Лимонницей, порхавшей над поляной,
Попало лето в сети сентября,
Повисшие над чашею стеклянной,
Где плавилась осенняя заря.
Зачёркивая прошлое пунктиром,
Мешая думать – что же впереди,
Размыв предел изменчивости мира,
Пронзили землю мутные дожди.
Завязывая узел нетерпенья
На нити ожидания зимы,
Судьба сердито требовала пени…
Суровым октябрём платили мы!
…Конечно, ни домов, ни серых улиц,
Ни слякоти просёлочных дорог,
Не видел, промокая и сутулясь,
Неверующий в истину пророк...
Оскалилось событьями пространство,
Зевнуло холодами рдяных зорь,
И солнце, полыхнув протуберанцем,
Несло зиме туманистую хворь.
Подхвачены декабрьскими ветрами,
С небес срывались звёзды, и везде
Ложились серебристыми снегами,
Как память о померкнувшей звезде…
(с) Борычев Алексей
Следуй за музыкой. Помнишь ли ты
Медленный свет с высоты?
Время, отдельное как молоко.
Белое облако.
После всего, что случилось с тобой,
Помнишь ли ветер в ночи голубой…
После всего. После чего?
Не было ведь ничего.
Друг мой, но ведь зачем-то и ты –
Помнишь и свет с высоты,
Облако помнишь и тень за окном:
Всё это не было сном.
Не было. Будет. В мелодии злой
Дом нежилой обернется золой,
Сердце и всё, что мы прятали в нём,
Розово вздрогнет холодным огнём.
Следуй за музыкой. Просто иди.
Ты не собьёшься с пути.
Небесным лоцманом ведомый
В цветную бухту сентября,
Корабль осенних окоёмов
В туманы бросил якоря.
На мачтах корабельных сосен
Качнулся парус облаков
Фрегата под названьем «Осень»,
Плывущего в простор веков.
…А утром якоря подняли,
И, разрезая гладь времён,
Поплыл в тоскующие дали,
Сливаясь с призраками, он,
Где леденеющим забвеньем
Окутан суетливый мир,
Где гаснет пламя вдохновенья,
И не звучит страстей клавир…
Пройдя все зимы и все вёсны,
Вернётся в гавань сентября,
И эти мачты, эти сосны –
Спалит прощальная заря…
(с) Борычев Алексей
Памяти любимого поэта.
«И уносит к звёздам ветер
Плача тонкие спирали»
Ф. Лорка.
Жандармы судьбы бряцают
Своей амуницией чёрной.
Зрачками их карабинов
Глядит на тебя вечность.
И стать не могу рядом
Твою получить пулю.
Федерико Гарсия Лорка!
Любовь моя и забвенье,
Лунная тень Севильи.
А зелень рощи струится
К земле, потрясённой залпом.
А ветер тоски и боли
Гложет глубины сердца.
Федерико Гарсия Лорка!
Любовь моя и забвенье.
Зелёный ветер Гранады.
В сиянье путей млечных
В бессмертье твоя дорога.
А эти…в лаковой коже
Сгинут в презренье мрака.
Зачахнет на их могилах
Даже трава забвенья.
Дон Федерико Лорка!
Иней мертвого взгляда.
Прохлада плиты надгробья.
Вечный покой смерти.
Федерико Гарсия Лорка,
Испанская гордость мира,
Расстрелян в роще лимонной
Жандармами каудильо.
Хмельное лето разливает
По окоёму терпкий день,
Прощаясь с ландышевым маем,
Надевшим шляпу набекрень.
А после – к маю тянет лапу
Мохнатой ели и, смеясь,
Легонько бьёт его по шляпе:
«Прощай! Моя настала власть!»
Окутан яблоневым цветом,
Румяный май спешит туда,
Где вечно бледные рассветы,
Болотный край, и холода…
Идёт на север, зажигая
Огни сирени. Перед ним
Ступает тихо тьма лесная –
Струит подснежниковый дым.
© Борычев Алексей
