Растаяли уверенные числа
и словно растеряли свой резон.
И нескончаем выворотный сон,
исполненный загадочного смысла.
Вверху – дороги звёздной коромысло,
сиянием небесный свод пронзён.
Внизу – неровно стриженный газон
и тень твоя зловещая нависла.
А в воздухе, холодном и сыром,
повис неясный гул, и грянул гром:
- На ноль умножим золотые даты!
В полёте неприкаянной души,
глаза зажмурив накрепко, смогла ты
все сосчитать до неба этажи.
В селе захолустном, заброшенном, грустном
Дорога железная шла
И в ней среди прочих, таких же рабочих
Обычная шпала жила
Жила без учету какая по счету
Другим подпирала бочок
Но все изменилось, когда ты появилась
На шпалу ступил каблучок
Как все изменилось! Хотелось стать выше
Где чистое небо ковром
Висело и пело, но вдруг потемнело,
И задрожало как гром
Как дивное диво и облако счастья
Твой поезд ушел навсегда
Ты не подумаешь возвращаться
Зачем, извините, куда
Вся доблесть – молчать, сквозь себя пропуская
Вагонную тяжесть беды
Потом тишина и дорога пустая
И шпалами дни впереди
1.
Горький лук и острый ум -
Это лакомство...
2.
Обещанья мало Верке,
Этой странной...
3.
Место, где помещичье имение
Превратилось вдруг в...
4.
Мы к ноте «ми» прибавим гать,
И будет лампочка...
5.
Нота «ми» и чья-то грация
Есть сезонная...
6.
В показе мод была и ель,
Зимой она у нас...
7.
Я несу, бывает, разное,
Даже что-то...
8.
Нет, не будет папа резвый,
Если он слегка...
9.
Знают все об этом Жоре,
И жадюге, и...
10.
Вот загадка не об ложке,
А о тоненькой...
05.01.10
31.
Маху дав, попал и Сила-поп в ад, у, хам!
Вариант:
У, хам! В ад попал и Сила-поп, дав маху.
32.
Сань, такси Тита к дому мод катит, искать нас.
Вариант:
Сань, такси Тита катит искать нас.
33.
И нос болит, и лоб сони.
34.
Ой, огонь ногой!? О!
35.
Нежен, Ген, снег, нежен.
36.
Он дал Юле день, неделю, ладно?
37.
Ар улан знал, ура!
Вариант:
Ух, улан знал уху!
38.
Ел сопли, пил после.
Вариант:
У рядов ел сопли, пил после водяру.
39.
Шёл от соседа Наде СОС-то, Лёш?
40.
Тен Гене дай, а денег нет!
В небесной синеве хрустальной
Такая ширь,
Такая даль…
У осени первоначальной
Своя печать,
Своя печаль.
Уйдёт тоска с ночным туманом,
И всё расставит на места
В балетном па,
В круженьи плавном
Полёт
Неспешного
Листа…
Ступай по злату от порога
Под золотые образа,
Там, где судьба светло и строго
Посмотрит
Пристально
В глаза.
Там ива расплетает косы.
С небес струится мягкий свет.
Там на извечные вопросы
Получишь
Правильный
Ответ.
И в тишине,
Среди покоя,
Когда-нибудь
И где-нибудь
Берёза тонкою рукою
Благословит
Твой торный
Путь.
Поди не комар
умер, на фик.
Убит
Муамар
Каддафи.
А вы все ноете, поэтические птички
про свои неудавшиеся и несбывшиеся случки.
В своей смерти он принял участие лично
и собственноручно.
Свергнут последний крестьянин-царь!
Кровь голуба теперь без изъянов
на троне любого привилегированного подлеца
клана правящей обезьяны.
18-летний пацан на вопрос о добре и зле
ответил точной и подлой пулей.
ЕС, вы мир посеяли на ливийской земле?
Вы разворошили вселенский улей!
И мертвым страшен вам Муамар,
смотрящий презрительно из холодильника,-
на Уолл-стрит, Сити, Монмартр,
и каждого вчерашнего президента-собутыльника.
Ныне Каддафи, презрителен и хитер,
смотрит на мир со спокойным размахом,
и разбивает шатер
рядом с аллахом.
– Дебил несчастный! – ругается мамонтиха Зина, – Совсем крышу снесло! Посмотри, зима кругом! Вечная зима! Везде зима! Лед-ни-ко-вый пе-ри-од!
– ...Вечного и везде ничего не бывает, – философски замечает мамонт Гоша, Зинин супруг.
– А зимы на наш мамонтиный век хватит, – повышает голос Зина, переходя в следующую октаву, – значит, вечная! Этому периоду еще быть да быть! Сиди дома, я сказала!
И Гоша сидит.
Сидит и думает, что вот уйди они с молодняком на юг, к экватору – и могли бы стать когда-нибудь какими-нибудь индийскими слонами. Пусть даже без шерсти по всему телу, пусть с бивнями поменьше, но зато сытыми и прогрессивными.
