Мне зимою приснился цветущий шиповник
В летнем городе света, который оставил:
У дороги нагретой в безвременный полдень
Дух малиновых чаш разморённо–усталых.
Перенесшись на камни крыльца магазина,
Видел прошлых знакомых приятные лица.
В жажде узнанным быть через многие зимы
Роднику разговора дал вольно излиться.
Отчего раньше жил я не ради общенья? –
В топку времени выкинул столь дорогое.
И теперь в быстрых снах лишь ловлю ощущенье
Соприсутствия вышедших в море другое.
Мысль пульсирует образом мне подарившей
Знак приязни – улыбку, рассеянно, просто.
Молодая пчела, твой нектар растворившей
Острой солью прилива мой выбелен остров.
Для тебя рад цветком гравилата раскрыться,
Ждущим слов удержать ту, что хочет проститься.
Миллион голосов холодит и искрится,
Призывая к себе. Взгляда чудные птицы
От лица моего быстро прочь упорхнули,
Оставляя в полынной долине пространной.
Мне б горячей слезинкой серебряной пули
Тронуть сердце, заставить глядеть непрестанно.
«Нет, я не Байрон, я другой».
Не Фет, не Бальмонт,не Есенин,
рыхлю навоз за слоем слой-
я где-то здесь брильянт посеял.
Я Иисус, Пилат, Орест,
я аватар своих старатель.
Я насадил судьбу на крест -
ведь я еще изобретатель.
Я к пораженьям не привык,
как Македонский я настырный.
Кто вырвет "грешный мой язык"?
Я сам кому что хочешь вырву.
Нет, я не Байрон, я другой...
Я в пунктуации новатор,
рыхлю навоз за слоем слой,-
быть может, я ассенизатор?
Оригинальное произведение:
Пархимчик Юрий Сергеевич (tecom)
Я ТАКОЙ
Я не лучше и не хуже,
Я, таков, как есть!
Самому свою судьбину
До конца и несть.
Всю испить её, изведать –
Не смотря на вкус,
Я, Иуда!
И Пилат, я!
Я же – Иисус!
Предавал себя не раз я,
И не раз – судил.
Сам судьбу на перекрёстке
На крест посадил.
За свои грехи, прощал всех,
За чужие – рвал.
Душу прятал в рваных ризах,
После, обнажал.
Я и лучше! Я и хуже!
Не такой, как все…
То пылаю среди стужи,
То трясусь в огне.
Я глядел сквозь стеклянную кружку
На мерцающую подружку,
Как на рифму-дурнушку
Утихших песен.
Оглушительным гвалтом
Зал встречал музыканта,
Официант был невесел.
Тебе идет это платье.
Комплимент в один момент.
Дураку понятно,
Это платье пришло ко мне
Быть услышанной и помятой.
В общем, все как всегда.
Чай с мятой?
Да.
Сердце мое – трудовая мозоль,
А может быть, рифмуя строфу,
Сердце мое выела моль
В платяном шкафу.
Пережди!
Не спеши погашать маяки.
Вслед – дожди
И следов не отыщешь, не сможешь.
Отмени
В запредельность шажок. Быть каким?!
Рвется нить -
Месть решимости ложной.
Темнотой
Под знамена тоски на призыв.
Видишь, торг
Стал причиной поспешной замены
Рубежа -
Не достоин симфоний грозы?!
Просто жаль...
Пульс слабеющий вены
Различить
Не надеешься. Лучше не знать?
Нет причин
Издеваться над страхом молчанья.
Ничего
Не пригонит раскаянья снасть.
Берегов
Освещенье свечами?!
Лучше мрак –
Заблудившимся дольше плутать.
Им никак
Не помочь: в путь без веры и цели
Побрели.
В бурю кормчий-провидец устал.
Мрак земли,
Где спасением – мели...
23.04.2008
Отвратная с виду — аж страшно,
предельно умна и отважна,
вредитель — не выгонишь дустом...
И вдруг за мотивчиком грустным
послушно стекла по дороге...
И кто-то подвёл все итоги.
Ты — чувствуешь... Значит, ты знаешь,
как тяжко, когда покидаешь
гнездо, и родных, и пенаты,—
утраты, утраты, утраты...
Колдует, зовёт деревяшка
мелодией лёгкой... как тяжко...
Неважно, была ли учёной,—
ешь лакомство с лампой толчёной,
узор до-ре-ми, соль-ля-си тот
осколочной болью сквозь сито
просеешь, ведь не было ноты,
чтоб ты пощадила кого-то,
когда в нержавеющей бочке
ты съела и маму, и дочку...
