от боли или эвтаназии
сползаем по стене времени
на пол
ближе к плинтусу
органзой дыханий небо подкармливая
из кармы лодочки
выбираясь из ниши осознаний
нищими
ницше
уже не вашими устами
что не делает нас слабее
нас убивает
слышите крик толпы
там уже не распни
просто пинай

батономешалка власти
исторической после
замурует личную память
и будут рыдать лесорубы у бензопилы
и рыжие лисы в лесу
на звёзды
которые не исполнят желаний
даже разбившись метелью
космической пыли
магнит пониманий давно закопали
под Пулковский меридиан
Негоро кораблик России направил
опять на галеры
но есть еще время свернуть

исполином любви
столько немыслимых лет
в кандалах летают
поэты Земли
с эффектом Гуддини
веря только себе
всех обмани
и спаси втихаря
последнюю пчёлу
накормив её спелым гранатом
с руки
слизывая багряные пятна

обмани их
мы будем ждать тебя
в солнечных схватках
чистого утра

Валенсия… по теплым тротуарам,
По глянцевым камням Аюнтамьенто
Гуляли чужестранной тихой парой,
Растягивая каждого момента
Течение. Ты помнишь, как над нами
В спокойном ритме праздничной паваны
Покачивали пальмы головами,
Листвой шумели серые платаны
Слегка увядшей, но не от ненастья –
От щедрого тепла…. Ты помнишь, наше
Там целым было медленное счастье,
Тяжелым, как наполненная чаша
И спелым, словно гроздья апельсинов,
Что падают к ногам на Сан Мартина.

поколение неудел
мы заплатили миру
из невстреч
недома
недетей
у стылой вечности
на лезвии любви
желаньем рядом быть
объединив
чужие города и страны
в просвете солнечной пыли
в проеме лунной серебрянки
пусть камень мой утонет
но круги
к тебе
всю жизнь плыть будут
а время эфы и верблюда
объединятся под поющие барханы
я научусь
без воздуха
воды
лишь без тебя
и пробовать не стану

мне очень нужен
тот зыбучий мир
из окон спальни
и тот колючий
из соцветий
облетевшего цветка
как рана
боль которой не беда а радость
как швы рождений и танец шивы
из совпадений снов
в любимых мелочах
лимонный чай с оттенком бергамота

прости
что всё это работа
у душ
оставшихся волками
уют играет под когтями
располосованной спины
на взлетной полосе к себе
оставшегося в прошлом
по сердце вросшим в небо

самострелово...

                    * * *

          На платформе голяк,
          лишь носильщики делят навар,
          И гоняет обрывки
          газеты промозглый сквозняк.
          Я опять опоздал,
          а, казалось, всё просто ништяк:
          Чтобы время убить
          до посадки, зашёл на базар.

          Там безногий сидел
          и напёрстками лихо крутил,
          Я сыграл с ним, шутя,
          и три раза подряд угадал,
          Наваждение будто,
          в сознании чёрный провал:
          И вчистую спустил
          инвалиду наличность, дебил.

          Я взглянул на часы
          и к вокзалу рванул на рысях,
          Счёт пошёл на секунды,
          вокруг колготился народ,
          И успел бы, наверно,
          хоть было мне невпроворот,
          Но, споткнувшись о тюк,
          загремел на ночных воздусях.

          Доигрался, дурак –
          не купить теперь новый билет,
          И косятся менты –
          я для них, несомненно, клиент.
          Чуть позднее они
          подберут подходящий момент
          Да начнут теребить:
         то да сё, предъяви документ.

          Поезд мой усвистел,
          и, что делать, пока не пойму:
          Возвращаться назад
          за деньгами? Нет хуже примет…
          Бестолково смотрю
          на просроченный тупо билет -
          Эх, когда же я всё-таки
          жить научусь по уму?

        ОРИГИНАЛЬНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ
        Скаредов Алексей Сергеевич – "Пропавший билетик"

                         * * *

Я пытаюсь успеть на давно опустевший перрон.
Поезд мой ушакалил, последним вагоном тряся.
Не от мира сего городок на ночных воздусях:
Он мигает мне окнами, жжёт безотказный неон.

Мир играет в войну, но война не играет за так -
За концертик ночной гонорары взимает, любя
Тех, кто выжил, и тех, кто погиб, но взгляни на себя:
Ты ни тот, ни другой. Ты проигран, весёлый дурак.

Ты спешишь на вокзал: "К чёрту этот истлевший базар!"
Только редких попуток огни – пролетают во тьму.
И шагаешь устало, и мыслишь шутя: "Почему
Должен я принимать и держать этот меткий удар?"

А перрон ещё ждёт – он годами лежит у путей,
Уходящих туда, за чернеющий мой горизонт.
Он ни против, ни за. Он не вымолвит Can или Don't.
Но научит, как быть и прожить эту ночь без затей.

Пусть мой поезд уже далеко – там Хопёр иль Угра,
Но не врёт расписанье: «Даст Бог, ты дождёшься другой».
И, сжимая пропавший билетик озябшей рукой,
Я бегу и надеюсь увидеть вокзал до утра.

Быстрее в этот март
декабрьского снега
ноябрьский асфальт
сползает вдоль проспекта.

Но радует одно,
струящееся следом,
легчайшее тепло
весеннейшего неба.

Побеждена с утра,
как тучи поредели,
фатальность серебра
наивностью капели.

Ругается нехай,
без прежнего азарта,
февральский вертухай
на маленького марта.

Он многое забыл,
но помнит своё имя.
Я зиму разлюбил.
Надеюсь, что взаимно.

1.

Ну что же мы за раса?
С Восьмого Марта мы
забыли пидорасов
поздравить всей страны.

Как мы не толерантны!
Вот я активно рад
поздравить бы галантно
застенчивых ребят.

Но мускулом слабею
и разбирает смех.
Меня простите, геи,
я – «розовый» навек!

2.

Вы с гея не взыщите-ка,
он – баловень азарта.
Он пьет на День защитника
и на 8 Марта.

Дурак он или дурочка,
трусиха или борз,
он сам себе Снегурочка
и Дедушка Мороз.

Но каковы страдания
и телу и душе -
метаться возле здания
промежду «М» и «Ж»!

))

Arifis - электронный арт-журнал