На рубеже – тысячелетий,
в пурпурно-золотом плаще,
сиял октябрь осенне-летний,
над – сущей мелочью – вещей.
Мешая краски – свет и тени,
очарование даря, он,
шел по дням как по ступеням,
осеннего – календаря.
И был таким, каких не знали,
всё видевшие небеса.
В библейской, жертвенной печали,
стояли рощи и леса.
Являя суть земной природы,
светились – парки и сады.
Качали огненные воды,
листвой, зажжённые пруды.
Деревья трепетно как свечи,
сгорали – медленным огнём.
Бездомно – было и не вечно,
в этом пространстве золотом.
Но – было и легко – и странно,
стране великих октябрей,
жить, в октябре фата-морганы,
без вероломных мятежей.
Ни красных не было, ни белых,
под небосводом синим-синим.
И — в третее тысячелетье,
казалось, верила Россия.
—
Когда-нибудь потомок спросит,
о главном, в нашей тыще лет.
И вечность даст ему ответ.
Была — неслыханная,
осень – 1999 года.
ответить