Это было неправдой, это было во сне.
Это было во сне, это было неправдой.
Я увидел тебя, ты понравилась мне.
Это было во сне.
Твои тонкие руки могли уберечь...
От всего уберечь. И наш поезд не вечен.
И друзей самых лучших враждебная речь,
И гостиничный медленный вечер.
Моложавый портье, чуть помедлив, ключи...
(Это было во сне, это было неправдой)
Протянул. Хоть немного и ты помолчи.
Серебристого счастья ключи.
Города, города. Ты уйдёшь в города.
Но и всё-таки было, и всё-таки было
Не во сне, не во сне, навсегда, навсегда.
И тебя я любил, и меня ты любила.
Счастье, радость моя навсегда.
Прихлебывая вкусно чай с вареньем,
От блюдца вы не отрывали глаз.
Я подошел и с внутренним волненьем
Вас попросил сказать- который час.
Лед отчужденья постепенно таял
От смысловой нагрузки этих слов.
Вы, оторвав свой взор от блюдца с чаем,
Ответили, что нет у вас часов.
Ваш голос был воркующим и сладким,
Немедленно раздув в душе пожар.
И на себя я посмотрел украдкой
В надраенный пузатый самовар.
Красив и статен, в шелковой рубахе,
Подумал я: -Ну чем не господин?!
Начищенную дворницкую бляху,
Заботливо поправив на груди.
Призывно пела канарейка в клетке
И, покоряя выбранную цель,
Я вытащил из плисовой жилетки
Излюбленную вами карамель.
Мы пили чай с фруктовой карамелью,
Я дерзости шептал, от счастья пьян.
И вы, как гимназистка, покраснели,
Сказав:- Мерси боку за комплиман!
Я вас назвал желанной и пригожей,
И тихое в ответ услышал: -Да!!!
Но тут раздался скрип калош в прихожей-
Не вовремя вернулись господа...
Всё те же разговоры, Коктебель.
И Магомет не бог – скрипач из бара.
Всё та же чайхана, опять форель.
На ужин охмелевшая гитара.
Стихи под Юнгой, сказочник в палатке
Безумно яркий потолок из звёзд.
Холодная вода на радость Радке.
И радуга как поднебесный мост,
Разорванная чёрной бахромою,
Гремящей бесшабашностью из туч.
Дождусь дождя и вновь лицо омою
От пыли гор и пепла серых круч.
Август 2003г
. . . . . . . . . . Лане Шангиной
Я ромашка, расту и живу налегке -
Листьев нет, стебелёк тоньше спички,
На моей желтоватой горячей башке
Ни одной белоснежной косички.
Приходил мальчуган, помню – руки в золе,
А глаза голубы и раскосы.
Поняла, для чего я жила на земле
И зачем он повыдергал косы.
Но однажды родится такой человек –
Рук не вырвет и не обезглавит.
Средь таких же, как я, недобитых калек
Он пройдёт и ногой не придавит.
И куда бы ни шёл – лишь бы не на войну,
Я вослед моему великану
Обернусь и, наверное, шею сверну,
И совсем некрасивая стану.
Я без ума от ваших глаз
и от улыбки, полной тайны.
Я по уши влюбился в вас
и думаю, что не случайно
сейчас я здесь, у ваших ног,
покорный, тихий и смиренный...
Сдержать эмоций я не смог,
пав перед вами на колени.
Я завалю ваш будуар
цветами. О, моя богиня!
На вас молиться буду я,
лишь назовите ваше имя.
И этот, столь изящный, текст
для вас читаю в первый раз я
с надеждой на любовь... И секс
во всем его разнообразьи!
Свет мой, свет мой,
Возвышаешься передо мной,
Словно дом в перспективе рассветной
С проявляющейся глубиной.
Это времени архитектура,
Это тайных вещей объём,
Это солнечные фигуры,
В неподвижном мире моём.
Знать, мне чьё-то счастье досталось,
Если разница столь велика
Меж тобой, приносящим радость,
И моей конурой старика.
Значит, ходит в дали беспечной
С камышовой дудочкой тот,
Кто заглянет в мой дом под вечер
И в котомке тебя унесёт.
