Со всех рабячьих тайн покровы сняты.
Вершины все заоблачные взяты...
Среди бессчётных взлётов и падений,
Среди бесплотных призрачных видений,
Средь мимолётных лет и вечных зим
По склону вниз –
Скользим,
Скользим,
Скользим...
Цепляясь за беспечных и изящных,
За молодых, покуда не скользящих,
За их любовь с надеждами смешными,
Что это будет с кем-нибудь...
Не с ними...
За звуки отгремевших прежде гроз.
За лепестки давно увядших роз.
За юности тускнеющие пятна,
Где было всё так просто и понятно...
А там, внизу, куда мы ускользаем,
Весь этот мир смешон, неосязаем...
Там куча наших бед в углу пылится.
Там ждут друзей распахнутые лица.
Там мелких будней мелкие грешки
Проходят бесконечной вереницей...
Поучимся у клёнов и берёз
Спокойному достоинству скольженья,
Их сдержанной улыбке погруженья –
Без глупых стонов и без лишних слёз.
И, может быть, в небытие скользя,
Мы, наконец, поймём и осознаем,
Зачем поила жизнь зелёным маем,
Всё то, что наверху нам знать нельзя.
Вижу сирень в бульварном цвету,
Вижу сиреневую наготу,
Отлетающий цвет.
Вижу женщину на скамейке,
Тихо присевшую здесь навеки,
Вечный в руках букет.
Продребезжит трамвай хрустальный,
Мы в этом парке взрослыми стали:
Видишь сирень в цвету?
Не разбей, не поломай,
До лепестка запоминай
Божью ее наготу.
Возникают какие-то связи.
На планету приходит гроза.
Эй, лиса, до каких безобразий
Мы с тобой доигрались, лиса?
Всё трещало по швам, всё гремело,
Пропадал наш кораблик во тьме.
Всё прошло. Ты мне песенку спела,
И она не понравилась мне.
Мы держали в груди расставанье,
Хоть и плыли пока на маяк.
Наш кораблик уже не устанет,
Наш кораблик изрядный моряк.
Ты мне песенку спела. И снова
Я отвёл от природы глаза.
Утони, не спасай меня, слово.
Не играй со штурвалом, лиса.
