Превращает век гуманный
Плаху в пень без палача.
Принимает донна ванну,
Кролик делает крольчат.

Нежится буржуй в постели,
Забывая про дела.
А красавцы-менестрели
Покупают зеркала.

Пёсик писает под кустик,
Котик – всюду, без затей.
Аист бродит по капусте
В вечных поисках детей.

Достает художник кисти,
И на деву щурит глаз...
А соседка снова пи*дит
Из трубы российский газ.

Не поцелую, не ударю,
не догоню, не убегу,
и стыдно, что неблагодарен,
и горько, что уже могу

я взять событие любое,
изъять безвинную ее
и строить лучшее былое,
как оправдание свое.

.

«…СНОВА С ВАМИ В. СКОБЦОВ!»

                  «В изумленье мир поверг
                  Марк Аврелий Цукерберг -
                  он от нашего словца
                  таки грохнулся с крыльца.
                  (…)
                  Исколов о стих глаза,
                  либеральная гюрза
                  за доносом шлёт донос:
                  у неё такой понос.

                  Но смакует наше слово
                  ПУШКИН с томиком Баркова,
                  в словаре толковом Даля
                  вы такого не видали.

                  В вышине воздушных масс
                  БРОДСКИЙ топит за Донбасс
                  и ВЫСОЦКОГО струна
                  песней родине верна.

                  Знамени не пасть из рук,
                  знает недруг, знает друг:
                  знамя держит стихотворец,
                  знамя держит ЮННА МОРИЦ.

                  В жизни ли, в фейсбуке гадском
                  не сдавать и не сдаваться
                  будь готов! – Всегда готов!
                  Снова с вами – В. СКОБЦОВ.»

                               В. Скобцов

Всё гладко, Володя,
В твоем «манифесте»,
Всё правильно, вроде,
И пафос – на месте.

Трибун! Буйный вихрь
Легендоволосый! –
Рифмуешь ты лихо
«Доносы»-«поносы»...

Но – вражьи портреты
В Фейсбуке рисуя,
Х о р о ш и х поэтов –
Не трогал бы всуе…

Касаться чужого
Дара атлантова –
Желательно б, Вова,
Тоже – талантливо,

Профессионально
(Не дуже, пусть, гарно,
Не конгениально –
Хотя б не бездарно).

P.S.
И ровно, бескровно
Тобой зарифмована –
Юнна Петровна –
Рифмой в о р о в а н н о й*…

_____

* «Млечно-лунный
чудотворец –
Вечно – Юнна!
Вечно – Мориц!..» ©

.

* * *

Он, выбрав цель, не ведал страха,
Круша преграды, словно танк,
И мог последнюю рубаху
С другого снять, идя ва-банк.

Добился – вышел в основные,
А счастья нет который год -
Какой-то мерзкий запах ныне
Ему покоя не даёт.

Хоть всё, казалось бы, неплохо,
Пропали сон и аппетит…
То совесть, надорвавшись, сдохла,
И труп в углу души смердит.

Теперь он часто лазит в стол –
Так сладко пахнет сталью ствол…

Финал подходит бытия.
Смотрюсь карикатурно.
Темно и тихо. Тянет в сон.
И я дремлю, урод.
И память вредная моя -
Меня, как мордой в урну.
А там перемешалось все:
Сам черт не разберет.

Мог напортачить сгоряча
И к людям был небрежен.
Похоже, что моя тропа
Кончается. Вот, блядь!
Но, чем таскаться по врачам,
Я водкой угол срежу.
И, потому, скажу попам:
Прошу не отпевать.

Скучаю прямо щас. Те -
бе и не понять,
какое это счастье -
обнять и не обнять.

Поцеловать и непо-
(желая) целовать.
Благодарил бы небо,
но ласке не бывать.

Я знаю, ты проснешься,
а я и не усну.
Ты сну не улыбнёшься,
а я и хохотну.

И потянув бретельку,
дыхание пере-
хватив, как из Америки
перенесясь, в тебе

я закипел бы варом
и пал бы сладкий Рим.
Я очень нежный варвар,
тоскующий по риф –

мованию любови,
метафорам тоски…
Пожизненно, не боле…
Я, может, просто скиф,

не полюбивший скальдов,
презревший шансонье,
но не снимавший скальпов
и в гендерной войне.

Но понимаю ясно,
что сам и разлюбил.
И киллеру не праздник
когда кого убил.

Вот потому и счастье
обнять и не обнять.
Хочу невинным щас те-
бя, – мою, обнять.

Мы весну зовем – нет отклика,
Обещания не в счет.
Ждем, когда созреет облако
И дождями протечет.

Хоть метель уже не бесится,
Остается наста хруст.
Поцелуи в марте месяце
Недоспелые на вкус.

Огород не зря городим мы...
После зимнего поста
Очень хочется смородины
Не мороженой. С куста!

                                * * *

                Я писал с ней стихи как-то раз до утра,
                Но не смог довести до большого финала,
                Муза встала, сказала: – Увы, мне пора…
                Ты, конечно, поэт, «только этого мало». *

                И исчезла, как сон – ни следа, ни вестей,
                Недописанный стих на постели пылится…
                Я звоню всем знакомым и жду новостей,
                И боюсь, как бы мне от печали не спиться.

                Без неё я никто – не связать и двух слов,
                С рифмой просто беда – не выходит, в натуре!
                Презирал я когда-то подобных ослов,
                А теперь вот и сам оказался в их шкуре.

                Я вернуть себе форму былую хочу,
                Чтобы Муза вернулась скорее обратно,
                По ночам безутешно часами строчу,
                Получается плохо – уныло, невнятно.

                А намедни мне выдал один идиот:
                – Позабудь ты её, соберись, Миша, с духом…
                Твоя Муза с прозаиком Сеней живёт
                И соседям мешает спать криками, шлюха!

                ________
                * – Цитата из стихотворения А.Тарковского

                ОРИГИНАЛЬНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ
           Михаил Владимирович Гусев – "Где ты, Муза"

                                * * *

                Не пишу. Не хочу, да и повода нет.
                И такая тоска – только впору напиться.
                Где же Муза моя? С кем встречает рассвет?
                И упорно не хочет мне даже присниться...

                В чьих постелях она открывает глаза?
                В чьих домах в неглиже беззастенчиво бродит?
                Что пытается мне так упрямо сказать?
                Только снова и снова меня не находит...

                Нет меня для нее, нет меня для других,
                И за это просить мне не надо прощенья.
                Пусть лежит на столе недописанный стих,
                Много дней ожидая моего возвращенья.

                Где ты, Муза моя? Вспоминай обо мне.
                Я тебя не зову, не желая тревожить.
                Я банально скрываюсь в далекой стране
                И клинок поэтический прячется в ножнах.

                Как ты там без меня в запредельной дали?
                Снова плачешь от радости или печали,
                Позабыв те мечты, что когда-то нашли,
                Вспоминая мечты, что давно потеряли.

Опечалился берсерк...
Почему-то
Омут черен, берег сер,
Небо мутно.

Из Исландии слегка
Тянет серой:
Это лавою вулкан
Греет Север.

Там взлетает к облакам
Сумрак дыма.
Тут затишье на века:
Бури – мимо.

Прежде ночью было так:
Звезд до чёрта!
И пылала темнота
Над фиордом.

Открывали закрома
Тайны, дали.
И драккары, задремав,
Утра ждали.

А сегодня для тоски
Повод веский.
Покорен и сакс, и скиф.
Драться не с кем!

Раскурочить не слабо
Скулы скалам?
У поэтов вечный бой...
Скальдом стал он.

С признательностью Арсению Платту

* * *

Меня гнетут и мнут несовершенство,
Бесславие, заштатный мой удел.
И никуда от этого не деться.
Я так взлететь хотел, но не сумел.

То Гамлета играю, то паяца,
Не в силах победить привычек власть.
Чтоб иногда над пошлостью подняться,
Приходится, как можно ниже, пасть.

В нормальной жизни мы скучны и немы,
Невзрачные, бездарные вполне.
С похмелья ж иногда приходят темы
Такие, что мурашки по спине.

То в морду надаёт хвостом русалка,
То в рюмку плюнет леший, старый псих.
Но за стихи любой цены не жалко,
Никчёмна и безвкусна жизнь без них.

Arifis - электронный арт-журнал