Я чувствую присутствие кого-то в доме,
Надеюсь – это ты незримо в нем порхаешь,
То волосы мои рукою тихо тронешь,
То по лицу – тепла волна, ты так вздыхаешь.
Вздыхал... я просто сбилась! Только не пугайся -
Будь ветром, будь лучом, будь на постели тенью,
Оставь надежду мне, не растворяйся
совсем, и я поверю в привиденья.
Дремотный душный вечер тишиною глушит,
Все ищут холодок, что так клянут зимою...
Лежать расслабившись и слушать, слушать,
И шорохи ловить, что могут быть тобою...
Чтобы слова не уходили в песок,
Чтобы ярче блестели на нём -
Цеплял, как собаку на поводок,
Никогда не ходил без неё.
Научился идти, как слепой,
По натяжению поводка,
Речью собранной и скупой
Сквозь темноту языка.
Кто вывел его – не понял и сам.
Открыл глаза: холодный утёс.
Стальные сверкающие небеса.
Колющий ветер в корнях волос.
По весеннему апрелю
Выступая, словно князь,
Он везде всегда успеет:
Наступает где-то в грязь,
Где-то в хрустнувшую лужу.
Душу бедную несёт.
Головою занедужит,
Остановится, пойдёт.
А в кармане, как в стакане -
Ни копеечки, ни дна.
Он шофёру скажет: Ваня,
Есть гостиница одна.
Я забыл её названье,
Я в ней прежде как-то жил.
Ты весь мир объездил, Ваня,
Как вернуться, подскажи.
Платье модного пошива
Странно смотрится на нём.
Что же стало так паршиво?
Чьи глаза горят огнём?
Но смертельное сиянье,
Разгораясь и смеясь,
Обратилось со словами:
Я ждала вас, милый князь!
Колесо обозрения,
Радостный холодок.
Мне не надо ни ног,
Ни ушей и ни зрения,
Лишь бы пони и лошадь,
Лишь бы пони и лошадь, звеня,
Увозили меня
На великую белую площадь,
На великую площадь, где слова, как цветы,
Где всё выше возносишься ты,
Не имея на то разрешения.
. . . . . . . . Кате Соколовой
Вот, от земли отрываешься ты,
Внизу ярославский парк.
Листья пятнистые с высоты -
Как будто лежит гепард.
Тихие лошади у пруда,
А на уровне глаз
Небо, которое иногда
Нам возвращает нас.
Видишь и воздух, перед зимой -
Спел, золотист, глубок,
Как заключённый под кожурой
Яблочный холодок.
Как ты спокойна, смела, хрупка,
Как ты глядишь хитро…
Солнце, как птица, сквозь облака
Сбрасывает перо.
Землю оставив не насовсем,
Внимательный пассажир,
Летишь на чёртовом колесе
И смотришь на Божий мир.
Ошибки совершая невпопад,
Роняешь день в пучину тёмных дел.
Слова порой рождают камнепад,
А выпавший из рук чертёнка мел
Очерчивает сам порочный круг,
Неровную окружность бытия.
Сквозь щель – сквозняк и рвётся дверь из рук,
А от порога вьётся колея,
Уводит от накатанных путей.
Пусть шагом конь, но сердце рвётся вскачь.
Легко загнать безудержных коней,
Чужое сердце – опытный палач.
Подписан к исполненью приговор:
«Помиловать нельзя в сердцах казнить».
Поставит запятую прокурор,
Защита потеряла в спешке нить.
Свободу получивший воробей
Порхает, продолжая петь и жить.
И только я, отъявленный злодей,
Приговорён пожизненно любить...
