миг представь,
Как ты близка мне!

Не наугад близка, поверь,
А по наитью.
И в сердце лед твоем теперь
Как растопить мне?

Как сделать все живым вокруг,
Вернуться к свету?
Чтоб средь зимы, внезапно, вдруг
Настало лето...

Прости меня, я виноват,
Молю, прости же...

...И с каждою минутой ад
Ко мне все ближе...

Могло ли это все присниться, –
Высокий лоб с упрямой челкой,
Рассветный трепет на ресницах
И профиль византийно четкий.

И эта встреча у ограды,
Как сговор ангела и беса,
Когда спасение от града
Нашли под стареньким навесом.

Могло ли впопыхах ли, мельком
Все стать таинственно и ново,
Как будто кто-то по линейке
Нас отделил от остального.

Так, словно нет ни миллиметра
Вокруг, осознанного нами,
Нет городов и нет планеты,
Одни лишь мы под небесами.

Могло ли это все присниться?
Вчера? Сегодня? Может завтра?
Связав двоих незримой нитью,
А после развязав внезапно.

И развязавши, тут же бросить-
Каких таких побед во имя-
В уже осознанную осень,
C которой мы неразделимы.

Arifis - электронный арт-журнал