«Надо же что-нибудь сделать, – подумал Иван, – папаша, хрен старый, пожалел нормального коня!»
Царевна сидела в тереме у резного оконца и терпеливо ждала, пока какой-нибудь жених доскакнет на коне до третьего этажа, возьмет у нее из руки вышитый платок и поцелует в сахарные уста. Желающих (претендентов) после каждой неудавшейся попытки становилось всё меньше, а зрителей за счет неудачников – больше. Наконец из «добрых молодцев» остался только Иван. Он долго примеривался, разгоняя от стартовой черты и тормозя у самого крыльца старого коняку, что-то бормотал себе под нос и, наконец, решился.
Конь неплохо для своего возраста взял с места, но перед прыжком вдруг истерично заржал и, резко остановившись, навалил кучу. Зрители захохотали. Иван глянул на царевну. Та махала перед курносым носом вышитым платочком.
«Вся в веснушках, как чушка деревенская! – подумал Иван и крикнул неудавшейся невесте, – Да пошла бы ты нафиг с такой любовью! Сама дура, а сама конкурсы устраивает!» И еще подумал: «А как доскакнул бы – полюбил, наверное...! Ишь ты – смешливая какая!»
Конь, неизвестно которой «думе» в согласие, трубно выпустил «пар» из подхвостья.
Напуганные голуби, громко хлопая крыльями, взмыли ввысь.
* * *
Кто Господу трындит по мелочам,
Корыстной чушью отвлекая от Творенья
И с миной недовольною ворча,
Рискует скоро, чашу божьего терпенья
Бездарным трёпом исчерпав до дна,
Благоволения Всевышнего лишиться.
Когда ж нагрянет страшная беда,
Ему придётся в одиночку с нею биться.
Не надо на судьбу в сердцах пенять,
Будь оптимистом, и удача улыбнётся.
И не иссякнет божья благодать,
Пока в душе твоей восходит веры солнце.
Не тереби Творца по ерунде,
На небесах проблем хватает выше крыши
Важней твоих сиюминутных дел...
Молитвой дорожи – фильтруй базар, дружище!
Ты давно не онлайн в Сети,
и пора говорить "прости"
всем, кто больше не вспомнит тебя,
не смахнет слезинку, скорбя,
над печальным твоим стихом...
Помолчи три недели, потом
все забудут твой сложный ник,
что однажды когда-то возник,
и душевный с тобой разговор,
так что искрами монитор.
Коль не будешь онлайн в Сети,
говори всем – "Прощай, прости..."
удаляешь раздел... слегка
дрогнет слабо твоя рука.
Ровно в полночь пробьет час пик,
Ты = оффлайн... только «мышки» клик.
ветер зверь
собираясь в мятую кровать
выпустит словами узников на волю
вышлет мир в офшор
под локон киноленты без лептонов
и утро лепетом
в тебя упав
солнце поднимать научится
вилкой языка
из яремной ямки
марианской впадины
гадины и гады
стайкой параллелей
взмоют в небо
где закаты утром
на губах алеют
морок дня открыв
кисеёю слов
пробую к тебе
обрядить любовь
в маскарад павлиний
где ночам хватает
мокрых глаз
и имени
уснув полынью
чьё имя забывается первым
своё или единственное
Вот сны на деньги обменяли,
И встанешь и глядишь с тоской:
На освещённом одеяле
Оттиснут венчик голубой.
Он в памяти на год остался,
Хоть к вечеру почти пропал.
Развпечатлился, отстирался -
Остался тоненький овал.
Порой щекой к нему прижмёшься,
И будто звон из пустоты,
Что кажется: вот-вот проснешься,
Но глаз не открываешь ты.
На фуршете зевоту не мог удержать,
Думал: свет красноречия пуст.
С облегченьем: в метро, и ложился в кровать,
И во сне расцветал то ли лес, то ли куст,
Душный трепет разбуженных уст.
Тишину на страницах люблю, тишину
Во дворе, тишину молока.
Так особенно плыть неспеша, одному,
Чтоб скамью под затылком качала река,
И смещались чуть-чуть облака.
Свойство верных слов – слегка холодить,
Свойство верного сына – расти,
Чтобы было легче шутя уходить
В молоко, в нежилые кусты,
Закорючки, воротца, кресты.
Нежива, величава, светла, ледяна, тонка –
Под обрывом течёт река.
Через сад, до обрыва,
Пройду торопливо,
Мимо чёрных стволов,
Мимо мокрых ночных плодов.
Ночью, в белом огне, как хозяйка в белом окне,
Ты являешься мне.
«Говоря, говори» – говоришь – «Говоря, говори».
Неподвижный камыш
Серебрится до самой зари.
Я о том говорю,
Что люблю я о том говорю,
Как трепещет вода на краю.
Как в зелёной волне
Как вживую являешься мне,
И протянешь ладонь – и огонь пробежит по спине.
Что молчишь ты, усталая, злая,
Недовольная кошка моя?
Будто бы не кормлю, не ласкаю,
Твой хозяин как будто не я.
Не суди – отвечает – так строго.
Отвечает и снова глядит.
Улизнёт. Обернётся с порога.
Плошкой с ужином загремит.
А потом, не доев – подменили -
Заберётся ко мне на кровать,
И, мурлыча, урча (ты ли, ты ли?) -
Целовать, целовать, целовать.
