Ты чувствуешь как время проникает
Тупым широким лезвием в живот.
Дитя в коляске мается, икает,
Жуёт пустышку, вертится, живёт.
Потерпишь, всё равно не отвертеться.
И рана, слава Богу, не кровит.
Какое счастье, что болит не сердце!
В диагнозе – хронический гастрит.
Иди домой, мечтай об ипотеке,
О том, что боль побудет и пройдёт.
Коляска направляется к аптеке -
Заплакало дитя, болит живот.
.
(Песня Аграфены
к мюзиклу «Женихи» И. Дунаевского)
Если б был у меня муж –
Я б его любила!...
Я б его любила, уж,
До самой могилы…
Я б его любила так,
Что ушел едва ли б…
Нам бы ходики – «тик-так!...» –
Счастье отбивали б…
Был бы снегом занесен
Дом наш с мужем милым;
Я бы с ним – о том, о сём –
Ночь всю б говорила…
Я б его любила – ай!.. –
Аж до боли в сердце, -
В январе бы – в месяц май
Показала б дверцу...
Если б был у меня муж –
Я б его любила!...
Я б такие бы ему
Каши бы варила!..
Одеялом расписным
С ним бы укрывалась,
Я бы целовалась с ним –
Не нацеловалась…..............
.
что этот мир
всего лишь мысли отраженье
и света слов
ты снился мне
как берег и корабль
гори гори
сквозь имя гарь и дым
сквозящей нотой нервности истерик
когда нам с корнем
время вырывали
живой любви
раввины
ксёнзы
акушеры
и соловьи
из механических коробок
где раньше стонешь чем болит
его романс согрел нас
фаворит
мы две больные кляксы от чернил
и пятны роршаха на небе промокашке
опальных встреч
нечаянные слёзы
за это может
оно наше
мясорубка ума
и нарезка резьбы на руках
жаль последних и тех
кто отпустит удачу с подножки
поездов
и забыв на дорожку
посидеть
поседеет чуть раньше
чем снега серебро раздадут
не мужчинам не женщинам
детям
настоящим и бывшим
плывут
облака к океану и тихо
в отражение смотрится ночь
и все так же вздыхает Ксантипа
невозможностью людям помочь
заблудившимся в соснах и чащах
вожделений из власти богов
кто не просит подачек у слов
а легко раздает не жалея
тот и может рассчитывать на
проездные до станции снов
что сбываются
по четвергам
Широкий мир бестрепетной весны
сжимается. Его реально видно.
Сквозь запахи сезонного повидла —
тревожное звучанье новизны.
Полушка от прижимистой казны
уж не стыдна и даже не обидна,
и колокольной рифмой говорит нам
убийца лёгких ямбов заказных.
Из праха вера восстаёт упрямо,
и прежняя неосквернённость храма,
и даже незапятнанность погон.
Уже расстрел ведут не из пищали,
и загнанную Музу завещали
под новый необъезженный закон.
в последнем
есть бессилие минут
рассыпанных горохом возле двери
когда-нибудь
ушедшие не веря
захлопнут двери пустоцвета и уснуть
уже не смогут
мерить по себе
дурацкая затея идеалов
я полюбила здесь
уродство и скандальность
за кипель правды и надежду доброты
ты понимаешь
кто здесь правит бал
и даже баллы
вечно кислая среда
без тени мысли
нити чьих-о волосатых
то лап то рук
филер вуаерист
и неудачник
саном оскопленный
а там
еще не выцветшие клены
и песни птиц
и даже вихрь улыбок
где ты и нимбы
пяльцами для ниток
двух недостриженых монашек
из бермуд
играть оставил
