"Пил Хайям. Пил Верлен. Пил Есенин.
Блок, Высоцкий, Рубцов – тоже пили"
Лилия Юсупова
Мне понравилось... Стану поэтом,
чтоб запойно, по-Блоковски, пить,
и не ссориться с Музой при этом,
и с Пегасом в конюшне дружить.
Буду пить! – Я раним, как Есенин!
Как Рубцов, раз на это пошло.
Кто не пьёт, тот, конечно, не гений:
там, где рана была – заросло...
Разве может стихами тверёзый,
без бутыли порожней, творить?
Как с Христом, целоваться с берёзой
только пьяный могёт!.. мать-итить...
"Мы сели в автобус – это случайность...
...Нырнул я в глаза и потрогал упругие губы.
Затем я уселся на камешки-зубы"
"И родинка под левой грудью
Прожгла космической красой"
"Жаль, меня не услышала...
Из троллейбуса вышла".
Владимир Романов, Новосибирск
Ты вошла – королева! – в автобус,
За тобою захлопнулась дверь,
А какой-то нахальный оболтус
На тебя навалился, как зверь.
Он уселся на камешки-зубы
(Не стоять же в проходе столбом!)
И смотрел вызывающе, грубо
Упираясь в ключицу ребром,
На твою красоту неземную
И космический омут в глазах...
Ты колени в испуге сомкнула
И нахала ударила в пах.
Я тобой любовался! – Горела
Тёмной родинкой белая грудь!
Выходя, и меня ты огрела
(Не успел я и глазом моргнуть)
По лицу королевской ладошкой...
Я восторженно вслед закричал,
Чтоб ты здесь задержалась немножко,
Но автобус уже отъезжал.
Как досадно! – Когда ещё встречу
На маршруте такую красу!
В одиночестве ездил весь вечер,
То и дело пуская слезу...
Всё меньше образованных людей,
Всё больше генетического груза.
Кладут мою Россию в мавзолей
Как мумию Советского Союза?..
Запад – мёртв. Восток придушен
цепкой хваткой мертвеца...
Нам, живым российcким душам
надо б не терять лица;
всем гуртом славянским странам
надо с кладбища бежать:
рынок – смерть! С базарной раны
каплет кровушка, свежа...
Первый совет деда Ивана русским патриотам
- Что ты всё заладил:
"Заговор жидов"? -
А не будь в накладе!
Ежели здоров
и ума палата -
не завидуй им!
Пусть они ребята
хваты, – поглядим,
как они запляшут,
если мы СЕБЕ
землю всю опашем
к праздничку в судьбе!
Пусть евреи в зависть
к НАМ с тобой впадут,
чтобы не казалось
царствие иуд...
Пусть они на РУССКИХ
бельмища косят,
письменно и устно
слёзно голосят,
что, мол, обобрали
МЫ их – русаки!
Нам ведь, трали-вали,
зависть не с руки?..
Второй совет деда Ивана русским патриотам
- Что кричишь: – Россия
нам одним дана!
Ну, и голосина, -
словно бы шпана,
выйдя из подъезда,
обкурившись в дым,
гикает: – Нет места
всяким тут чужим! -
Где так много квасят,
колятся и пьют? -
Ишь, тебя колбасит,
вроде сильно лют.
...Я гляжу им в рожи
и не вижу лиц.
Нет уж! Нам негожи
стены из границ.
Нам, российским людям
надо сообща
встать едино, грудью
супротив хлыща
неопатриота
от квасных дрожжей.
Русским быть охота? -
чужаков жалей...
Вхожу в палату, словно в гроб.
Я –
пациент, –
не в гости...
К стеклу прижат холодный лоб;
озяб –
и ломит кости.
Машу рукой.
Там, за окном,
с тревожною улыбкой
стоишь под стареньким зонтом,
под ливневою пыткой,
и смотришь, –
ты.
Отныне ты,
мгновения считая,
уходишь, –
в мире пустоты
законная,
святая...
А я в палате,
как в гробу.
Скриплю железной койкой
и понимаю:
жизнь –
табу,
где смерть стоит с иголкой.
Над миром
белый потолок.
На тумбочке таблетки.
Я получил от жизни срок
и койко-место в клетке.
Я получил от смерти дар
побыть с самим собою.
Холодный лоб.
А в сердце жар
и в мыслях перебои...
Тед Хьюз
Кафка
А он – сова!
Он сова, а «Человек» – всего лишь тату у него подмышкой,
Под сломанным крылом
(Ошеломленный стеной яркого света, он упал здесь),
Под сломанным крылом огромной тени дергается на полу.
Он человек в безнадежности перьев.
Ted Hughes
Kafka
And he is an owl
He is an owl, «Man» tattooed in his armpit
Under the broken wing
(Stunned by the wall of glare? he fell here)
Under the broken wing of huge shadow that twitches across the floor.
He is a man in hopeless feathers.
"Так и придётся быть в жизни поэтом,
Если поэзия прёт"
Юрий Елисеев
http://stihi.ru/2009/10/27/892
Это зимою случалось и летом:
душенька плачет, орёт...
Значит, придётся быть в жизни поэтом,
если поэзия прёт.
Вон как попёрла! – слова за словами
бодренько строятся в стих.
Небо овчинкою над головами!
Даже Всевышний притих:
Было ли в жизни такое перенье
у разномастных писак?
Только единожды, в дни сотворенья
солнце блеснуло в словах!
...Осенью это случалось, весною:
Муза дурниной орёт, -
значит, попёрло. – Таланта не скрою:
это Поэзия прёт!
Вернувшись в Киев, в стольный град
С крещением, Владимир,
Вновь обретённой вере рад,
Заметил – «Город вымер? –
Кумир виновен! Где народ?
Мы, Русь, обрящем Бога,
И пусть Перун туда идёт,
Куда ему дорога!..»
И люди верные пошли,
Порушили кумирню, -
К Днепру Перуна волокли
Жестоко и немирно:
С горы тащили божество,
К хвосту кобылы сивой
Его приладив с торжеством.
Тряся с репьями гривой,
Она к Днепру стремглав неслась,
За ней тащился идол,
Земля под взвозом так тряслась,
Что идол даже прыгал!
Его двенадцать мужиков
Жезлами колотили
До расщепления боков! –
Так бесов выводили,
Что русский люд ввели в обман
Своей бесовской силой.
Перун как пень трещал от ран,
Истерзанный кобылой…
И слышен был неверных плач,
Стенания и вопли, –
Жалели идола! – Но вскачь
Пошёл изгон! – Намокли
Кобыльи сивые бока
И стражников ладони.
Глядит Владимир свысока –
И прошлое хоронит:
«Чудны дела твои, Господь!
Великий, ты – всесилен!
Ещё вчера Перуна плоть
Была грозой кумирен,
А ныне – свергнут он! – гляди!
Бревно! – непочитаем!
Дубина! Дьявол! – позади
Почёт… теперь – ругаем
Своих кумиров… В реку! – скинь!
Приставь людей с баграми!
Нечистый пень корявый, сгинь!
Христос теперь над нами…
А чтоб его назад волной
К Руси не прибивало,
Идти за ним! – толкать рукой,
Толкать, толкать! – и мало
Беды чтоб не было ему
От нашей доброй воли…
А я, народу моему
Желая лучшей доли,
Велю собраться на реке
Назавтра – и креститься!
Ну, нет ли сил в моей руке?
Испробуй уклониться –
И ты мне враг и зол и лют,
Богатый или бедный.
Какие в реку не войдут
В сей час святой, победный, –
Хотя он нищ, хотя он раб, –
Те за Перуном сгинут.
За ними весь их жалкий скарб
В Днипро широкий скинут…»
Назавтра Киевская Русь
По грудь в Днепре стояла
И криком радостным: «Крещусь!»
Пред Богом вопияла.
Князья, купчишки – весь народ! –
В речной воде бродили
Туда-сюда, назад-вперёд –
И бороды крестили.
Держа младенцев на руках,
В стремнины окунали
И так за совесть, не за страх
Молитвенно стенали:
«Владимир-князь! Отец родной
И нам, и вере новой!
Сплотимся мы, твоей рукой
Единою ведомы.
Дозволь и наших жён крестить!
Хотим спасти и наших
И дев, и жён, чтоб их любить
Как верных, а не падших!..»
Смеялся князь. Попы, смеясь,
Крестили дев и женщин.
Вот так Россия поднялась
(С восторгом, и с не меньшим,
Чем днями ранее она
Перуну поклонялась,
Теперь без хлеба и вина
Пребыть в грехе боялась)
На Новый путь в грядущий век…
И знаю: Божье царство
Придёт! – ведь русский человек
Так верит в государство!
