Пока еще не вечер вроде
И рановато водку пить,
Но жизнь уже кругами ходит,
Как кот ученый по цепи.
И на ветвях сидят болезни,
Паскудных планов на тая...
Хочу уйти налево с песней,
А дуба дать – успею я.
На одном из литературных сайтов мне иронично заметили, прочитав стих, где был такой катренчик:
Мир с каждым днем бесчеловечней,
Друг друга мы сожрать не прочь.
В Эдеме б кайф ловили вечно,
Не будь Адам до груш охоч.
Мол, почему именно до груш, а не до фиников?
Откуда такая конкретика?
И вспомнилось мне бессмертное творение нашего классика.
И пришло на ум, что ведь могут быть иные версии объекта объятий.
Имеющих полное право на существование...
В первоисточнике так:
И, утратив скромность, одуревши в доску,
Как жену чужую, обнимал березку.
........................................
А могло бы иначе:
И, утратив скромность, нахлебавшись пива,
Как жену чужую, обнимал я иву.
И, утратив скромность, я, кривой в дымину,
Как жену чужую, обнимал осину.
И, утратив скромность после самогонки,
Как жену чужую, обнимал сосёнку.
И, утратив скромность в ноченьку бухую,
Как жену чужую, обнимал ольху я.
Мои друзья-пииты могут предложить свои варианты!
Мир с каждым днем бесчеловечней,
Друг друга мы сожрать не прочь.
В Эдеме б кайф ловили вечно,
Не будь Адам до груш охоч.
Народ наш кроток и двужилен,
Ему привычно падать ниц.
Мы б в Швеции спокойно жили,
Не будь у Невского яиц!
Нас не дурманило б кадило,
И не тошнило б от мудил.
Мы б на Луне встречали Нила...
Эх! Если б Сталин не курил!
Осточертели заморочки,
Достали дрязги, мать ети...
Пересади Андропов почки -
Все были б вежливы в Сети!
Сегодня целый день о встрече в Женеве трындят и трындят...
Вот и я решил отметиться в теме.
Нарисовал персонажей так, как увидел.
И два портретика таких получились.
***
Плеснул в стакан усталый Кормчий,
Присев за стол на склоне дня.
И захотелось выть погромче:
“Да провалитесь к ебеням
И вечно недовольный Запад,
И вдрызг свихнувшийся небрат!"
Вернуть бы огуречный запах.
Неву. Весенний Ленинград.
***
У старика дрожат коленки,
Горчит во рту, зудит в паху.
Ходить надежнее вдоль стенки.
Не в радость мани. Падме хум.
Ни аппетита, ни экстаза.
Сошла на нет былая прыть...
По унитазу б не промазать
И застегнуться б не забыть!
)
* * *
Когда-нибудь наступит этот год -
С небес сойдёт с улыбкой к нам Мессия
И на Земле порядок наведёт,
О чём Его мы так давно просили.
Накажет лихоимцев и воров
И прекратит бессмысленные войны,
Закончит распри, примирив врагов.
Жизнь потечёт спокойно и привольно.
Наступит долгожданная пора,
Народ в лучах божественного света,
По локоть засучивши рукава,
Работать станет, вняв Его советам.
С планеты вмиг исчезнут грязь и сор,
Научаться прощать друг друга люди,
Начнут молиться дружно в унисон…
Жаль только – нас тогда уже не будет.
Завтра можно, не то что сегодня,
Погулять, опрокинув стопарь.
Вот кончается вечер субботний,
И пора обновить календарь.
Выходные не давят на нервы,
Утром к речке схожу за лещом...
Воскресенье. Июнь. Сорок первый.
На работу нескоро еще.
А вчера журавлиная стая
разбудила с утра синеву,
одуванчики золото мая
уронили в сырую траву.
Поначалу и ты оробела,
я в тумане черёмух пропал,
поцелованный бабочкой белой
лепестки осыпает тюльпан.
Оказалась душа твоя чуткой,
поняла мою нежность рука,
прилетевшие дикие утки
отбелили в пруду облака.
И не верь, если фразу услышим -
выбираем дороги не мы...
в седине – и цветение вишен,
и нестёртая память зимы.
Валерий Мазманян
* * *
Коньяк хорош, но меру надо знать,
Теперь я не летаю выше сосен.
Мой планер, тихоходную кровать,
На поворотах изредка заносит.
Вот раньше жёг беспечно до утра
И уходил в заоблачные дали,
Хлестал взахлёб студёные ветра
И со своим хранителем скандалил.
Мой добрый ангел вынес мне вердикт,
Закончилась пора лихих полётов.
А за окном ночной проспект гудит,
И улетает в поднебесье кто-то.
Ревут моторы, рвутся голоса,
Утоплены до дна педали газа…
А я допью коньяк, закрыв глаза,
И прочитаю «Отче наш», три раза.