земли
молчаливая тога
в зелёных лучах светляков
печали к разбросанным звёздам
и сердце болеет весной
как будто подкову прибили
вогнав победитовый стержень
в бетонную стену надежд
холодное лечит ушибы
казалось
компрессы из звёзд
сильнее изгибов бумаги
последнего солнца любви
апрельское марево лижет
уставший светить апельсин
а дым здесь по прежнему сладок
и чище простая вода
с рентгенами и шоколадом
торгуется время ключами
хоть тошно от звёзд
светлячкам
Землю меняя на небо,
Высью успей напиться.
И улетай куда-нибудь,
Чтоб оставаться птицей.
Трассу полёта быстрого
Вывери, не снижая...
Убережет от выстрела
Лишь высота большая.
* * *
Как шальные, бродят вёснами
Поседевшие певцы,
Алкоголики-философы,
Стихотворцы-мудрецы.
Клином клин не вышел сторицей,
Лишь на водку и табак.
Но привычно хорохорятся,
Зажимая боль в кулак.
И под маской пьяных грешников
Прячут горести свои
И тоскуют, безутешные,
О несбывшейся любви.
Из рядов калачных выбыли,
Безрасчётные зело,
И не маются над выбором,
Ставя только на zero.
Позабыв давно о выгоде,
Не меняют божества.
И пускай неважно выглядят,
Но жива любовь, жива!
Ломтик лунного лимона
Мокнет в облаке из чая,
Млечная дрожит корона,
А секунды…
Исчезают.
Механизм легко и точно
Сыплет жизнь на дно сосуда,
След надежд в часах песочных
В “никуда”…
Из “ниоткуда”.
