Такое трудно пережить:
На выцветшем папирусе
Увидеть можно миражи,
Каким был мир до вируса.
Обрушилась на землю высь,
Привычки наши вымела.
И континенты разошлись,
И динозавры вымерли.
Ползет на воле жирный жук,
Куда-то мамонт топает...
А я в норе своей сижу,
Как крыса допотопная.
Как одену я красную кофту,
Да пилотку , да с красной звездой!
Посмотрю на старинную фотку
Где мой дед возвратился домой.
Запою с торжеством про Победу,
Выпью стопку, поплачу чуть -чуть.
Поцелую я орден, что деду
Был вручен в Сталинградскую лють.
А потом можно ахнуть вприсядку,
Закружиться с притопом, чтоб звон
Наших праздников верным порядком
Шел по миру !
А павшим поклон...
https://arts.in.ua/artists/sneg/w/539210/
Веселят деньки весенние
И телят, и поросят.
А вот наши люди семьями
В заключении сидят.
Да, надолго им запомнятся
Непростые времена...
Муж тоскует по любовнице,
По любовнику – жена.
Сын-студент в клозете заперся,
Взяв с порнухою айфон.
Не напрасно делал записи...
Их теперь смакует он.
Озверела дочка-школьница:
Нелегко без косяка!
Но терпеть тому, кто колется,
Потрудней наверняка.
Под замком торчит, как велено,
Недовольная страна.
А вокруг пылает зеленью
В доску пьяная весна!
Цикл "Карантинный калейдоскоп"
* * *
От карантина пухнет морда,
Шашлык на вкус уже́ не тот.
Но то и дело бьём рекорды,
Пока не создан антидот.
Твердит с экранов грустный Путин:
- Сидите дома! Деньги дам…
Но, хоть наверно, он не шутит,
Не заплатили снова нам.
Ночной порой шаги так гулки,
По трое в ряд, как на парад.
И запрещённые прогулки
Напоминают маскарад.
Не разгадать под маской – кто вы,
Все – невидимки под клише…
А в сквере рядом с продуктовым
С утра большой слёт алкашей.
Честя́т Китай, «америкосов»,
Стаканы звонко бьют набат.
Всерьёз решаются вопросы:
«Что делать?» и "Кто виноват?"
Весна идёт, щебечут птицы -
Им до звезды коронный бред…
А нам бы выстоять, не спиться
До Дня Победы в сентябре.
Жить в комнатах, наполненных тобой,
Скользить, касаясь чувствами предметов.
И будет ночь прекрасна: "Сон любой
Надежнее покажется ответов".
Ты далеко, но ближе друга нет.
Твоя рука предупредит паденье.
Не суждено нам: много, много лет..
Но наша встреча песня провиденья.
Целый день буду лежать, мечтать на диване,
Целясь глазами в прошлое и глупо так улыбаясь.
Плакать буду, плавать буду с тобой в океане,
Смотреть, вспоминать, как строил ты из себя бая.
Что толку толочь в ступе мои и твои мечты,
Но я не способна сегодня на нечто большее,
Чем представлять тебя, меня в качестве нежной четы
Или царственной парой в какой-нибудь древней Польше.
Или будто в поле русское выходим полоть огурцы
И улыбаемся нежно, взглядом ласкаясь нечаянным,
Чуть коснувшись руки. Или вот уже связываем концы
Распустившихся поясов и хотим друг-друга отчаянно.
Целый день я не буду есть, буду только лежать и пить.
Вино будоражит мечты и залечивает отчаянье.
Я снова с тобой, пусть даже на миг, на мыть.
Но вот трещит телефон и пугает меня... нечаянно.
Я не выдерживаю столько любви сразу, одновременно.
Я люблю дочку, сына, маму и, конечно, тебя.
Я продолжаю любить и тех, кто ушел из мира надменно,
Кто только во снах появляется, память мою теребя.
Любовь сжигает медленно мое небольшое сердечко.
Оно болит и мечется, рискует расстаться со мной,
И кажется эта мука горения будет вечна, вечна...
Может любовь это ад, который обещан судьбой.
Цикл "Карантинный калейдоскоп"
* * *
Когда тайком гулял днём в парке я,
В перчатках и, само собою, в маске,
Случайных встречных обходя с опаской,
Влупился в столб – вот подлость бытия!
Порой бывает: вроде всё путём,
И дух здоров, и безотказно тело,
Но тут вдруг: «Бац!» – и по́ лбу прилетело!
Фингал бесплатно мной приобретён.
Я без дороги напролом бреду,
Пень пнём, хотя башка уже седая.
На кепку мне, не целясь попадая,
Большая птица гадит на ходу.
А что за птица? Кажется, удод.
Какие же вы, всё-таки, удоды,
Скоты и аморальные уроды!
Иль не удод – да кто их разберёт?!
Орлу красиво жить не запретишь,
А остальные кушают отбросы
И задают наивные вопросы –
Мол, как там, не сгорел ещё Париж?
Сгоревшее, известно, не сгниёт,
Но, если что, то скинутся – отстроят,
Чтоб на века и выше вдвое, втрое.
Пусть Эйфель сверху нос себе утрёт.
Мир смотрит похотливо за Урал.
Сидеть вам на бессрочном карантине!
Но Пушкин в том нимало не повинен…
Я маску надоевшую содрал
И воздуха елового набрав
Всей грудью, слышу шум и гам – облава!
Полиция идёт сквозь парк оравой,
И я понёсся по кустам стремглав.
Поймают и составят протокол,
А это не гроши – четыре штуки.
Меня старушки обгоняют, внуки…
Для пенсии чувствительный прокол.
Домой вернулся дерзкий пилигрим,
К пенатам и засел за четвертинкой.
Смотрю по телевизору картинки,
И снова на душе покой и мир.
У нас, казалось, за спиной
С женою жизнь большая.
Но, что ни делаю, ничуть
Не нравится жене.
Как только рот открою свой,
То сразу раздражаю.
А если в тряпочку молчу,
Бешу ее вдвойне.
Вздремну за книжкою чуть-чуть:
"Зачем сидишь без дела?"
Когда в домашних весь трудах:
"Хочу покоя, сгинь!"
И, как молитву, я шепчу:
Прилипни, вирус, к телу,
И забери меня туда,
Где не е*ут мозги!
Цикл "Карантинный калейдоскоп"
* * *
Вирус ничтожен, а следствия – трупы.
От напряженья нахмурив чело,
Пялюсь часами настойчиво в лупу,
Но разглядеть не могу ничего.
Колет в паху, зачесалась подмышка -
Чую нутром: повсеместно враги.
Мерзкие твари! Наверно, мне крышка.
Снова смотрю, но не видно ни зги.
А по ночам чей-то шёпот и стуки,
Ёкает сердце от страха в груди.
Не помогают прогресс и науки -
Мыло и маска, и дома сиди!
Только мне утром идти на работу,
Про́дыха нет от печальных вестей...
Если Бог даст дотянуть до субботы,
За выходные допьюсь до чертей!
