Я тебя читаю.
Перечитываю.
Глотаю, словно чаю
горячительного.
Мы так с тобой похожи
светом внутренним.
Вечерним тоже,
но больше утренним.
Я вдыхаю строчки,
слоги, буковки,
нанизанные на почерк
девичий, крупненький,
глаза закрываю ещё
и вижу глаза твои
предостерегающие
и предсказательные.
Я слушаю тропы
наивной романтики,
порою растрёпы,
но милой грамматики
и чту препинания,
как знаки различия
не упоминания
тайного, личного…
Я не мешаю
коктейль горячительный.
Я читаю
тебя, перечитываю…
помарка ты или закладка прикорм подофисный планктон в той секретарше шоколадка на этой дивный моветон когда нанизан день на праздник и кольца обнимают буй когда познаешь в самой разни как губы трещинам табу из слов привычно невесомых несостоятельных и не похожих на седого сома стоящего на глубине что сон когда летишь в обрывы не поминаешь фрейда зе допреешь сам на рее сливой от ветки сохнущей уже под грузом следуя ньютону оторванный от небохлой в измятом кляре снова в лону обратно ускоряясь злой или золой своей сегодня покуда гермии сопят отправишься до бесконвойной господней чашки в тот же ряд примерно полшага к балкону февраль поэтов наплодил и тает превратившись в говна вокруг воскресший даффодил потом из сонма нечитающ итакой отольет в глаза тамбовской стае не товарищ всем отрезая тормоза
Много красок на планете:
Небо, радуга, заря...
Но чудесней всех на свете
Разноцветные моря.
Корабли из океанов
Приплывают в те моря,
По команде капитанов
В них бросают якоря.
В Красном море волны красят
Цепь и якорь в красный цвет,
Днище тоже будет красным,
Словно свежий винегрет.
В Чёрном море цепь чернеет
И чернеют якоря,
Поплывём с тобой скорее
В край, где светлые моря!
То ли дело, в Жёлтом море
Плещет яркая волна,
Безо всяких разговоров
Красит в жёлтое она
Якоря и днища лодок
И борта у кораблей.
Даже хвостики селёдок,
- Подставляй-ка хвост скорей!
Но от всех весёлых пятен
Отмывают корабли.
В Белом море словно в вате,
Всё белым-бело вдали.
Всё окрасит цветом белым
Беломорская вода.
В океан выходят смело
Белоснежные суда!
Под закрытые веки
как солнце –
нежно-тихое стихо-
творенье.
Сотворение
песенки-чуда.
Отворение дверцы
души.
Тянет!
Тянется
лучиком к сердцу
солнце нежности
утром бесснежным!
И безбрежно
протянуты руки –
Ах, пожалуйста!
Ах, не дыши!
В узенькой улице, в глубине пропадает твой силуэт.
Я разворачиваюсь и иду. Вокруг люди в пуховиках.
Как-то мало стало пальто, стал приглушённей свет.
Все направляются далеко и, видимо, издалека.
В лавке церковной засилье книг. На вкус на любой и цвет.
«Таинство исповеди». У продавца ворох брошюр – выбирай.
«Мне что получше». «А что вы хотите?» – он говорит в ответ.
Что я хочу? С улицы крики, слышен собачий лай...
Женщина в борьбе за мешок схватилась с лохматым псом.
Мешок разрывается, на снегу красный фарш, колбаса.
«Господи, что творится!», сплетённые пальцы узлом.
Картина библейской скорби. Добыча в зубах у пса.
Звуки становятся глуше. Хлопьями валит снег.
Как ни стараюсь, никак не могу вспомнить лицо твоё.
По узкой иду я улице, медленно, как во сне.
Что-то настанет скоро. Что-то уже настаёт.
Глотают сфинксы мокрый снег,
Душа грустит по теплой прозе,
На стрелке черный человек
Остолбенел в нелепой позе.
Нева былую белизну
В залив уносит тесной грудой,
А я глазею на весну
Как на невиданное чудо…
