В согласии с собой порою жить так трудно
И истину искать хотя бы между строк.
А дождь осенний льет, так холодно и нудно.
И ты преодолеть себя опять не смог.
Душою улететь готов был в поднебесье,
По ниточке пройти и умереть любя.
Но трудно жизнь прожить и искренно, и честно.
И не сломать себя, молчание пригубя.
А скоро новый снег очистит наши души,
И тени пропадут, укрывшись белизной.
Подумай , помолчи, биенье сердца слушай.
Оно подскажет КАК быть до конца собой.
Освобождай – не спорь. Живи.
Не меряй смуту ожиданьем.
Безбрежье веры объяви,
Признав разлуку, как раскаянье.
Тобою выплакан уже
Распутный кающийся грешник.
Душе бездомной в неглиже
Необходима вера вешняя.
А ты не думай обо мне.
Я ж грозной тайной огорошен.
Все прошлое мое – в огне.
Все прошлое – в слезах-горошинах,
Что так близки твоей щеке.
Но будто ль мной они стекают?
Цветы его в твоей руке.
О нем твое сердечко тает.
Освобождай – не спорь. Живи...
...ты улетела и у тебя
имя другое теперь, повадки,
но так же сердце, одно любя,
другое губит, играя в прятки
с этим, с тем ли, а суть – с собой.
Память – это система мозга,
где надежда сосёт губой,
а реальность кусает – поздно.
Там, где быть ты сейчас смогла,-
осень... Дни там стоят такие,
что завидуют – и Москва
и, наверное, Киев.
В паутинке прозрачных дней
всё желтее зрачок осенний,
- не зови, не плачь, не жалей,
как нам всем завещал Есенин...
Нацеловавшись когда-то всласть,
все исполнив в постели пляски,
строчки, писанные для Вас,
не хочу читать по-хохляцки...
.
* * *
Многоголовому и многоликому клону,
последний раз появившемуся на сайте
под ником «serafim»
Никак мы (всех ты водишь за нос!)
Не отгадаем, не решим –
Как звать тебя: «двуликий Анус»,
Иль – «шестирылый Serafim»...
.
Ты надолго?..
Каким возвратишься
В плавность времени, в общность двоих?..
Нож разлуки пронзает затишье.
Отрицание точек над «И».
Не отменены общие даты,
Их не вытравить,
но колея
Незнакомо чужая.
Устал ты
Оппонентом быть странному «Я»
Скомкан ритм,
рубежи обороны
От себя ли, от стылости дней
Опрокинуты.
Односторонность
Ожиданья.
Осадок на дне
Переспоренных тем не затронет
В сердце вплавленных временем льдин.
Мир озябших в разлуке ладоней
Греет тихое:
« – Не уходи!..»
27.09.2004 редакция 28.09.2007
/из цикла «Лабиринт»/
Зарифмованы мысли, причесаны.
Только ветер стучит в окно.
Мы незрелыми были срезанны
И плевали на серп весной.
И другим это даже нравилось –
Кто-то думал: "Талант же, вот!"
Ничего, оказалось – справились
И покорно закрыли рот.
А сейчас без запала прежнего –
Малолетние старики –
Мы плюёмся в лицо Неизбежного
Не для гонора, от тоски.
Оказались не очень смелыми,
Но для жизни – вполне. Живём.
Были срезаны мы незрелыми –
Раньше времени и сгниём.
В зеленых кронах –
Седые пряди.
Ждем утомлённо,
Как осень грянет.
Лес успокоен,
Ничем не мучим,
Росой опоен
Стоит, беззвучен.
И ни движенья
В озёрах сонных.
Лишь отраженье
Небес бездонных.
Увидим иву
Свечой горящей,
Покой и силу
Душа обрящет.
Печаль простая
Туманом стает.
В святых святая
Судьбу листаю.
Над чем смеяться?
Чего бояться?
Заглянем в святцы –
Пора прощаться.
