После каждой из снегом наполненных зим
Вылезая из вязаных и утеплённых
Безнадёжно варакаясь в талой грязи
В руки нежные тыкаться сонным телёнком
Позабыв страх мимических щурить глаза
Поднимая лицо под небесную вату
На шнурки наступая (не так завязал)
Неподшитость штанов волочить по асфальту
Запрокидывать голову – чтоб в голове
Поменялось мозаикой в калейдоскопе
В обезвоженном горле сгорел соловей
Я пытался спасти – но я нерасторопен
В удивлении форточку рта отворив
Не заметив – так быстро – очухаться в мае
И за пазуху ныкать позорище рифм
Как постыдную тайну на мятой бумаге
Мы прибыли в посёлок на рассвете.
Безоблачное небо предвещало
Жару. Почти неслышно громкоговоритель
Пел что-то из эстрады. Мы спустились
По насыпи и вышли на дорогу.
Мы были там одни. Прогромыхала
И скрылась в пыльном облаке машина.
Бензина запах, а, верней, солярки:
Воспоминания откликнулись послушно.
День обещал быть медленным и жарким.
Мы шли изрядно вырубленным лесом.
Сквозь частые просветы видно было
Большой пустырь и круговую трассу,
Четыре вышки, вроде бы пустые.
Приземистые серые строенья
Вдали терялись. Будто говорило
Всё это нам: Жизнь человека может
Закончиться, но не остановиться.
И то, на что нам зрения хватает -
Без нашего присутствия продлится...
Часы неспешно отмеряли время.
Почти что десять. Я достал газету
И сделал треуголку. Получилось прямо,
Как в детстве. Начинало жарить.
Идти решили быстро, без привала,
Чтобы успеть к полудню. Это
Казалось будто бы воспоминаньем.
Искрящейся стеною шли деревья,
Я будто бы заснул, но сна не помню.
И вот мы на окраине деревни.
За десять лет ничто не изменилось,
По мелочам лишь: новая беседка
Сгоревший дом... Незначимая малость,
Погрешность допустимая. Всё те же
Заборы, крыши, каменный колодец...
И, как ждала, открыла нам соседка.
Как будто бы ждала – в платочке чёрном.
«Серёжа, Саша. Не признала. Вы ли?
Уж ждали, ждали, да в жару такую...
Не погодишь. Вчера похоронили».
Зашторю все окна свободного духа,
Забуду обиды, но мысли так глухо
Будут стучать, рассекая мне спину.
Гину я, гину, дыханием в глину
Я упираюсь, теряя сознанье,
Я ухожу, сократив расстоянье.
Выпустив воздух, как лопнувший мячик,
Прячу глаза свои, в вечности прячу.
Глупые мысли – в глубокие ниши.
Ты беззащитен, ты будто бы нищий.
Ищущим взглядом тебя не касаясь,
Каюсь пред богом. Я в верности каюсь.
* **
Из бани – босиком
На первый снег.
Такая тишина над огородом,
И лишь вдали собачий перебрех,
И гроздья звезд вселенским хороводом,
И запах снега, смешанный с дымком...
– Простынешь, заходи уже обратно!.. –
... И банка с деревенским молоком,
И крепкий сон под одеялом ватным.
***
Ко мне притулился –
Избушкой к горе,
Во мне ты укрылся –
Как мышка в норе,
Свернулся в тепле,
Как в утробе дитя,
А ветры снаружи
Ревут и свистят.
Под плащ задувают
И бьют по щекам,
И стыло в карманах
Замёрзшим рукам,
До самых костей я
Промёрзла уже,
К кому мне пригреться –
С тобою в душе?
Дом потерянный и чёрный,
Обрёченный жить на слом,
Одинокий, беспризорный
Пробавляется числом.
Тёмные хранит секунды,
Держит синий свет в горсти,
Дышит медленно и трудно,
Слышно: "Господи, прости.
Царствие твоё безмерно.
Я ж подсчитывал, копил...
Так прими же милосердно
Этот пепел, эту пыль..."
Отвечает ясный голос:
"Успокойся, Бог с тобой.
Каждый вздох твой, каждый волос,
Каждый миг угасший твой."
